— Спрашивайте, — кивнула Варвара. — Небось про баб его спросить хотите?

— Ну да, — кивнула Кира. — Не было ли среди них Леночки?

— Да много их было, — махнула рукой Варвара. — И Леночки, и Танечки, и Марусечки, и Светуленьки. Всех и не упомнишь. Да и не рвалась я с этими девками знакомиться. Они ведь все однодневки у него были. Так, поматросит, плоть потешит, да и назад ко мне под бочок.

— А у вас среди родни Лены нет? — спросила Кира. — Может быть, племянница или сестра?

— Нет, — покачала головой Варвара. — Разве что какая-нибудь совсем дальняя родня. Так они за Уралом живут. Сюда ни разу носа не казали. Обычно я к ним ездила. Да и то последний раз уже лет пять назад у них была. Еще до Эдика.

Кира приуныла. Чтобы найти Эдика, оставалась слабенькая ниточка, да и та, того и гляди, порвется. Хотя можно еще попытаться по базам данных найти второго Эдика Закрутко. Проблематично, конечно, но попытка не пытка.

— Скажите, а имя «Славик» вам ничего не говорит? — снова спросила Леся.

— Славик? Это какой же Славик? — деловито шмыгнув носом, переспросила Варвара. — Эдика дружок, должно быть?

— Так вы его знаете? — обрадовалась Леся.

— Ну, был такой, — кивнула Варвара. — Тоже тот еще хмырь. Мне он сразу не понравился. У меня-то глаз наметанный. Эдик хоть ласковый был, а этот его Славик и из себя страшен, хмырь такой, что клейма ставить негде.

— Вот-вот, — оживилась Кира. — Нам такой именно и нужен. Варвара кинула на нее странный взгляд, но все же продолжила:

— Только адреса этого Славика я вам не дам. Нету его у меня. Да и вообще, я его и видела-то всего пару раз: Он сам больше Эдику звонил, тот собирался, и они куда-то отправлялись.

— Куда? — хором воскликнули подруги.

— А я знаю? — пожала плечами Варвара. — Говорили, что по своим студенческим делам. А какие у них дела могли быть, если Эдик так и не стал учиться? Конспекты они переписывали! Как же! По бабам они шлялись, не иначе.

— Погодите, — остановила ее Леся. — Так Эдик с этим Славой в институте познакомился?

— Так он мне сказал, а там… — неохотно подтвердила Варвара. — Да ведь и соврать мог. Хотя…

И она замолчала, словно испугавшись, что сболтнула лишнее.

— Говорите! — велела ей Леся. — Что — хотя?

Варвара покраснела, словно юная девочка. Женщина была явно смущена. Но, отводя глаза, все же ответила:

— Следила я за ним, — призналась она подругам. — За Эдиком за своим. Стыдно, конечно, но не сумела себя смирить.

— Ничего не стыдно! — дружно принялись уверять ее подруги. — Мы бы на вашем месте точно так же поступили бы!

— Да-а? — недоверчиво протянула Варвара.

Но, прочитав на лицах подруг горячее участие, снова оживилась и продолжила уже смелее:

— А что было делать? Я же чувствовала, что он мне врет. Я в таких вещах секу. Вот и решила, раз уж он меня обманывает, так хоть узнаю, в чем именно.

— И что?

— Детектива я нанимать не стала, — пояснила Варвара. — Все мужики одним миром мазаны. Машину другую взяла, какую Эдик не знал, и вперед.

— Да? — хором произнесли подруги.

— В тот день, когда я свою слежку за Эдиком начала, он сначала и верно в институт поехал. И там его уже этот Славка поджидал. Так что, может быть, оно и верно, что они в институте снюхались.

— А потом?

— Потом одну лекцию посидели, да и дальше вместо учебы по кабакам двинули. Девчонки к ним какие-то подсаживались. Ребята. И знаете, ребята все какие-то неприятные. Да и то сказать, какой порядочный человек в будний день среди дня пиво в кабаке хлестать станет? Вот когда Эдик вечером домой заявился, я ему все и высказала. Не будет, сказала ему, из тебя толку с такими приятелями.

— А он?

— Разорался на меня! Дескать, не думал, что я до слежки за ним опущусь. Ну, пришлось мне соврать, что случайно мимо того кабака проезжала. Не знаю, поверил он мне или нет, только с того дня что-то между нами нехорошее произошло. Похоже, он всерьез стал задумываться, что пора ему от меня лыжи вострить.

И Варвара задумчиво уставилась на свой коньячный бокал, который снова, уже в третий раз, оказался совершенно пуст.

— Скажите, а в каком институте учился Эдик? — поинтересовалась Леся.

Варвара нехотя ответила. И подруги заторопились уходить.

— Послушайте, — вдруг встрепенулась женщина. — Можно вас попросить? Если вы моего Эдика найдете, вы передайте ему, что я всегда готова его принять. Что бы у него там ни случилось. И помогу, если надо. Скажите, — добавила она, едва сдерживая слезы, — что зла я на него никогда не держала.

* * *

В парке Политехнического института, гордо переименованного после падения советской власти в университет, но, к счастью, сохранившего за собой звание одного из сильнейших учебных заведений страны, подруги оказались только через полтора часа.

Университет, где на отделении экономики и финансов пытался учиться Эдик, находился на другом конце города. И добираться туда подругам пришлось, минуя бесконечные пробки. И уже у площади Мужества они поняли, что дойти пешком до цели куда быстрее, чем продвигаться вперед со скоростью черепахи.

— Авария впереди, не иначе, — одобрил их решение шофер.

Идя через пестреющий осенними красками старинный парк, девушки самозабвенно шуршали листьями, забираясь в огромные кучи, собранные у обочин тропинок.

— В детстве я обожала валяться в ворохах листьев, — вспомнила Кира. — Бабушка водила меня в наш парк. И если осень была сухая, то я зарывалась в листья иногда с головой.

— Знаю, я ведь тоже была с тобой! — напомнила ей Леся. — Нас же твоя бабушка двоих водила.

— Ты со мной не прыгала! — с детской запальчивостью возразила Кира. — Ты вечно терлась возле бабушки и держалась за ручку.

Леся покраснела. Она и в самом деле очень любила Кирину бабушку, которая, в отличие от собственной Лесиной матери, никогда не кричала на девочку. И если Лесе случалось, будучи в гостях у Киры, пролить что-то на пол или даже разбить тарелку, то она не цепенела от ужаса, ожидая окриков, а то и колотушку. Дома за испорченную вещь с нее бы содрали три шкуры. А Кирина бабушка только сокрушенно качала головой и говорила:

— Как же ты так неаккуратно, Лесенька. В следующий раз будь внимательней. Ну ничего, посуда к счастью бьется. А пятна всегда отстирать можно.

Готовить, убирать в квартире, шить и вышивать Леся тоже научилась у этой замечательной женщины. Хотя ее мать, не знавшая об этом, приписывала успехи дочери своему педагогическому методу, которым и до сих пор очень гордилась.