и сложила руки на груди. От сырых волос пижама просвечивала, я выглядела как звезда на вечеринке сырых маечек. Джонатан же улыбался еще шире.

– Идиот! – вырвалось у меня снова. – Вот черт.

Он рассмеялся в голос.

– Пусти, – попросила я, толкая его боком, стараясь при этом не опустить руки и не дать ему возможности еще раз лицезреть меня во всей красе.

– Подожди, – он не давал мне уйти, одной рукой удерживая меня, а второй – дверь.

– Нет! – не унималась я. – Пусти меня!

– Да подожди же ты! Сама ко мне пришла. А теперь кричит, как…

Он не договорил, потому что, пока я толкалась, пытаясь все же сбежать, я наступила ему на ногу.

– Черт! – выругался Джонатан. – Сойди с моей ноги!

– О, прости. Прости, я не хотела.

Он собирался нагнуться к отдавленному пальцу, а я, сама не знаю зачем, тоже хотела нагнуться и помочь ему. Или посмотреть, что там с пальцем. В общем, лучше бы я этого не делала, потому что следующее, что я увидела, – это звездочки… такие голубые, розовые, желтые и даже зеленые, которые, как в мультике, крутились вокруг моей головы. А на лбу, вероятно, скоро должна была вырасти шишка. Мы отпрянули друг от друга в разные стороны и приземлились на пятые точки. Я посмотрела на Джонатана, пытаясь все еще прикрывать грудь, и расхохоталась.

«Эта семья меня угробит!» – подсказывал разум.

– Что ты смеешься? Пришла и покалечила. Лучше бы сделала то, что задумала, – простонал он.

– Что?! Ты что думал, я пришла сюда, чтобы… – И я покосилась на кровать. – Спешу разочаровать, но нет.

Перевернувшись на бок, закрывая свои прелести, я попыталась подняться на четвереньки, а потом и встать. Ведь сейчас как раз выдался подходящий момент для побега, мне только стоило быть попроворнее.

– Хм, сзади вид тоже ничего, – хохотнул Коул.

– Ты, ты… Ты просто самодовольный болван, – возмутилась я, позабыв о том, что хотела сделать.

– Да? Возможно. Но это не я пробрался к тебе ночью… В сырой маечке, с раскрасневшимися щеками и голыми ступнями.

– Все, хватит, – попыталась остановить его я. – Это было ошибкой, я вовсе не хотела. Я думала, комната пуста. И…

Я всплеснула руками, но тут же вернула их на место, закрываясь. Он все еще сидел на полу, довольно улыбаясь чему-то, а мне не хотелось продолжать оправдываться, поэтому я схватилась за ручку этой ненавистной двери, открыла ее и почти сделала шаг, чтобы выйти, когда почувствовала его руки, хватающие меня со спины. Он затащил меня назад, а я готова была расплакаться.

– Ты что, боишься меня? – задал он наиглупейший вопрос, когда развернул лицом к себе и отпустил.

– С чего ты взял?! – обдав его ледяным взглядом, выпалила я.

– Ну… Ты дрожишь.

– А ты удерживаешь меня силой, – заметила я.

– Подожди. В данной ситуации это я должен был бы тебя бояться, – саркастически заметил он. – Ты вторглась на мою территорию, назвала идиотом. Я не понимаю. А сейчас просто пытаешься сбежать, ничего не объяснив.

Тут мое терпение лопнуло, и я начала на самом деле злиться:

– Ты тугодум или точно идиот?! Я не собиралась набрасываться на тебя! Я сама не знаю, что хотела сделать, может, просто посидеть здесь или не знаю… – пришлось перевести дыхание, или меня бы вырвало. – Я не собиралась лезть к тебе в постель. Я думала, здесь никого нет. Я бы просто посмотрела, и все!

Джонатан завис. Он изучал меня, пристально разглядывая, но ничего не мог понять, потом вдруг состроил брови домиком и извинился:

– Прости! Я идиот… – Он строил клоунские рожи, обзывая себя: – Я болван. Придурок. Подожди. Присядь.

Он указал на кровать, и я прищурила глаза, сомневаясь.

– Да не бойся, я приставать не буду.

– Я же сказала – никто тебя не боится! – и присела на кровать.

Он несколько минут копался в каких-то коробках, стоящих в углу комнаты, которая в тусклом свете прикроватной лампы выглядела ничуть не больше той, в которой мне предложили спать. В углу тоже стоял стол, напротив кровати высились книжные стеллажи, но разглядеть, какие там книги, при таком свете было невозможно. На одной стене висели гитары. Но сейчас Джонатана интересовали коробки, а меня – его пятая точка, соблазнительно выпирающая в мою сторону, и его прекрасные обтягивающие трусы в крупный красный горох. Хорошее вышло у нас знакомство. Так сказать, начали с самого главного.

А еще каких-то полчаса назад я думала, что никогда его больше не увижу вот так близко. Что жизнь моя не задалась, раз я не умею загадывать желания и помогать им исполняться. А еще, что писать планы по завоеванию мира больше никогда не стану. Не мое это.

Мои мысли прервал Джонатан, который, видимо, привык передвигаться очень быстро, и в два шага пересек комнату, оказавшись возле стола. Он порылся в ворохе каких-то бумаг, вытащил из-под них ручку и, наклонившись к столу, начал что-то писать. Пока он был занят, я бросила взгляд на смятую постель, на краешке которой сидела.

– Точно не думаешь об этом? – ехидно заметил хозяин комнаты.

Я вскочила с кровати, откидывая волосы на спину и прикрывая грудь.

– Если только в самых тайных мечтах, – иронично подметила я.

– Понятно, – усмехнулся Джонатан. – Тогда вот.

Он протянул мне какую-то фигурку, башенку.

– Это Биг-Бэн. Покупал эту безделушку, чтобы подарить кому-нибудь. Радуйся, этим кем-нибудь будешь ты.

Я взяла ее в руки и покрутила.

– Спасибо, – почему-то в горле стало сухо, а нос защипало.

– Да, места на фигурке немного, поэтому уместились только твое имя и мой автограф. Он ведь тебе нужен? Это ты отрицать не будешь?

– Нет! То есть да! То есть…

– Подожди еще секунду! – воскликнул он.

– Жду.

И Джонатан стал рыться в сумке, валявшейся возле стола. Красный горох на его попе был просто неотразим. И я улыбалась, как дурочка. От счастья или еще от чего-то. Он вытащил из сумки кепку и майку с эмблемой его последнего фильма и протянул их тоже мне.

– Возьми. Это тоже тебе. А то и правда подумаешь, что Джонатан Коул ненормальный.

– Спасибо, – еще раз сказала я. – Не буду так больше думать.

Это было очень трогательно и волшебно. И я не знала, что сказать или сделать, чтобы не разрыдаться здесь, в его комнате, чтобы выставить себя еще и плаксой плюсом к сексуально-озабоченной фанатке.

– Теперь я могу идти? – тихо пробормотала я.

– Конечно. Только не забудь прикрыть грудь, – усмехнулся Коул.

Я засмущалась и опустила глаза. В этот момент Джонатан обнял меня одной рукой и поцеловал в щеку. А потом прошептал, щекоча ухо:

– И не забудь об