Даже спустя много лет, когда объемы земель, скупаемых евреями, возросли, оказалось, что «количество арабской земли, выставляемой на продажу, намного превосходило покупательные возможности евреев»[40]. Профессиональный анализ земельных сделок в период с 1880 по 1948 г. установил, что три четверти наделов были приобретены евреями у крупных землевладельцев, и только четверть — у тех, кто сам трудился на земле[41]. Даже такой пропалестинский автор, как профессор Рашид Халиди, признает, что существенное количество сделок купли-продажи было совершено «отсутствующими собственниками (как палестинцами, так и непалестинцами)»[42]. Давид Бен-Гурион, первый премьер-министр Израиля, просил еврейских беженцев никогда не покупать землю, которая принадлежит «местным феллахам или которую они обрабатывают»[43]. Пусть кто-нибудь выступит с обвинениями против Израиля и приведет любые объективные данные — из переписей населения, документов о передаче земли или демографических подсчетов, — которые противоречили бы этой исторической реальности. Это никому не удастся. Но люди продолжают выдвигать ложные обвинения, что евреи якобы украли землю у местных арабских феллахов. С этим связано другое обвинение, тоже ложное, что все немногие крестьяне, которые оказались вытеснены, были местными арабами, которые жили и работали на земле «1300 лет без перерыва»[44], — и что они были потомками туземных арабов, «ханаанские корни которых древнее, чем Исайя, Иезекииль, Давид и Моисей»[45].

Существуют большие разногласия по поводу этнической принадлежности людей, обрабатывавших землю, которая в итоге отошла Израилю. В Палестине обосновалось множество греков, которые бежали со своей родины от мусульманских властей. К середине XVIII в. библейский портовый город Яффа, откуда начал свое роковое путешествие Иона, населяли турки, арабы, греки, армяне и другие народы. Христианский историк сообщает, что несколько деревень, разбросанных по всей Палестине, «целиком заняты переселенцами из других частей Турецкой империи, попавших сюда в течение девятнадцатого столетия. Есть деревни, где живут боснийцы, друзы, черкесы и египтяне»[46]. Британская энциклопедия издания 1911 г. описывает население Палестины как совокупность абсолютно разных «этнографических» групп, говорящих «не менее чем на пятидесяти языках». Поэтому считалось чрезвычайно трудной задачей «точно описать этнологию Палестины», особенно с учетом притока населения из Египта, «которое все еще продолжается в деревнях». Помимо арабов и евреев список этнических групп, населявших Палестину в конце XIX — начале XX в., включает в себя курдов, немецких тамплиеров, персов, суданцев, алжирцев, самаритян, татар, грузин и множество людей смешанного этнического происхождения. Как описал эту ситуацию один историк, чья работа вышла в 1984 г., «небольшое количество арабов, живших в Палестине сто лет назад, когда началось еврейское поселенчество, были крошечным остатком кочевого населения, которое находилось в постоянном движении в результате бесконечных конфликтов между местными племенами и местными деспотами. Малярия и другие болезни также собирали свою обильную дань с жителей этих земель»[47].

До того как в начале 1880-х гг. стали приезжать евреи из Европы, число арабов, особенно в той части Палестины, которая впоследствии отойдет по разделу к еврейскому государству, было невысоким и к тому же все время сокращаюсь. Коммюнике, составленное в 1857 г. британским консулом в Иерусалиме, сообщает, что «страна в значительной степени безлюдна, и поэтому самую большую необходимость она испытывает в населении»[48]. Автор также замечает, что если арабы склонны к тому, чтобы уезжать и не возвращаться, то еврейское население отличается большей стабильностью: «Здесь есть евреи, которые уезжали в Соединенные Штаты или в Австралию», но «вместо того чтобы остаться там, они вернулись сюда»[49]. Четыре года спустя сообщалось, что «сокращение численности населения все еще продолжается»[50]. А еще через четыре года другой автор замечал, что в некоторых частях страны «земля перестает обрабатываться, и целые деревни быстро исчезают… а оседлое заселение прекращается»[51].

Другие историки, демографы и путешественники называли арабское население «сокращающимся»[52], а страну «слабо населенной»[53], «незанятой»[54], «незаселенной» и «ныне почти покинутой»[55]. Долину Шарон (Саронскую), которую впоследствии стали обрабатывать евреи Первой алии, достопочтенный Сэмюэль Мэннинг описывал в 1874 г. как «страну без жителей», которая при этом «в состоянии прокормить множество людей»[56].

Более того, уровень жизни в этой местности до прихода еврейских беженцев из Европы, был весьма невысок. Лишь небольшая часть жителей умела читать и писать[57]. Состояние здравоохранения было ужасным[58], детская смертность высокой, продолжительность жизни низкой, а воды не хватало[59]. И эта ситуация стала резко улучшаться после прибытия европейских евреев.