– Которой могу пренебречь? – прервалведьмак. – За то, что я люблю, я должен заплатить пренебрежением к самомусебе? Презрением? Нет, Кодрингер. Оставь ребенка в покое, пусть продолжаетизмерять сукно аршином. Ее портретик уничтожь. Сожги. А за мои двести пятьдесяттяжко заработанных крон, которые ты кинул в ящик, дай мне нечто другое.Информацию. Йеннифэр и Цири покинули Элландер. Я уверен, ты об этом знаешь.Уверен, знаешь, куда они направляются. Уверен, знаешь, следует ли кто-то заними.

Кодрингер побарабанил пальцами по столу, закашлялся.

– Волк, забыв о предупреждении, хочет продолжитьохоту, – отметил он. – Не видит, что охотятся на него, что он претпрямо на флажки, развешанные настоящим охотником.

– Не будь банальным. Будь конкретным.

– Ну как хочешь. Нетрудно догадаться, что Йеннифэр едетна Большой Сбор чародеев, назначенный на начало июля в Гарштанге на островеТанедд. Стремительно бежит и не пользуется магией, так что ее трудно засечь.Еще вчера она была в Элландере. Я высчитал, что через три-четыре дня доберетсядо города Горс Велен, от которого до Танедда один шаг. Направляясь в ГорсВелен, она должна проехать через поселок Анхор. Отправившись немедленно, ты ещесможешь перехватить тех, кто едет за ней следом. А они едут.

– Надеюсь, – Геральт неприятно ухмыльнулся, –это не королевские агенты?

– Нет, – сказал «юрист», поигрывая металлическойзвездой. – Это не агенты. Но и не Риенс, который умнее тебя, потому чтопосле драки с Мишеле затаился в какой-то дыре и не высовывает оттуда носа.Следом за Йеннифэр едут трое наемных убийц.

– Догадываюсь, ты их знаешь.

– Я всех знаю. И поэтому хочу предложить: оставь их впокое. Не езди в Анхор. А я воспользуюсь имеющимися знакомствами и связями,напущу их на Риенса. Если удастся…

Он резко оборвал, сильно замахнулся. Металлическая звездавзвыла в воздухе и со звоном врезалась в лоб Кодрингера-сеньора, продырявивполотно и воткнувшись в стену почти до половины.

– Хорошо, а? – широко улыбнулся «юрист». –Эта штука называется орион. Заморское изобретение. Тренируюсь уже с месяц,попадаю без промаха. Может пригодиться. С тридцати шагов такая звездочкабезотказна и смертоносна, а спрятать ее можно в перчатке либо за ленточкойшляпы. Уже год, как орионы поступили на вооружение нильфгаардских спецслужб.Ха-ха, если Риенс шпионит в пользу Нильфгаарда, то забавно будет, коли егонайдут с орионом в виске! Что скажешь?

– Ничего. Это твои проблемы. Двести пятьдесят кронлежат у тебя в ящике.

– Ясно, – кивнул Кодрингер. – Твои словаозначают, что мне предоставлена свобода действий. Помолчим минутку, Геральт.Почтим скорую кончину господина Риенса минутой молчания. Почему ты кривишься,черт побери? Не уважаешь величия смерти?

– Уважаю, и слишком сильно, чтобы спокойно выслушиватьнасмехающихся над ней идиотов. Ты когда-нибудь думал о собственной смерти?

«Юрист» тяжело раскашлялся, долго рассматривая платок,которым прикрывал рот. Потом поднял глаза.

– Конечно, – сказал он тихо. – Думал. Идовольно интенсивно. Но тебе нет никакого дела до моих мыслей, ведьмак. Едешь вАнхор?

– Еду.

– Ральф Блюнден по прозвищу «Профессор», Хеймо Кантор,Коротышка Йакса. Тебе о чем-нибудь говорят эти имена?

– Нет.

– Все трое прекрасно владеют мечом. Лучше Мишеле. Такчто я посоветовал бы более верное. Дальнобойное оружие. Например, нильфгаардскиезвездочки. Хочешь, продам несколько штук? У меня их много.

– Не куплю. Непрактично. Шумят в полете.

– Свист воздействует на психику. Парализует жертвустрахом.

– Возможно. Но может и предостеречь. Я успел быуклониться.

– Если бы видел, что в тебя кидают, конечно. Знаю, тыможешь уклониться от стрелы, пущенной из лука и даже из арбалета… Но сзади…

– Сзади тоже.

– Брехня.

– Поспорим, – холодно сказал Геральт. – Яповернусь лицом к портрету твоего папы-идиота, а ты брось в меня своим орионом.Попадешь – выиграл. Не попадешь – проиграл. Проиграешь – расшифруешь эльфьиманускрипты. Меня интересует Дитя Старшей Крови. Добудешь информацию. В кредит.

– А если выиграю?

– Добудешь ту же информацию и покажешь Йеннифэр. Оназаплатит. Ты внакладе не останешься.

Кодрингер открыл ящик и вынул второй орион.

– Рассчитываешь на то, что я не приму заклада, –отметил, а не спросил он.

– Нет, – усмехнулся ведьмак. – Уверен, чтопримешь.

– Рисковый ты парень. Забыл? Я не страдаю угрызениямисовести.

– Не забыл. Ведь грядет Час Презрения, а ты идешь вногу с прогрессом и духом времени. Я же принял близко к сердцу упрекиотносительно анахроничной наивности и на этот раз рискну не без надеждывыиграть. Ну так как? Уговорились?

– Уговорились. – Кодрингер взял металлическуюзвезду за один из лучей и встал. – Любопытство всегда брало во мне верхнад рассудком, не говоря уж о беспричинном милосердии. Отвернись.

Ведьмак отвернулся. Глянул на густо издырявленную физиономиюна портрете и торчащий в ней орион. Потом прикрыл глаза.

Звезда взвыла и ударила в стену в четырех вершках от рамки.

– Черт побери! – вздохнул Кодрингер. – Дажене дрогнул. Ну и сукин сын!

– А чего ради было вздрагивать? Я слышал, что тыбросаешь так, чтобы промазать.

На постоялом дворе было пусто. В углу на лавке сиделамолодая женщина с синяками вокруг глаз. Стыдливо отвернувшись, она грудьюкормила ребенка. Широкоплечий парень, возможно, муж, дремал рядом, опершисьспиной о стену. В тени за печью сидел еще кто-то, кого Аплегатт не могразличить в полумраке комнаты.