с 1944 года — 5876 офицеров, 9449 сержантов, 54 705 солдат, всего 70 030;

с 1945 года — 1344 офицера, 1665 сержантов, 14 638 солдат, всего 17 647.

По национальности:

русские — 657 339, или 48,02%;

украинцы — 386 568, или 28,24%;

белорусы— 103 053, или 7,53%;

узбеки — 28 228, или 2,06%;

казахи — 23 143, или 1,69%;

грузины — 23 816, или 1,74%;

азербайджанцы — 20 850, или 1,52%;

литовцы — 2749, или 0,20%;

молдаване — 4739, или 0,35%;

латыши — 3286, или 0,24%;

киргизы — 4014, или 0,29%;

таджики — 3948, или 0,29%;

армяне — 20 067, или 1,47%;

туркмены — 3511, или 0,26%;

эстонцы — 2484, или 0,18%;

башкиры — 4248, или 0,31%;

калмыки — 3772, или 0.28%;

карелы — 1998, или 0,14%:

татары — 30 698, или 2,24%;

евреи — 4457, или 0,32%;

другие национальности — 35 890, или 2,63%.

По оценкам Бориса Соколова, данным в работе «Красный колос», в немецком плену в общей сложности оказались 6,3 миллиона 16 тысяч человек. А погибло — 4 миллиона бойцов и командиров Красной армии.

Протоиерей Георгий Митрофанов в «Церковном вестнике» за 2005 год, № 8 говорит о 3,5 миллиона погибших советских военнопленных.

По данным американского исследователя Второй мировой войны А. Даллина, погибло больше — 3,7 миллиона человек, или 63%, а 24 марта 1969 года Генеральный прокурор СССР Р.А. Руденко обнародовал еще большую цифру советских военнопленных, замученных и истребленных на оккупированной территории — 3 912 283 человека. X. Штрайт приводит цифру в 3,9 миллиона человек, из них к февралю 1942 года осталось в живых чуть более 1 миллиона, около 280 тысяч были из плена освобождены на условиях сотрудничества с немцами, а остальные 2,6 миллиона погибли.

А. Штрайт приводит данные на 1 мая 1944 года: 5 163 381 — общее число советских военнопленных. Из них погибло и было казнено в плену 2 420 000. Всего же, как считает этот исследователь, в немецком плену погибло или было казнено минимум

2 545 000 советских военнопленных. Общая же цифра советских военнопленных, согласно данным историков Германии, за годы войны достигла 5,75 млн. человек, из которых 3,3 млн. человек погибли.

Германское командование указывало цифру в 5 270 000 советских военнопленных.

В феврале 1942 года в циркуляре Военно-экономического отдела ОКХ (Верховного командования армии) говорилось: «Нынешние трудности с рабочей силой не возникли бы, если бы своевременно были бы введены в действие советские военнопленные. В нашем распоряжении находилось 3,9 млн. военнопленных, теперь их осталось всего 1,1 млн. Только от ноября 1941 г. до января 1942 г. погибло полмиллиона русских».

Весной 1942 года министр по делам оккупированных восточных территорий Розенберг в письме к фельдмаршалу Кейтелю упомянул о 3,6 млн. «пленных большевиков».

В это же время Гитлер в одной из своих речей назвал цифру в

3 миллиона военнопленных.

Западные историки указывают цифру в 5 160 000 советских военнопленных за весь период войны (Гернс), а также 5 754 000 (Н. Толстой).

«По уточненным данным, на конец 1941 года число советских военнопленных составляло около 3 350 тысяч! — утверждается в книге «сквозь две войны, сквозь два Архипелага». — В середине июля 1942 года их насчитывалось 4 717 тысяч, в январе 1943 года — 5 004 тысячи, в феврале 1944 года — 5 637 тысяч и на 1 февраля 1945 года — 5 735 тысяч».

В базе данных «Современная Россия. Пресса» подчеркивается: «Несмотря на то что в различных изданиях итоговые цифры расходятся, мы можем определить порядковую величину советских потерь пленными в годы войны — около 5 млн. человек, из которых примерно 3 млн. человек приходится на начальный ее период».

Думается, что эти цифры, безусловно, завышены.

До сих пор в России не опубликованы точные данные о потерях и пленных. Необходим целый институт, который бы всесторонне занимался изучением этой трагедии наших соотечественников, используя всевозможные способы и методы подсчета, архивные документы многих государств мира.

«Советские военные историки, оспаривая эти цифры, утверждают, что в них зачтены многочисленные контингента как мирного, так и армейского профиля (сотрудников партийных и советских органов, мобилизованных, беженцев, попавших в окружение вместе с войсками, а также ополченцев), отнесение которых к категории пленных неправомерно, — пишет Павел Полян. — Самая “свежая” из официально выдвигаемых в СССР цифр отличается от немецкой на 1—1,5 миллиона человек…»

К слову сказать, в «Распоряжении об обращении с советскими военнопленными во всех лагерях военнопленных» указывалось: «К военнослужащим следует относить и тех солдат, которые были взяты в плен в гражданском платье». Так что действительно не исключено, что в плен попадали и сугубо гражданские люди.

Так, бывший начальник отдела по делам военнопленных Данцигского военного округа Остеррайх Курт в своих показаниях писал, что в подчиненных ему лагерях на Украине одновременно с военнопленными в отдельных бараках содержались под арестом до 20 тысяч советских граждан, взятых в качестве заложников из ряда районов, охваченных партизанским движением. Еще больше заложников содержалось в лагерях военнопленных на территории Белоруссии и в Прибалтике.

И еще, 7 июля 1943 года в главной ставке Гитлера состоялось заседание по вопросу использования рабочей силы в горной промышленности. В директиве № 02358/43 от 8.7.1943 года за подписью Г. Гиммлера указывалось: «Фюрер приказал 7 июля для проведения расширенной программы производства железа и стали непременно увеличить добычу угля, а для этого покрывать потребность в рабочей силе из военнопленных…

Пленные — мужчины в возрасте от 16 до 55 лет, взятые в борьбе с бандами в зоне военных действий, армейском тылу, восточных комиссариатах, генерал-губернаторстве и на Балканах, считаются военнопленными. Это же относится к мужчинам во вновь завоеванных областях Востока. Они должны быть пересланы в лагеря военнопленных, а оттуда на работы в Германию…»

«Количество военнопленных, единовременно находившихся в Рейхе, имело выразительную динамику: по состоянию на 20 октября 1941—350 тысяч человек, а на 5 ноября 1941 — уже 475 тысяч… — подчеркивает П. Полян. — Но их судьба, видимо, не так уж сильно отличалась от судьбы тех, кто был вдали от Германии: и те, и другие интенсивно гибли! Так, в январе 1942 года, по данным К. Штрайта, их насчитывалось всего 318 тысяч. Спустя год, в январе 1943 года, число пленных составило уже 641 тысячу, в январе 1944 года — 739 тысяч, в январе 1945 года — 857 тысяч. Максимум был зафиксирован в декабре 1944 года — 868 тысяч человек… К концу 1944 года это были практически все наличные, то есть оставшиеся в живых, советские военнопленные, поскольку в зоне Верховного командования сухопутных сил их уже не было, а в Польше и Чехии оставалось не более 60—70 тысяч. (…)