говорит, что переживает за меня? Он и сам себя спрашивал об этом. Но он лишь чувствовал, а я сделала вывод, что не безразлична ему и уже построила свой мир иллюзий в голове. Это свойственно мне. Я всегда о чем то мечтаю, строю свои планы в голове, жду, что счастье упадёт мне на голову… В свой мир трудно пустить постороннего человека и открыть ему все потайные уголки, но ещё труднее объяснить, что происходит по ту сторону.

Я не могла ничего поделать с собой, я лишилась ума, адекватной речи и даже способности думать логично. Всё это доставляло мне огромный дискомфорт, потому что я связала себя со свободным человеком. С человеком, которому чужды забота, любовь и понимание. А я требовала невозможного. Это как в прямом смысле этого слова стоять и кричать на входную дверь, в ожидании того, что она откроется.

– Можно я заберу твой рисунок себе? – спросил он, увидев, что я нарисовала граффити.

– Да, конечно.

Знаете, есть такие люди, которые долго не соглашаются на встречи, вечно заняты и тем самым мы жаждем видеть их с собой чаще, но когда они рядом, то выкладываются по полной. За такой короткий срок я заболела им.

И вот Белорусский вокзал. Мы садимся в электричку, я не вижу никого, кроме него. Мы слушаем музыку. Я прилегла на его плечо и мы держались за руки. А потом закинулись таблетками.

– Через сорок минут, – тихо сказал Серёжа.

У нас было время дойти до супермаркета за алкоголем, пока наркотики не подействовали и мы не стали всеобщей темой для обсуждения прохожих. Уже на кассе в магазине мы поняли, что действие начинается. Нас постепенно и одновременно накрывало, мы торопились зайти в квартиру. Захлопнув за собой дверь, мы окончательно провалились в неизведанный мир.

К этому моменту мы уже построили собственный мир, который был известен только нам, и никакая утварь не могла бы заглядеть в окно или ступить на порог нашего мира. В нем были только двоя. Я и он.

– Мне хорошо с тобой, – говорит он моим любимым урчащим голосом и всё вокруг переставало иметь значение.

«Знал бы ты, насколько хорошо мне», – подумала я.

Я включаю колонки, из которых душевно лилась наша любимая песня. Чувствую его руку на моей талии, закрываю глаза. О, эти прикосновения, что сбивают ритм сердца… Он протянул мне бокал вина, а следом свою руку, чтобы позвать меня на танец. Я удивлена. Я ещё ни разу не танцевала в паре, кроме школьных уроков музыки или спектаклей. Мы танцевали посередине моей комнаты и смотрели друг другу в глаза.

«Они думали, мы упадём, океанами стали, мне это нравится, нравится,

Друг для друга с ума сойдём…

Поцелуй, ведь без тебя мне не справится»… – из колонок доносился звук, а я целовала его шею, время от времени утопая в зелёных, бездонных глазах, которые смотрели на меня с нежностью и любовью. Точно, любовью. Этот взгляд трудно с чем то спутать. Но он означал не только любовь. Его взгляд означал «грустный конец», но, боже, как я не хотела об этом думать. Не хотела, не хотела, не хотела… Как чёрным по белому написано: «Жди. Скоро ты взвоешь от боли. А пока живи».

Мы съели ещё по таблетке. Эффект продолжается. А вместе с ним эффект становится двойным. Я включила фильм. Он лирический, но тем не менее интересный. Мы легли на кровать, на которой царил беспорядок и обнялись. Мы падаем сквозь кровать и входим в историю, что показывают на экране. Он целует мою шею, губы… Я притягиваю его ближе и дыхание ускоряется. Я больше не могу оторваться от него. Он проводит пальцами по моей спине и снимает всё, что мешает до меня касаться. Мы снова падаем сквозь космос и все звёзды осыпают наши тела. Всё как в фильме, клянусь. Заниматься сексом можно было бы и без наркотиков. Можно было бы получать почти такой же кайф, но все дело в том, что под их воздействием ты расслабляешься и реализуешь свои фантазии по полной программе.

– Ещё…

Я просыпаюсь от того, что чувствую его взгляд на себе.

– Доброе утро, Серёж, – улыбаюсь, а он в ответ улыбается мне и поглаживает по щеке.

Горло сушит. У нас отходняк. Ужасное, депрессивное состояние, которое очень трудно перетерпеть. Нам нужны душ и лекарство.

Я полусонная иду на кухню готовить завтрак.

Даже в этом состоянии я вкладывала всю любовь в приготовление еды для него. И удивляла.

– Мааш, какие вкусные блинчики, – улыбался он, – ты мой любимый повар.

И вот мы двоя без сил плетёмся к вокзалу, садимся в электричку и обнимаемся. Мы просто молчим и едем. Мы приезжаем к его другу за лекарством.

– Это – Маша, – представил меня Сергей своему другу Денису, – моя подруга.

Класс. Всё, как обычно. «знакомься – подруга»…

Он не представил меня своей девушкой, а сказал просто – Маша.

На столе снова несколько точек, дырявая бутылка и сигарета. Я затягиваю дым в лёгкие. Вроде отпускает…

Но накрывает чем то другим, более легким. Всё вокруг становится спокойным и не столь важным.

Мы посидели ещё немного у Дениса, покурили и отправились гулять.

Мы фотографировались и смеялись. Шли за ручку, разговаривали. Всё, что связано с ним, было похоже на наркотики. Не удивительно, хоть и без кайфа я всё равно чувствовала себя под чем-то. Но всё это не относилось к человеческим, здоровым отношениям, где двоя имеют общую цель и поддерживают друг друга. Даже говоря на любые темы, мы растворялись друг в друге и всё вокруг было затуманено. Из человеческого между нами был только секс, хоть и он вскоре стал космическим. Мой чистый торч. Космос.

– Доброе утро, – я захожу на работу и улыбаюсь, приветливо всех одарив взглядом.

Переодеваюсь. Слышу, как на телефон пришло сообщение. «Выходи курить». Я выхожу на улицу и вижу его издалека. Идёт, улыбается. Солнце моё, если бы ты знал, каково мне было видеть тебя, в душе всё замирало и пело, жгло и барабанило одновременно.

Он смотрел своим пронзающим взглядом мне не в глаза, а в душу, но говорил о глазах:

– Они такие чёрные. Зрачков не видно.

– А у тебя зрачки расширяются, – говорю я.

– Это всё из-за тебя.

Мне нравилось в нём всё. Походка, грация. Я, словно пятнадцатилетняя девчонка мечтала о том, что мой принц придёт и спасёт меня от моих мысленных терзаний.

– Круто