Почему два законопроекта? Да потому, что коррупция является «крышей» для организованной преступности в силу продажности чиновников, и в первую очередь сотрудников правовых ведомств. Поэтому наступление должно идти одновременно по двум направлениям. К сожалению, об этом частенько забывают как в правительстве, так и в Генеральной прокуратуре, в правоохранительных органах.

Проекты тяжело проходили в Госдуме, еще тяжелее в Совете Федерации, тем не менее они были одобрены законодателями.

Но бывший президент Б. Ельцин отказался их подписывать. Законопроекты были доработаны с учетом ряда высказанных им замечаний и вновь одобрены Федеральным Собранием, но их постигла та же участь, что и первые варианты. А потом настала очередь Путина, который через своих представителей в Госдуме дал понять, что он против данных законодательных инициатив.

Что не нравилось в них команде Ельцина? В первую очередь то, что они предусматривали создание специальной парламентской комиссии по проверке фактов коррупции, иных нарушений законов высшими должностными лицами, в том числе и президентом. Почему и президентом? Все дело в том, что ст. 93 Конституции РФ закрепляет положение, что президент может быть отрешен от должности в случае совершения им только государственной измены или иного тяжкого преступления. Все остальные негативные моменты в поведении главы государства не берутся во внимание.

А теперь вспомним содержание закона «О прокуратуре Российской Федерации», в котором черным по белому записано, что в органах прокуратуры не могут состоять на службе люди, скомпрометировавшие себя или совершившие преступления любой степени тяжести. Таким образом к работнику прокуратуры, судье предъявляются более высокие требования в сфере нравственности, чистоты и честности в поведении, чем к президенту.

К сожалению, такая формулировка ст. 93 Конституции РФ при абсолютной неприкосновенности президента фактически выдает ему индульгенцию на совершение иных преступлений. Конечно, хотелось бы верить, что ни один президент их никогда не совершит, хотя по указанию Ельцина, например, выбрасывали за борт парохода в енисейские воды господина Костикова, его помощника по информационной политике. И все же редакцию части 1 ст. 93 Конституции РФ считаю некорректной относительно главы государства.

Что еще не понравилось ельцинскому окружению в нашем законопроекте? Это те же декларации о доходах в отношении чиновников высокого ранга и членов их семьи. То, что сегодня в определенной мере присутствует в законах Медведева.

И еще один оспоренный момент. Команда Ельцина во всеуслышание и не стесняясь заявила, что под действие антикоррупционного закона не могут подпадать помощники президента. Их логика сводилась к тому, что президент является главой государства, но не является должностным лицом. А коли так, то и они не являются таковыми. Очевидная нелепость, но ее приводили в качестве аргумента против принятия закона «О борьбе с коррупцией».

На самом деле все было гораздо проще. Президентская власть отвергала саму идею принятия антикоррупционного законодательства. В условиях варварской приватизации понятие «законность» было выброшено на свалку.

Считаю уместным сослаться на высказывание А. Лифшица, бывшего помощника президента Ельцина. Отвечая на вопрос одной из московских газет, он заявил примерно так: мол, активная борьба с коррупцией и организованной преступностью может торпедировать все экономические реформы в России. После этого несложно сделать вывод о нравственной стороне всех этих реформ.

Безусловно, в то время господствовал криминал. Его влияние на экономику, общественную жизнь в настоящий момент несколько ослабло, но не настолько серьезно, чтобы люди чувствовали себя свободными, защищенными от насилия и воздействия денежного мешка.

* * *

В связи с этим хочу остановиться на главных причинах коррупции в России. Они во многом базируются на происходящих процессах, той ситуации, в которой оказалась страна.

В 1990-е годы в России произошел отход от прежней системы власти, прежних жизненных устоев. Создался определенный вакуум, который и заполнили лица с криминальной ориентацией. Они проникли как во власть, так и в сферу экономики, социальной жизни.

Не будем вдаваться в подробности, чего больше хотели и чего не предвидели творцы так называемых демократических реформ. В одном уверен, что Лозунги о демократии, о политических и прочих свободах, о правах человека оказались всего лишь ширмой, за которой произошел передел собственности, породивший класс крупной буржуазии. Что касается прав и свобод человека, то о них почти тут же забыли.

Жизненные процессы проистекали в состоянии всеобщего хаоса и невиданного доселе правового разложения власти и общества, что и стало питательной средой для коррупции и организованной преступности. О чем тут рассуждать, когда один из творцов перемен Г. Попов, будучи мэром Москвы, в начале 1990-х годов фактически ратовал за легализацию взяточничества. По его выражению, ему было неудобно, когда он не знал, сколько и кому надо дать денег, чтобы решить тот или иной вопрос.

Еще один творец псевдоперестройки А. Яковлев провозгласил и двигал тезис: «Разрешено все, что не запрещено законом». Прежние законы выбросили на свалку, а новые еще не появились. Все запреты были сняты. Хоровод вели безнравственность, безответственность, вседозволенность и безнаказанность. Правовой нигилизм в 90-х годах достиг невиданного масштаба, и из его пропасти нам придется выбираться не один десяток лет.

Прежние причины коррупции продолжают существовать, а некоторые из них отяготились еще сильнее. Речь идет о семейственности во власти. Это было при Ельцине, усилилось при Путине и остается при президенте Медведеве.

Государственная власть как на федеральном, так и региональном уровне зачастую строится по принципу землячества, клановости, кумовства, личной преданности руководителю, но не по принципу знания дела, профессионализма и честности.

Все это, очевидно, не требует каких-то расшифровок, как и подтверждение того, что подобный процесс формирования «элиты» федеральной власти «из питерских» стал уже оскорбительным для всей остальной России.

В стране фактически не задействован механизм ротации кадров в сфере управления, что лишь усиливает коррупцию. А если ротация и происходит, то опять в пользу представителей северной столицы.

Должен отметить, что между ветвями судебной власти, между ними и прокуратурой, между прокуратурой и следственными комитетами неизбежно возникают споры и противоречия по поводу правоприменительной практики, сути законов, регулирующих их деятельность, полномочий и компетенции. Могу утверждать, что эти споры у президента и председателя правительства, в Федеральном Собрании решаются в основном в пользу тех ведомств, которые возглавляются питерскими однокашниками. Однако принятые по спорам решения зачастую бывают необъективными и не в интересах общества и государства.

Не в последнюю очередь уровень коррупции зависит и от работы правоохранительных органов, судебной системы. А здесь, как говорится, вопросов хоть отбавляй. Беспокоит укоренившаяся торговля сотрудниками профессиональными интересами, низкий уровень подготовленности следственных кадров, разобщенность, постоянные конфликтные ситуации между руководством следственных подразделений и прокурорами.