— Вот наконец и Прайори! — сказала она Бену, указывая ручкой хлыста.

В ее голосе слышалась гордость — вид, открывавшийся отсюда, действительно был чудесен.

Старый дом когда-то служил монастырем, чему и обязан своим названием[19]. Он был пристроен к стене замка, который за столетия успел превратиться в руины. Сияя белизной на фоне окружавших его зеленых деревьев, здание выглядело необыкновенно величественным, словно самим своим существованием бросало вызов времени и изменчивой моде. За ним виднелась ярко-голубая полоска моря.

— Бог ты мой, миледи, неужели это и есть наш дом? — Бен был преисполнен благоговейного трепета.

— Да! — ответила Лоринда.

Она не стала говорить о том, что вблизи Прайори будет выглядеть не столь впечатляюще. Да и зачем говорить, если более красноречивыми окажутся подъездная аллея к дому, вся в выбоинах и рытвинах, и деревья, которыми она была обсажена, — все находилось в плачевном состоянии и сильно нуждалось в уходе.

Когда карета достигла конца аллеи, на первый взгляд Прайори мог показаться огромным и величественным, но стоило им подъехать поближе, как сразу стало заметно, что большая половина дома основательно разрушена.

Дворик перед парадной дверью казался зеленым от сорняков, а часть решетчатой ограды, некогда украшенной позолоченными наконечниками, завалилась. Стальные ворота, простоявшие здесь уже много веков, покосились и свисали с петель.

Лоринда остановила экипаж у парадного подъезда, чувствуя боль в руках после долгого и утомительного пути — хотя она бы ни за что не призналась, — и была бесконечно рада, что им не придется ехать дальше.

Она вышла из кареты, и в тот же миг появился грум, сопровождавший ее отца, за ним следовали двое стариков, те самые, что, как она догадалась, заботились о Прайори в их отсутствие. Она поздоровалась с ними и вошла в дом.

Разруха и запустение, царившие вокруг, превзошли самые худшие ожидания. Стены были покрыты мокрыми пятнами, да и потолки выглядели не лучше — на них страшно было смотреть.

Мебель явно не полировали вот уже много лет, и достаточно было окинуть взглядом первый же зал, в который Лоринда зашла, дабы убедиться в том, что пыль тут вообще ни разу не вытирали.

Девушка шла дальше через анфиладу комнат, и ей показалось, что отец должен занимать ту, которую когда-то особенно любила мама, — с большими окнами, выходившими в сад, и великолепным мраморным камином.

Как она и ожидала, отец находился там. Он сидел в кресле перед карточным столом и раскладывал пасьянс.

— Я здесь, папа.

Отец не встал с места, а просто поднял на нее глаза, и девушка догадалась, что он уже в сильном подпитии.

— Как видишь, я добралась благополучно, — сказала Лоринда, — и, если тебе интересно знать, путь был относительно спокойный, без особых приключений!

— У тебя есть при себе хоть какие-нибудь деньги? — Это была первая фраза, которую удосужился произнести граф.

— Тебе должно быть известно, что вся сумма, вырученная от торгов, вплоть до последнего пенни, отправлена мистеру Чарлзу Фоксу.

— Вся без остатка?

— Разумеется!

— С нашей стороны это было чертовски глупо, — заметил граф. — Как ты полагаешь, на что мы будем жить?

— Я действительно пока еще не думала об этом, — холодно ответила Лоринда. — У меня есть при себе несколько фунтов на самые неотложные расходы, и я надеюсь, что в саду найдется что-нибудь съестное.

— Там полным-полно сорняков, если только они тебе придутся по вкусу.

Лоринда подошла к окну и бросила взгляд на буйные заросли, поднявшиеся на месте когда-то прекрасного сада.

Где вы, зеленые лужайки? Где цветы и кустарники, пленявшие дивной красотой и свежестью? Теперь они представляли собой настоящие джунгли; повсюду пробивалась молодая поросль; отсутствовало хоть какое-то подобие формы и порядка. И все же в небе сияло солнце, и у Лоринды невольно возникло ощущение, что она вернулась домой.

Лоринда вышла из дома навстречу яркому свету, и ей почудилось, что она слышит голос своей покойной матери, зовущий ее. Но потом, не желая вспоминать о прошлом, Лоринда вернулась обратно в комнату, где сидел отец.

— Я собираюсь осмотреть дом, — сказала она, — и мне бы хотелось пообедать пораньше. Я ничего не ела с самого утра и сильно проголодалась.

— Еда здесь просто омерзительная! — заявил граф. — В доме нет никого, кто бы умел как следует ; готовить, и я…

Лоринда не стала дожидаться, пока он закончит свою жалобу. Она принялась осматривать дом и обнаружила, что вид у него еще более ужасный, чем она предполагала.

— Надеюсь, что хотя бы это съедобно, — брюзжал граф во время обеда. Он положил себе в тарелку порцию с блюда, поданного старой домоправительницей.

— Большую часть еды приготовила я сама, — призналась Лоринда. — Завтра я преподам миссис Доджман несколько уроков, так что, думаю, нам не придется голодать.

— Безусловно, это гораздо вкуснее того, чем мне приходилось довольствоваться за последние дни, — проворчал отец.

— А ты не пробовал подстрелить пару-другую кроликов? — поинтересовалась Лоринда. — Они часто попадались мне на глаза, пока я проезжала по парку.

— Я пока еще не нашел ружья, — ответил граф.

— И чем же ты занимался все это время, папа?

— Ходил в деревню.

— Без сомнения, затем, чтобы заглянуть в «Герб Пенрина», — заметила Лоринда.

— Куда еще мне было пойти? В доме даже нечего выпить. — Он немного помолчал и добавил: — По крайней мере у них есть превосходный бренди!

Лоринда посмотрела на отца удивленно, и он пояснил:

— Превосходный, потому что из Франции!

— Ты хочешь сказать, его провезли сюда контрабандой?

— Конечно — корнуоллцы, как всегда, верны себе.

Лоринда молчала, и он задумчиво произнес:

— Пожалуй, мы сами тоже могли бы попытать счастья в контрабанде! Говорят, что те, кто занимается этим промыслом, умудряются сколотить себе состояние, иногда в пять раз превышающее их первоначальный взнос!

— Неужели правда? — Лоринда вспомнила, что жители деревни были замешаны в контрабанде либо часто связаны с ней. Она понимала, что вознаграждение с лихвой окупало риск, но такая прибыль все же представлялась невероятной.

— Во всяком случае, контрабанда хоть немного помогла бы скрасить существование в этой дыре, — заметил граф.

Он говорил с несвойственным ему пылом, и так как у Лоринды не было ни малейшего желания ему противоречить, она спросила:

— Должно быть, местные жители сильно удивились, увидев тебя в деревне. Многое ли там изменилось со времени нашего последнего посещения?