— Тело в чане.

Инспектор полыхнул на него негодующим взглядом, затем, обескураженный выражением серьезности на его лице, произнес:

— Тело, хм? Ну, тогда по порядку. — Он извлек блокнот и громким, вызывающим голосом задал вопрос: — Кто нашел?

Чистильщик судорожно сглотнул и ответил:

— Я, сэр.

— Как зовут?

Инспектор записал его имя и адрес, затем то же самое проделал с Сорном и главным пивоваром. После чего с особой подозрительностью во взгляде повернулся к Найджелу:

— А вас как зовут, сэр?

— Найджел Стрэнджвейс.

— Один из работающих?

— Нет, я…

— Так я и думал. А могу я спросить, что у вас тут за дела?

Раздраженный напыщенным, агрессивным тоном этого человека, Найджел торжественно сообщил:

— Ну, я здесь для того, чтобы повидать одного человека в связи с делом об одной собаке. — Но поскольку нижняя челюсть инспектора отвисла, а лицо его залила краска гнева, не удержался и добавил: — Говоря словами поэта, видимо, «этим человеком был тот, кто умер».

Когда рассудок к смерти попадает в плен,

Груз мыслей тут же обратится в тлен.

А человек из плоти, в коем жизни свет,

Убитым будучи, оставит лишь скелет.

А. Э. Хаусман

— Вы пришли, чтобы повидать кого-то насчет собаки? — уточнил инспектор, когда к нему вернулся дар речи. — Вы что, ждете, будто я приму это всерьез, дав вам возможность позабавиться на мой счет?

Вопрос был далеко не риторическим — в это мгновение инспектор выглядел по-настоящему опасным. Найджел разозлился на себя, что поддался искушению подковырнуть полицейского чина при исполнении им служебных обязанностей.

— Нет, я говорю совершенно серьезно. Хотя, конечно, мне не следовало излагать дело подобным образом. — И Найджел вкратце поведал о миссии, на которую его подбил Баннет.

— Мистер Стрэнджвейс — частный сыскной агент. Он ассистировал полиции в нескольких случаях. Его дядя — помощник верховного комиссара, — объяснил доктор Каммисон, наблюдавший за происходящим с едва заметным подергиванием мышц на обычно невозмутимом лице.

— Очень хорошо, — холодно констатировал инспектор. — Нам лучше приступить к работе. Меня зовут Тайлер, между прочим, а это сержант Толлворти. Кто покойник?

— Тело еще не идентифицировано — так по крайней мере я могу утверждать, — сообщил Найджел. — Но в чане найдены некоторые вещи, которые мистер Барнес идентифицировал как принадлежащие мистеру Юстасу Баннету. Они вот здесь.

При упоминании Баннета у сержанта Толлворти вырвалось восклицание вроде «Храни нас господь!», и даже инспектор выглядел слегка потрясенным. Однако вскоре он оправился.

— Эти вещи не следовало трогать, — заявил инспектор, осуждающе глядя на Найджела. — Кто их извлек?

— Чистильщик, — быстро ответил Найджел. — Но за это я несу ответственность.

Инспектор быстро повернулся к чистильщику и обратился к нему громким, задиристым голосом, который явно приберегал для представителей рабочего класса:

— Ты доставал, хм? Опиши их точное местоположение!

Чистильщик нервно облизал губы и начал:

— Ну, сэр, они были… значит, так. Цепочка часов прикреплена к пуговице жилета, часы — на конце цепочки. Деньги — в кармане брюк, а фонарик — в кармане пиджака. Вечная ручка колпачком была зацеплена за внутренний карман. Очки я вытащил вот за эту штуковину, что цепляется за ухо, — вот на этой стороне головы, сэр, видите?

— И это все что ты нашел?

— Да, сэр!

— Уверен, точно?

— Чего? Вы о…

— Обыщи его, сержант!

Инспектор Тайлер не желал ничего слушать. Чистильщику пришлось подчиниться и подвергнуться капитальному осмотру, как личному, так и по части содержимого карманов.

— А теперь, — произнес инспектор, когда с обыском было покончено, — дай-ка мне фонарь. Я сам гляну, что там, внутри чана.

Небольшая группа на платформе стояла тихо и неподвижно, пока он с трудом залезал в люк. Всех удивило, что инспектор сразу полез внутрь, не удосужившись сначала хотя бы мельком глянуть через люк на жуткие останки, находящиеся на дне. Потом послышалось шарканье его ног внутри. Затем — тишина. Казалось, он там находится бесконечно долго. Сорн нервно теребил пальцы. Наконец в люке появилось лицо инспектора — бледнее, чем было, с капельками пота на лбу под козырьком фуражки. Рассчитанными, громоздкими движениями он выбрался наружу, немного постоял, отряхивая униформу, наконец повернулся к главному пивовару.

— Гм. Это вентиляционное отверстие, или выводная труба, ну, словом, куда выходит, как это называется?

— Отстойник, — подсказал мистер Барнес. — Если вы хотите улики, то…

— Толлворти, возьми кого-нибудь, кто покажет тебе эту кучу отходов, и основательно в ней покопайся. Ну, а сейчас, кто тут за главного?

— Так сказать… похоже, что я, — доложил мистер Барнес, — раз уж хозяин… того, и мистер Джо в отпуске…

— Очень хорошо. Мне вскоре понадобится помещение для допроса свидетелей. Что скажете? Кабинет Баннета подойдет?

— Ох, хозяин никогда на такое не согласился бы! — воскликнул мистер Барнес в явном шоке от одной этой мысли. Влияние Юстаса Баннета умирало с трудом.

Инспектор оставил его протест без внимания.

— Если хотите провести предварительное обследование, доктор, то вам лучше сделать это сейчас. Хотя я не представляю, какая с того будет польза. Уж больно мало осталось для осмотра, — добавил инспектор мрачно. — Только ничего не двигайте, сэр, пожалуйста. Наш фотограф будет через минуту.

Доктор Каммисон на момент смешался, словно хотел что-то сказать, но затем передумал и скрылся в люке.

— А теперь, когда вы видели мистера Баннета в последний раз? — задал общий вопрос Тайлер.

— Сегодня его здесь не было, — сообщил главный пивовар.

— Вы уверены?

— Почти наверняка. Клерк в справочной скажет вам, что его здесь не было. Будь хозяин поблизости, уж мы бы это знали, не сомневайтесь.

— Мистер Баннет никогда не был тем, чье присутствие осталось бы незамеченным, — добавил Габриэль Сорн.

Инспектор обратил на него полыхающий подозрением взгляд и, казалось, вечность созерцал таким образом. Сорн не слишком хорошо выдержал это испытание.

— В какое время утром приходят работники?

— Самые первые — в пять часов.

— Мне понадобятся эти люди. Они на работе?

— Нет. К этому времени, должно быть, нет.

— Ну тогда пошлите за ними, пожалуйста.