нищеты. Квартирная плата находится в обратном отношении к нищенскому уровню жизни, порождаемому развитием промышленности.

Извлекаются проценты и из пороков разорённых пролетариев (проституция, пьянство; ростовщик, ссужающий деньги под залог).

Накопление капиталов возрастает, а их конкуренция уменьшается, когда капитал и землевладение оказываются в одних руках, а также в том случае, когда капитал благодаря своим крупным размерам способен комбинировать различные отрасли производства.

Безразличное отношение к людям. Двадцать лотерейных билетов Смита[25].

Валовой и чистый доход у Сэя.

Земельная рента

Право земельных собственников ведёт своё начало от грабежа (Сэй, том I, стр. 136, примечание). Земельные собственники, как и все люди, любят пожинать там, где они не сеяли, и требуют ренту даже за естественные плоды земли (Смит, том I, стр. 99).

«Можно было бы подумать, что земельная рента есть лишь прибыль на капитал, израсходованный собственником на мелиорацию земли… Бывают случаи, когда земельная рента частично может быть такого рода прибылью… Однако 1) земельный собственник требует ренту даже за немелиорированную землю, а то, что можно рассматривать как процент или прибыль на издержки по мелиорации, в большинстве случаев есть лишь надбавка (добавление) к этой первоначальной ренте; 2) кроме того, такая мелиорация производится не всегда за счёт капитала земельных собственников – порой на это расходуются капиталы арендаторов; тем не менее, когда встаёт вопрос о возобновлении аренды, земельный собственник обычно требует такого увеличения ренты, как если бы вся эта мелиорация была произведена за счёт его собственного капитала. 3) Более того, он требует порой ренту даже за то, что вообще никак не может быть улучшено человеческой рукой» (Смит, том I, стр. 300–301).

В качестве примера, иллюстрирующего последний случай, Смит указывает на солянку (Seekrapp, salicorne) – вид морского растения, – дающую после сожжения щелочную соль, которая применяется при изготовлении стекла, мыла и т. д. Растёт это растение в Великобритании, преимущественно в Шотландии, в различных местах, но только на таких скалах, которые расположены ниже уровня морских приливов; два раза в день их покрывают морские волны, и поэтому их продукт никогда не мог быть увеличен приложением человеческого труда. Тем не менее собственник такого земельного участка, где растёт этот вид растения, требует себе ренту точно так же, как и с площади, засеянной хлебными злаками. Близ Шетландских островов море чрезвычайно богато рыбой. Значительная часть их обитателей живёт рыбной ловлей. Но чтобы можно было пользоваться продуктом моря, необходимо иметь жилище на прилегающих к морю участках суши. Земельная рента здесь пропорциональна не тому, что́ арендатор может извлечь из земли, а тому, что́ он может получить от земли и моря в совокупности (Смит, том I, стр. 301–302).

«Земельную ренту можно рассматривать как продукт тех сил природы, пользование которыми собственник предоставляет арендатору в порядке ссуды. Этот продукт бывает больше или меньше в зависимости от размеров соответствующей силы природы, иными словами, в зависимости от степени естественного или искусственно созданного плодородия земли. Это тот продукт природы, который остаётся за вычетом или после сбалансирования всего того, что можно рассматривать как дело рук человека» (Смит, том II, стр. 377–378).

«Земельная рента, рассматриваемая в качестве цены, уплачиваемой за пользование землёй, есть, таким образом, конечно, монопольная цена. Она отнюдь не пропорциональна улучшениям, внесённым в землю земельным собственником, или тому, что последний должен забрать себе, чтобы не быть в убытке, но она соответствует тому, что может дать арендатор без убытка для себя» (Смит, том I, стр. 302).

«Из трёх основных классов общества класс земельных собственников является таким классом, которому его доход не сто́ит ни труда, ни забот: доход этот притекает к нему, так сказать, сам собой, без какого-либо умысла или плана со стороны этого класса» (Смит, том II, стр. 161).

Мы уже слышали, что величина земельной ренты зависит от степени плодородия земли.

Другой момент, определяющий её, это – местоположение земельного участка.

«Рента изменяется в зависимости от плодородия почвы, каков бы ни был её продукт, и в зависимости от местоположения земельного участка, каково бы ни было плодородие почвы» (Смит, том I, стр. 306).

«Если различные земельные участки, рудники или рыболовные участки обладают одинаковой естественной продуктивностью, то количество получаемого от их эксплуатации продукта будет находиться в зависимости от размеров и от более или менее умелого применения капиталов, расходуемых на их обработку и эксплуатацию. Если же капиталы одинаковы и одинаково умело применяются, то продукт будет пропорционален естественной продуктивности этих земель, рудников или рыболовных участков» (Смит, том II, стр. 210).

Эти положения Смита важны потому, что при одинаковых издержках производства и одинаковых размерах капитала они сводят земельную ренту к большему или меньшему плодородию земли. Это ясно свидетельствует об извращении понятий в политической экономии, которая превращает плодородие земли в свойство землевладельца.

Присмотримся теперь к земельной ренте, как она образуется в действительных взаимоотношениях между людьми.

Земельная рента устанавливается в борьбе между арендатором и земельным собственником. Всюду в политической экономии мы видим, что основой общественной организации признаётся враждебная противоположность интересов, борьба, война.

Посмотрим же, каково взаимоотношение между земельным собственником и арендатором.

«При установлении условий арендного договора земельный собственник старается по мере возможности оставить арендатору не больше того, что необходимо для возмещения капитала, расходуемого на семена, оплату труда, рабочий скот и другие орудия производства, и для получения прибыли, обычной для фермерских хозяйств в данном районе. Совершенно очевидно, что это – наименьшая доля, которой может довольствоваться арендатор, не терпя убытка, а земельный собственник редко расположен оставлять ему больше. Всё, что остаётся от продукта или его цены сверх этой доли, каков бы ни был этот остаток, собственник старается закрепить за собой в качестве земельной ренты – наибольшей, какую только способен уплатить арендатор при данном состоянии земли. Этот излишек всегда можно рассматривать как естественную земельную ренту или как ту ренту, за которую естественным образом сдаётся в аренду большинство земельных участков» (Смит, том I, стр. 299–300).

«Земельные собственники, – говорит Сэй, – «осуществляют своего рода монополию в отношении арендаторов. Спрос на их товар, землю, может расти безостановочно; но количество их товара простирается лишь до известного пункта… Сделка, заключаемая между земельным собственником и арендатором, всегда насколько возможно выгодна для первого… Кроме выгод, извлекаемых им из природы вещей, он извлекает ещё выгоды из своего положения, из своего более крупного состояния, кредита, престижа; но уже первых выгод достаточно для того, чтобы он всегда имел возможность один воспользоваться всеми благоприятными обстоятельствами, связанными с данным участком земли. Проведение канала или дороги, рост народонаселения и благосостояния данного района всегда