Ответив на приветствие, молодая целительница отошла к столу, снимая плащ и вешая его на спинку высокого стула, после отодвигая тот от стола и занимая свое место, прежде чем понимая, что что-то не так.

Валериан не выдержал первым, прыснув со смеху, не сводя лукавых глаз с девушки-сироты, которая приподнялась, касаясь пальцами своих испачканных штанов. Виола, стараясь быть хоть немного тактичной, засмеялась в кулак, упорно делая вид, что не причастна к липкому пятну на чужой заднице. Но, в конце концов, оба близнеца одинаково громко и не очень мелодично засмеялись. К этому моменту юная целительница уже стояла около стула, понимая, что села прямо в лужицу меда, который кто-то щедро налил на сиденье. Ну, не кто-то, а близнецы, если быть точнее.

— Хорошо, что я не такая везучая, как некоторые, — хмыкнула Августа, не без удовольствия наблюдая за тем, как Этна пытается убрать ладонью мед со стула, что не имело особого успеха.

— Я бы помог тебе переодеться, — хмыкнул Амос, отодвигая другой стул и проверяя его на наличие «подарка» от сиблингов. Когда последнего не обнаружилось, он с галантностью пня предложил Августе сесть, и та примостилась на сиденье, позволяя придвинуть стул ближе к столу.

— Ой, только давайте без этих ваших козлиных нежностей, — Виола закатила глаза, когда девушка на предложенную помощь потянулась и с характерным звуком поцеловала своего ненаглядного в щеку. Валериан, поддерживая сестру, удачно спародировал звук поцелуя, чем вызвал недовольный взгляд обоих молодых людей. — Этна, прости, я бы предпочла, чтобы другая задница испачкалась в меду.

— Охотно верю, — та вздохнула, торопливо покидая учебную комнату, чтобы спустя несколько минут вернуться с мокрым пятном на своих штанах и тряпкой в руках. Пришлось надеть плащ, чтобы скрыть расплывшееся пятно и с усердием начать оттирать свой стул от золотой липкости. Закончила Этна как раз к тому моменту, когда в комнату вошли пятеро наставников. Пришлось аккуратно свернуть тряпку и положить ее около ножек стула. Вернуть ее на кухню она катастрофически не успевала.

Первой, словно порыв летнего ветра, вошла Калисто. На этот раз волосы наставницы цвета древесной коры были заплетены в две косы, лежащие на ее плечах. Рубашка цвета молодой листвы была заправлена в свободную хлопковую юбку, подпоясанную кожаным шнурком.

Следом за ней проследовал молодой мужчина, выглядящий так, будто напуганный жеребец. Несмотря на это вечное выражение лица, он обладал весьма неплохими чертами: васильковые глаза в обрамлении густых ресниц, прямой нос и обветренные губы. Щеки и подбородок покрыты жестким коротким волосом. Пряди светло-медных волос вихрями лежали на голове, но почти не касались лба. Одежда Визериса была простой, состоящей из рубахи и штанов, но при этом не очень складно сидела на его фигуре.

Прямиком за испуганным жеребцом твердой поступью вошла низкая женщина, в чьих луговых глазах проглядывалась уверенность, распространяющаяся на все ее маленькое тело. Прямые светлые волосы были распущены, достигая самых лопаток, а губы были недовольно поджаты, будто она съела что-то ужасное на завтрак. Бурые штаны были подкатаны, ровно, как и рукава на рубашке, которая сидела слишком свободно на маленьком теле Зары.

Предпоследней в комнату прошла еще одна наставница, которая казалась великаншей по сравнению с Зарой. Круглое лицо обрамляли каштановые волосы, убранные в низкий густой хвост. Карие глаза изучающе прошлись по каждому из учеников, не задерживаясь ни на ком. Ее хлопковое платье хоть и было свободного кроя, но все равно не скрывало округлых форм Алиссаны.

Замыкающим в этой цепочке был мужчина, чье лицо заметно тронули морщинки, а кожа была слишком смуглой, выделяясь на фоне остальных наставников. Его лицо было гладко выбрито, а короткие волосы тронула седина, похожая на первый снег. Бурый взгляд был серьезным, как будто ему предстоял непростой разговор. Крепкое тело было облачено в одежды темно-зеленых и древесных оттенков, а на больших пальцах его ступней просматривались волоски.

Наставники поприветствовали своих учеников, те ответили тем же, показывая соединенные указательные и большие пальцы, прижатые к груди и склоненные головы. Ни один из них не сел за стол, становясь около него полукругом, поглядывая на присутствующих. Калисто задержала свои водоемы на Этне, Визерис быстро посмотрел на Августу. Зара обменялась взглядом с Виолой, высокая Алиссана — с Амосом. Эйгон слишком серьезно посмотрел на своего ученика — Валериана.

— Завтра у вас, как вы могли догадаться, будет важный день. Испытание, которое покажет, чему вы научились за время обучения и достойны ли вы зваться целителями или целительницами, — проговорил Эйгон, обводя глазами каждого из сидящих. — И пусть не всем из вас есть девятнадцать лет, один из вас все же уже совершеннолетний.

В этот момент глаза старшего целителя взглянули на Амоса.

— Но даже после прохождения испытания вы не должны забывать о том, что до наступления совершеннолетия покидать Север вам нельзя, несмотря на то, что вы станете полноправными целителями. Однако, три солнца свидетели, вы сможете ступить на земли Юга, если начнется Испытание для Двора и прибудет гонец с официальным подтверждением. Только в этом случае и при вашем непосредственном желании можно покинуть Север.

Все ученики выглядели серьезными, слушая самого старшего из наставников. В Форланде совершеннолетие наступало на девятнадцатый год жизни. И именно в эти года сменялись его правители. Следуя традиции, новые монархи должны были выбрать себе новых личных камергеров и камеристок, иначе говоря — личных помощников, которым можно будет доверить не только свою жизнь, но и ее секреты. Такие люди не столько выполняли свою привычную работу, сколько были почти что близкими друзьями короны, котором оказывалось высокое доверие. Предыдущие обладатели этой должности оставались при Дворе, но уже несли службу по своей специальности, что было менее напряжено, но не менее почетно.

Случалось, и такое, что камергеры и камеристки могли стать фаворитами правящих монархов и дать продолжение их роду, но такое случалось не слишком часто. И когда первое не происходило, могло выйти, что взятые на службу люди связывали себя узами брака с другими лицами, находящимися при Дворе. Как ни крути, а Отбор был желанным и выгодным событием для всех. Ну или почти всех. В конце Отбора оставались лишь пять человек, которых принимали в королевскую семью. Поэтому шанс пройти все испытания и победить был невелик. Многие молодые люди из-за этого считали Отбор бесполезным и трудным (хотя, возможно, они всего лишь были не самыми талантливыми среди прочих). Иные думали, что зря тратить свою жизнь на хранение чужих секретов, учитывая, что какую-то часть жизни они учились вообще другому.

В общем, мнения у всех были разными на этот счет, но несмотря на это, на коронации, предшествующей Отбору, всегда было много желающих поглазеть на три земных светила.

Этна, чье любопытство не гасло никогда, ободрилась, получив подтверждение того, что можно будет покинуть Север до наступления совершеннолетия. Впрочем, до этого дня было две недели, а когда будет проходить Отбор не знал никто. В любом случае ее не будет держать здесь ничего. Она сможет покинуть свой ветвистый дом и попытать счастья на Юге, чтобы взглянуть на иную жизнь, отличную от ее. Сможет увидеть его мощенные улочки и высокие каменные дома. Сможет увидеть трех новых королев и, если будет достаточно умна, сможет стать одной из них камеристкой.