— Стоять, сука! Пристрелю!

Тот тип, что первым получил от меня ногой по морде, очухался и влез теперь в квартиру. И в руке у него был ствол.

Ствол — очень серьезная штука, обращаться с ним нужно крайне осторожно. Прикрываясь телом одного из горилл, того, что с дубинкой, я проделала-таки круговой удар ногой по среднему уровню и выбила пистолет. Только это отвлекло слишком много моего внимания: второй детина успел очухаться, и они накинулись на меня со всей злостью. Я не успела среагировать, пропустила опасный удар в голову, затем еще один. Мужик дубинкой снова замахнулся и… На какое-то время перед моими глазами поплыли разноцветные круги.

Очнувшись, я ощутила себя намертво привязанной к стулу. Главный в шайке стоял теперь прямо передо мной, держа в руке свой ствол, и внимательно всматривался мне в лицо. Его светло-карие глаза, устремленные прямо на меня сквозь прорези в закрывавшем лицо черном чулке, — вот единственная примета, которой я могла располагать.

— Гляди-ка, наша барышня пришла в себя, — сказал он, криво усмехаясь. Судя по голосу, было ему — вот и еще одна причина — едва ли больше тридцати. — А я уж подумал, что придется ей височки одеколоном смазывать…

Обида за то, что я проиграла схватку этим трем придуркам, была слишком велика. Отвечать никак не хотелось.

— Ну, барышня, не дуйся, — снова проговорил главный бандит. — У нас к тебе разговор есть.

— Развяжи меня, ты, мурло! — негромко, сквозь зубы отвечала я.

— Ого! Видали? — Главный бандит расхохотался, оборачиваясь к своим спутникам. Те стояли чуть поодаль и смотрели на меня серьезно и угрюмо, насколько об этом можно было судить по видневшимся в прорезях чулок глазам. — Барышня-то у нас, оказывается, с характером!

— Развяжи! — снова коротко и глухо повторила я.

— Извини, не можем! — со злым смешком сказал главный бандит. — Разговор предстоит очень серьезный, можно даже сказать, интеллектуальный, а тебя все время руками да ногами махать тянет. Так не годится в приличном обществе себя вести!

Он снова расхохотался, видимо, очень довольный своим остроумием, а меня охватила жуткая досада: ну что же я как дура попала в руки бандитов! Не могла в «глазок» глянуть или хотя бы спросить «кто там?», прежде чем дверь распахивать?

— Ладно, хватит веселья! — сам себя оборвал главный бандит. — Давай отвечай! О чем ты вчера вечером говорила с Ольховским? Ну! Или я тебя пристрелю прямо сейчас, на месте!

Я пристально смотрела, как прыгает дуло пистолета перед самым моим носом, и со злостью думала, что только пусть попробует этот тип ударить меня вот сейчас, когда я связана. Ни слова им не скажу, и пусть хоть режут меня живьем на куски. Впрочем, решила я, если он и дальше собирается так орать, я тоже ничего не скажу.

— Ну, чего молчишь? — немного менее самоуверенно спросил главный бандит. — Думаешь время протянуть, да? Думаешь, кто-то из твоих ментов придет тебе на выручку?

— Развяжи! — коротко приказала я. — Развяжи, и тогда будет у нас с тобой разговор.

— Ах ты, маленькая сучка… — Бандит хоть и продолжал ругаться, то заметно потерял уверенность. Видно было, что он колеблется. — Ладно, хрен с тобой, — сказал он наконец. — Развяжите ее. Только смотри, у меня ствол.

Двое бандитов приблизились ко мне, распустили узлы на веревке, после чего с опаской отошли в сторону. Главный держал свой пистолет на изготовку.

Я с наслаждением потерла уже затекшие от узлов веревки части тела, потом вытащила из смятой пачки сигарету и подивилась: зажигалка, лежавшая в одном кармане с пачкой, оказалась не сломанной. Я спокойно закурила. Не спеша выпустила изо рта облачко сизого табачного дыма.

— Ну, давай, не тяни, — проговорил главный бандит, глядя на меня со злобой. — Рассказывай, о чем ты говорила с Ольховским вчера вечером.

— О любви, — небрежно ответила я, усмехнувшись.

— Ты не дури! — вскинулся главный бандит и снова замахал пистолетом перед самым моим носом. — Думаешь, мы совсем олухи, да? Объясняй, почему после вчерашней вечеринки ты поехала вместе с ним?

— Не я с ним, а он со мной поехал, — невозмутимо поправила я. — Машина-то была моя, и за рулем сидела тоже я.

— Да? — недоверчиво переспросил бандит. — А о чем вы битый час трепались, перед тем как поехать?

Однако! Этот доморощенный гангстер знает даже такую незначительную деталь. Очень интересно! Я бы сказала, криминальные элементы нашего общества временами оказываются неплохо информированными.

— Ты что, следил за нами, что ли? — спросила я насмешливо.

Бандит заскрежетал зубами.

— Следил или нет, не твое дело! — зло сказал он. — Хочешь жить, отвечай! О чем вы говорили?

— Не помню, — небрежно сказала я. — Я была пьяная вдрызг. И этот час попросту приходила в себя на свежем воздухе, прежде чем сесть за руль.

— А почему его за руль не посадила?

— Чтобы он угробил мою «девятку»? — Я пожала плечами. — Нет уж, спасибо! В тот вечер Ольховский был не лучше меня…

Бандит некоторое время смотрел на меня озадаченно, соображая, какой задать следующий вопрос.

— Он тебе никаких предложений не делал? — спросил наконец он.

— Интим? Нет, ему было не до того. Его дома ждали жена и дети…

— Хватит дурить! — вспылил бандит. — Ты думаешь, мы не знаем, кто ты такая?

— Если знаешь, зачем спрашиваешь?

Главный бандит заскрежетал зубами.

— Слушай, я тебя в последний раз конкретно спрашиваю: вчера вечером Ольховский предлагал тебе работать на него или нет? Ну же! Отвечай!

А собственно, что удивительного? К этому вопросу шел весь разговор. И какая же я балда, что вместо того, чтобы, пока есть время, придумать хороший ответ на него, выпендривалась и изображала из себя бесстрашную бабу! Хотя, с другой стороны, теперь, когда Ольховский мертв, что я теряла от того, что сознаюсь в этом?

— Может, и предлагал, — сказала я. — Дальше что?

— Ага, вот так, — главный бандит не скрывал своего удовлетворения. — Ну, не сиди как дура! Давай рассказывай дальше! — снова прикрикнул он. — Конкретно о чем он тебя попросил?

— Он меня попросил последить за своей женой, — невинно проговорила я. — С некоторых пор у него возникли подозрения, что она изменяет ему с его шефом, Николаем Пантелеймоновичем.

— Бортниковым? — спросил главный бандит. Он так удивился, что даже в растерянности опустил пистолет. Ничего не стоило бы в тот момент выбить ствол из его руки, взять на мушку всю компанию, а затем сдать ее Кире. Но я решила, что поступать так преждевременно. Да, лихая троица ворвалась в мой дом, они меня скрутили и привязали к стулу, но этого маловато будет для ареста шайки. К тому же, прежде чем ее арестовывать, мне бы хотелось вытянуть из своих «гостей» побольше информации.