если стоит дата, то… – он разводит руками. – это маловероятно, если честно.

Я бледнею и медленно произношу:

–Нет, я думаю, что ошибки нет.

–Я могу ещё чем-то помочь?

–Причина закрытия дела?

–Это конфиденциальная информация, – я смотрю на него с надеждой. – Даже если бы я хотел Вам помочь, а я очень хочу, уж поверьте, у меня к ней нет доступа.

–Но она же… Она ведь не… – мой голос дрожит.

–Подождите секунду. – он быстро набирает что-то на компьютере. – Судя по официальным данным, Ваша мать жива. По крайней мере обратная информация в базе отсутствует.

Ко мне начинают подступать слезы. Я даже не знаю, из-за чего именно мне так хочется плакать. Может от облегчения? Или наоборот от обиды?

Я быстро встаю и бормочу:

–Спасибо за помощь, мне пора.

Он тоже встаёт и протягивает мне визитку:

–Яна Владимировна, если будут вопросы, звоните.

Я беру визитку, резко разворачиваюсь и ухожу, чтобы он не стал меня провожать.

До машины я можно сказать бегу, запрыгиваю на пассажирское сиденье и начинаю плакать. Стася смотрит на меня ошарашено, но я не могу сдержать эмоции.

Глава 6.

Стася в ужасе:

–Яна, ты узнала, что твоя мама…?

Она не успевает договорить, но я все понимаю и качаю головой.

–Тогда ладно, дай волю эмоциям, а потом все расскажешь.

Она меня не трогает, что и хорошо, а то бы я ещё сильней разнылась. Мы сидим ещё какое-то время в машине молча, не считая моих всхлипов конечно, и я постепенно успокаиваюсь.

Когда я перестаю плакать и поправляю макияж, Стася спрашивает:

–Мы поговорим здесь или поедем?

–Поедем.

–Отвезти тебя домой или посидим попьём чай?

Я задумываюсь, хочу ли я сейчас говорить. Честно говоря, нет, но оставить подругу в неведении неправильно.

–Давай попьём чай в той новой кафешке у метро.

Мы доезжаем до кафе довольно быстро, всю дорогу молчим.

Кафе расположено на первом этаже многоэтажки рядом с метро и открылось меньше месяца назад. Вокруг входа ещё висят шарики.

Мы заходим внутрь, сейчас середина дня и в небольшом зале сидят в основном студенты. Кафе очень уютное, интерьер и мебель в пастельных тонах, приглушенно играет музыка, и с кухни доносится ненавязчивый запах выпечки.

Мы садимся на диванчик в отдаленном углу кафе и заказываем чёрный чай с травами, на десерт я беру тирамису, а Стася – чизкейк.

Прежде чем начать, я долго кручу горячую чашку с чаем на блюдце, что чуть не обжигаю пальцы.

Стася сидит пьёт чай и всячески пытается скрыть свое нетерпение, но я понимаю, что её съедает любопытство.

Я перестаю теребить чашку и начинаю говорить:

–Стася, спасибо, что дала моему расследованию направление, я очень продуктивно сходила в полицию.

Стася вся подаётся вперёд в ожидании моего рассказа.

–Я выяснила, что дело было закрыто примерно через год.

Стасины глаза округляются.

–Да, да, именно закрыто, не приостановлено. Т.е. как я понимаю, моя мама была найдена живой (этот момент я уточнила), но больше никаких подробностей мне предоставить не могут.

–Эээээ… Прости, но… Блин… Получается, твой отец знал?

–Ну либо он знал, либо знала только полиция, а ему ничего не сказали.

–Мне кажется второе маловероятно, ты уж извини. – она пожимает плечами. – Как ты вообще?

–В полном шоке.

–Ты будешь говорить с папой?

–Нет, точно нет. Если он врал нам с братом и все знал, то и сейчас может соврать. Надо сначала попытаться выяснить всё самой.

–Да, ты права. Тогда… возвращаемся к опросу свидетелей?

Я смотрю в окно и думаю о том, что мы будем делать дальше. Что я буду делать дальше? Смогу ли я вести себя дома как ни в чем не бывало.

Как мой отец мог скрывать от нас такую информацию? Видимо, у него были на это веские причины, и когда-нибудь он всё мне объяснит.

Тут кое-что привлекает моё внимание. Здание напротив… Полицейский участок!

Судя по местоположению тот самый, про который говорила Мила. Здесь работает Алексей Ломаков – следователь, который вёл дело моей мамы, возможно единственный человек, который знает правду.

Мысли в моей голове начинают беспорядочно крутиться.

–Яна, у тебя там что процессор перезагружается. Уверена, что видела, как в твоих глазах загоралась лампочка. – Стася пытается снять напряжение от долгого молчания своими фирменными шуточками.

–Ой, Стася, кажется у меня появилась идея. Но она немного чокнутая.

–Так так, обожаю твои идеи, особенно чокнутые. Они придают нашему общению некую изюминку.

–Видишь то отделение полиции. – я указываю на улицу.

–Да.

–Я узнала, что здесь теперь работает следователь, который вёл дело моей мамы. – я довольно улыбаюсь.

Но Стася хмурится:

–Честно? Я пока не очень понимаю, что это даёт.

–Нуууу… Хммм… Не знаю. Мне кажется, это должно что-то дать.

–Давай порассуждаем.

–Смотри, он точно знает, что произошло с мамой.

–Допустим. – настороженно говорит Стася.

–Ну надо просто с ним поговорить и всё выяснить.

Я очень довольна своей идеей.

–Яна, прости, но это мужчина при исполнении, с которым ты была знакома на уровне "здрасьте" 7 лет назад. С чего вдруг он тебе что-то расскажет?

–Ну я очень попрошу. Он поймёт, как это важно.

–Яна, прости ещё раз, не хочу тебя разочаровать, но придётся. Человек, который, я уверена, дорожит своей работой, раскроет тебе служебную тайну? За просто так? – я надуваю губы. – Яна, не будь ребёнком.

–А что я должна сделать?

–Яна, ну прекрати тупить. Не взятку же ты ему дашь. – я совсем раскисаю, и Стася решает меня подбодрить. – Конечно ты можешь его каким-то образом спросить, но давай будем смотреть на вещи трезво: прошло 7 лет, у него за это время были десятки, а то и сотни дел. Ну неужели он помнит это дело, как вчера? Да и доступа к архиву у него теперь нет, сама говоришь, что он работает в другом отделении.

Давай придерживаться изначального плана, и всё у нас получится.

Я решаю промолчать и не спорить со Стасей, хотя я в корне с ней не согласна. Чувствую, что следователь Ломаков может чем-то мне помочь. Хуже ведь не будет. Ну максимум выставлю себя дурой перед, как правильно Стася сказала, мало знакомым человеком. Я должна попытаться с ним поговорить. Но как?

Я вздыхаю:

–Да, ты права. Давай придерживаться изначального плана. Поехали по домам?

–Яна, ты что обиделась?

–Нет, просто… – Хочу разработать новый план. – думаю я, но вслух произношу: – хочу отдохнуть. Долгий был день.

–Да