Князь тоже тяжело вздохнул. С чем боролись… Больше тридцати лет прошло с того дня, как князь приехал в Юкатан царским наместником. Больше тридцати лет он старался искоренить то зло, с которым боролись почти три столетия его предшественники – идолопоклонничество и людоедство. Все зло от жрецов, вот ведь адово семя! Стоило ослабить хватку и нате вам – зло возвращалось. Нет, не даром год 1519 от Рождества Христова сулил одни неприятности.

Огромная Османская империя Русь – Золотая Орда стала расползаться как ветхая ткань. Начались волнения в западноевропейских провинциях и особенно беспокоила великого князя Московского католическая Испания.

После взятия Гранады двадцать лет назад и учреждения Святой Инквизиции король Арагона Фердинанд стал императором объединенной Испании и опасным соперником Руси-Орды. В Европе Фердинанд получил прозвище «католического короля», победы ударили ему в голову хмелем, и потянул он жадные свои ручонки к несметным сокровищам русской провинции в Новом Свете. Но с Фердинандом еще можно было договориться или припугнуть, а вот с его наследником Карлом мирный разговор не получается. Глядя на него, и Франция стала поднимать голову. Ах, хитрый Франциск! Клялся в верности, письма сладкие слал, крест целовал, а сам подспудно плел интриги. Франция с таким правителем – истинная беда для Московии.

Гражданская война не утихала в южных провинциях Османской империи, татарские ханы-наместники совсем осмелели, а теперь волнения докатились и до Нового Света. Ох, грехи наши тяжкие, увидим начало конца…

То Колумб-варвар с секретной миссией от Ватикана, а теперь бродяга-Кортес, без роду без племени, пожаловал, и тоже с тайной депешей. Кортес высадился на побережье Юкатана якобы с известиями от испанского короля Карла к наместнику, то есть к князю Георгию, а сам секретно отправил двадцать солдат в Теночтитлан к императору ацтеков. Жрецов мутить начал… А император-глупец Мотекухсома II тут же объявил народу, что белые долгожданные боги почтили их землю своим присутствием. Старый лис! Спит и видит, как вернуть власть жрецов, а следовательно, и свою. Вернуть-то, может, и вернет, а вот удержит ли?

Нет в нем силы и политической дальнозоркости отца, Мотекухсомы I, но подлости и хитрости – хоть отбавляй. Отец-то его быстро сообразил, что война ему не нужна и что любое хлипкое перемирие лучше военных действий, боялся он гражданской войны в своем государстве и тянул переговоры как только мог, откупался от Ватикана мелкими подачками. Ни «да», ни «нет» не говорил, но исхитрялся и от Испании отделаться, и с Московским наместником не рассориться. А этот… Из молодых да ранний, думает, никто не прознает, что умертвил собственного отца для того, чтобы на трон сесть.

Гадкий, подлый, слабый, низкий человек и никудышный правитель. Если не жрецы, то святые отцы Ватикана будут вить из него веревки, давая призрачную надежду стать владыкой страны. Не по Сеньке шапка! Глупец! Погибнет сам и страну загубит.

Но как быстро летит время! Кажется, совсем недавно он, молодой князь Георгий, покинул Московию, чтобы не вернуться туда никогда. Он приехал сюда совсем молодым человеком по назначению самого царя Московского Ивана III. Великое доверие было оказано молодому князю, но и трудное же. Без малого тридцать пять лет прошло с тех пор, как высадился князь на далеких берегах Юкатана, чтобы стать наместником и правителем еще одной провинции громадной Османской империи.

Может, не надо было так свирепо уничтожать местный обычай и, самое главное, религиозные порядки и раздражать местных жрецов? Теперь было ясно, что запрещенное идолопоклонничество выжило, спряталось и пустило глубокие корни. Не выкорчевать… Ну пусть бы жили рядом, открыто исповедуя свое. Нет, ушли в подполье, скрылись, замели следы. И опутывали, опутывали молодежь своими кровавыми обрядами и мистическими сказками.

На многое закрывал глаза наместник царский князь Георгий. Но как было смириться христианину с кровавыми жертвоприношениями? Князя передернуло от отвращения. Ведь не только убивали на жертвенном камне в честь каких-то своих омерзительных богов, но еще и съедали трупы!

И как держать огромную территорию в страхе и подчинении, если нет террора? Одни вопросы… И нет ответов. Ясно только одно: золотой век для его народа в Юкатане закончился.

– Жрецы ненавидят нас, а католики искусно поддерживают их ненависть. Обещают свободу идолопоклонничества и разрешение на культовые обряды, – тихо сказал один из воинов.

– Это так, народ верит обещаниям жрецов, а те – обещаниям испанцев.

– А Мотекухсома пляшет под дудку и тех и других…

– Это не новый шаг в политике – развязать освободительную войну против насилия православия и вернуть родную религию. А на деле-то все обернется гражданской войной, брат восстанет против брата, – тихо заметил священник.

Видя, что князь продолжает молчать, все заговорили разом.

– Нам нужно подумать о наших семьях, князь. Местное население волнуется. На днях состоится великое жертвоприношение в честь бога войны в Теночитлане. Мотекухсома разрешил жрецам провести праздник. Значит, и у нас кровь прольется…

– Опять будут горы трупов у пирамид…

– И молодежь, безумная от крови и наркотиков…

– Испанцам нужно золото, хоть они и кричат, что их заставила отправиться к нам только Святая вера. Они будут прокладывать себе дорогу огнем и мечом, ничто их не остановит.

– Князь, что думаешь ты о сокровищах церковных? Надо бы спрятать их. Если начнется бунт, у меня мало воинов…

Князь пытался сосредоточиться на беседе, но плохо получалось. «Старею», – думал он и мысли помимо воли возвращались к семье и, главное, к дочери…

В какие жестокие времена мы живем, грустно размышлял князь. Не дай никому Бог жить во время войн или великих перемен! В течение тридцати лет он работал, воевал, хитрил, не доедал, не досыпал, а все для того, чтобы обеспечить спокойствие в провинции, примирить непримиримых, обеспечить мирное будущее своим детям. Что же теперь будет с нашими детьми? Война надвигается неизбежно, и кто выйдет победителем в этой схватке, никто не знает. С одной стороны – Русское православие, с другой – Римская католическая церковь. А посередине жрецы-язычники покоренного Нового Света. Ничего не знал князь Георгий о будущем, но был твердо уверен в одном – борьба будет вестись не на жизнь, а на смерть.

Отправить детей в Московию? Они – плод этой земли. Как приживутся в Московии? Князь знал, что ни Борис, ни его жена не согласятся уехать никогда. А как отсылать дочь одну, ведь девчонка совсем? Немыслимо. Путешествие может продлиться год, а то и больше. Не случилось бы чего…

От сына не было известий уже несколько недель, сердце извелось от тревоги. Из всех детей остались только старший сын и младшая дочь, которых он обожал. За их жизнь и счастье отдал бы всю кровь – капля за каплей, не жалко. Младшая девочка выросла незаметно, уже пора замуж выдавать. Но в тяжелые смутные времена все понятия перевернулись вверх дном. Дочь стала неуправляема, дерзка, родителей не слушает, не почитает.