Джерин фыркнул.

— Если бы ты наслаждался молодостью больше, чем это делал, то кое-кто точно не выжил бы. Либо ты, либо мир. А может быть, и вы оба.

— Да, тут ты, пожалуй, прав, — согласился Вэн. — Но ты ведь только что сам сказал, капитан: я был героем, и что я теперь? Всего лишь приз для какого-нибудь жаждущего славы трокмэ, решившего повесить мою голову над своей дверью. Потому-то они и охотятся за мной каждый раз, когда я участвую в схватке, и меня это начинает уже утомлять.

— Тут ты прав, — согласился Джерин. — Это действительно утомляет. А те, что охотятся на тебя, всегда молодые, горячие, энергичные. И когда сам ты уже не так молод и не так горяч, но воевать все равно приходится, это превращается в работу. Мы чувствуем себя крепостными, которых отправили на поля полоть сорняки. Отличие лишь в том, что мы уничтожаем врагов, а не крапиву.

— Однако вырванная с корнем крапива не истребляет сама себя и не пытается избавиться от тебя, если ты оставишь ее на поле, — заметил Вэн и принял задумчивый вид. — А ты не мог бы убить Адиатануса с помощью колдовства, если тебе так уж не хочется воевать с ним?

— И ты туда же!

Лис смерил друга изучающим взглядом. Очень внимательным, выработанным в процессе разрешения споров между вассалами, а также крестьянами. Таким пытливым, что великан, несмотря на отменную боевую закалку, крякнул и переступил с ноги на ногу. Джерин сказал:

— Я мог бы попробовать урезонить Адиатануса каким-нибудь заклинанием. И попробовал бы, не опасайся я скорее отправить ко всем чертям себя, а не проклятого трокмэ. Маг-недоучка, занимающийся волшебством, подобен неумелому повару, хозяйничающему на кухне. Никогда не знаешь, что он сготовит, но нет сомнений, что результатом стряпни его окажется какая-нибудь бурда.

— О-хо! — Вэн снова покачал головой. — Ты столько лет уже принц, а цены себе так и не знаешь. Все твои колдовские проделки, насколько я знаю, всегда заканчивались успешно.

— Это потому, что знаешь ты мало, — возразил Джерин. — Спроси как-нибудь у Райвина о его ухе. Он вовсе не гордится этой историей, но тебе, возможно, расскажет. А смертоносные заклинания очень опасны. Их результаты исправить нельзя.

— Какой тогда смысл хранить все эти, как там… книги по волшебству в твоей книжной свалке, если они тебе не нужны?

— Я не говорил, что они мне не нужны, — отрезал Джерин. — Очень нужны, когда требуется сотворить какое-нибудь небольшое, надежное заклинание, ошибка в котором не чревата бедой… или в самых критических ситуациях, когда неудача в волшебстве не более опасна, чем бездействие. Урок же, который я собираюсь преподать Адиатанусу, не относится ни к тому ни к другому.

— О-хо! — повторил Вэн. — Возможно, я становлюсь стариком, но ты превращаешься просто в хрыча.

— Ты за это заплатишь, клянусь Даяусом!

Джерин прыгнул на своего более крупного оппонента, поддел его ступней за лодыжку, резко дернул и повалил на землю. С разъяренным рычанием чужеземец схватил наглеца за ноги и тоже потащил вниз, но Джерин сумел его оседлать.

Со всех сторон крепости бежали люди, чтобы посмотреть, как борются эти двое. Пытаясь помешать Вэну вывернуть ему из сустава плечо, Джерин прикинул, каковы его шансы. Эти шутливые схватки с Вэном длились уже много лет. И поначалу арсенал хитроумных приемов помогал Лису одерживать верх над приятелем ничуть не реже, чем тот одерживал верх. Теперь же Вэн знал все его хитрости, но по-прежнему оставался крупней и сильней.

— Я принц, черт возьми, — произнес, тяжело дыша, Джерин. — Разве это не дает мне прав на победу?

Вэн только рассмеялся. Любой правитель в северных землях, пытавшийся взять на себя больше, чем позволяли его возможности, вызывал смех, даже Араджис.

Сила не поможет, старые уловки тоже, значит, осталось что? Вэн пытался сбросить с себя Джерина. К удивлению чужеземца, тот позволил ему это сделать. Лис подлетел в воздух и шлепнулся оземь с таким стоном, будто удар вышиб из него дух. Войдя в раж, Вэн подскочил к нему, чтобы окончательно припечатать к пыльной земле.

Джерин незамедлительно ткнул противника локтем. Прямо под ложечку. Вэна согнуло. Практически пополам. Он совсем этого не хотел, но ничего не мог поделать, поскольку пытался вздохнуть. Но в первые мгновения после такого удара все эти попытки напрасны, и Джерину не составило труда положить его на лопатки, хотя все едва не вышло наоборот.

Наконец Вэну удалось сделать пару шипящих вдохов.

— Лис, ты… жульничаешь, — просипел он. От недостатка воздуха лицо его было багровым.

— Я знаю, — весело отозвался Джерин. Когда великан вновь задышал, он помог ему подняться. — Как правило, тебя ценят за то, чего ты добился, а не как.

— А я-то думал, что изучил уже все твои уловки. — Вэн сказал это печально, а не злобно. — Ведь какое-то время ты не выкидывал ничего нового, поэтому я решил, что все пойдет как всегда. Получается, я ошибся.

— Получается, что мне попросту надоело каждый раз лежать под твоей жирной тушей, которую ты пытаешься выдать за атлетически развитые телеса, — ответил Джерин. — Говоря честно, я уже притворялся беспомощным в схватке с одним из трокмэ, Эйнгусом, помнишь его? Глава того клана, откуда пришел Баламунг? Только я выпустил из него дух мечом, а не локтем.

— Мне тоже показалось, что это был меч, — проворчал Вэн, задирая тунику с такой осторожностью, словно под ней и вправду скрывалась настоящая рана.

Но там, куда угодил локоть Джерина, имела место лишь краснота. Вероятно, она превратится в синяк. Но на фоне шрамов, испещрявших кожу этого много скитавшегося забияки, оставленная Джерином отметина вряд ли заслуживала внимания. Вэн потер ушибленное место и опустил тунику.

— Надо было мне надеть латы. Тогда пострадал бы твой локоть, а не мой бедный живот.

— И ты еще говоришь о жульничестве! — воскликнул Джерин в поддельном негодовании.

— Говорю, — признал Вэн. — Давай схватимся еще раз и посмотрим, сумеешь ли ты обхитрить меня дважды?

— С ума сошел? — сказал Джерин. — В последнее время мне чудом удается провести тебя даже единожды. Пойду выпью кружечку эля, чтобы отпраздновать свой триумф.

Вэн уныло побрел за ним, несомненно, думая о другой кружечке эля, в которой он собирался утопить горечь своего поражения.

Не успел Джерин войти в главную залу, как что-то маленькое выскочило из нее и ударило его в голень.

— Не смей обижать моего папу! — крикнул Кор.

Когда Джерин наклонился, чтобы убрать с дороги мальца, тот укусил его за руку.

— Успокойся, малыш. — Вэн поднял мальчика на руки. — Он не причинил мне большого вреда. Это был честный поединок.

О запрещенном ударе локтем великан словно позабыл. Он с превеликой осторожностью принялся успокаивать Кора, унаследовавшего темперамент Фанд. Джерин считал, что терпение, выработанное Вэном в попытках ужиться с ней, и помогало ему теперь находить подход к сыну и усмирять его пыл.