— Вы продумали наш маршрут?

— Сначала мы поплывем в Кале, но не пробудем там долго. Я хотел бы отправиться в одно место...

— Чтобы отобразить это в своей книге? — спросила она.

Последовала небольшая пауза, прежде чем маркиз ответил:

— Нет, это место в моей книге не будет отображено. Я руководствуюсь... иными соображениями.

Шоне показалось, что прямо перед ее носом резко захлопнули дверь. Сама того не желая, она вспомнила слова Лайонела и задумалась, так ли уж далек тот был от истины.

Но это же абсурд — верить несмышленому мальчишке!

В то же время она не имела права расспрашивать маркиза.

Спустя несколько минут он словно прочел ее мысли:

— Вы настолько тактичны или вам попросту неинтересно, какими соображениями я руководствуюсь?

Шона улыбнулась.

— Я вела себя так, как считала нужным, — ответила она. — Иными словами, какого поведения вы от меня ожидали? Разумеется, мне не следует проявлять излишнего любопытства, но его так трудно сдержать, когда находишься рядом с незнакомым человеком.

Маркиз рассмеялся.

— Вы отлично выразились. Именно эти слова я и ожидал от вас услышать, — сказал он. — Право же, это удивительно: вы совершенно не похожи ни на одного человека, который работал у меня! Да что там — вы отличаетесь от всех, кого я когда-либо встречал!

— Не знаю уж, насколько я от них отличаюсь, — сказала Шона, — но в жизни я усвоила один-единственный урок: каждый день нужно проживать так, как будто он последний. Каждый момент. Строить планы — пустая затея, ведь мы никогда не знаем, какой сюрприз преподнесет нам судьба.

Маркиз не сводил с нее глаз.

— Да, — коротко ответил он. — Этот урок я тоже усвоил.

Внезапно лицо его побледнело еще больше. Оно отобразило ужасающую душевную опустошенность. Шона вспомнила то слово, которое пришло ей в голову при знакомстве с маркизом. Теперь он казался еще более измученным.

— Вы, видимо, многое успели понять в жизни, — сказал он.

— Я знаю лишь то, что из любой сложной ситуации есть два разумных выхода, — сказала она. — Или молчать, или убегать.

Маркиз улыбнулся.

— Можно я попытаюсь угадать, какой выход вы предпочли на сей раз? — спросил он.

— Если вам угодно, — ответила Шона.

— Мне кажется, вы убегаете, — сказал он. — Не знаю, почему у меня сложилось такое впечатление, но разве это не странное стечение обстоятельств: вы появились как раз в тот момент, когда я в вас нуждался?

Шона промолчала. Она знала, что должна проявлять особую осторожность в своих высказываниях.

— Самое странное, — продолжал маркиз, — это то, что вы, судя по всему, были готовы уехать из Лондона, ни с кем не попрощавшись.

Он сделал небольшую паузу, прежде чем добавить:

— А учитывая, что вы столь молоды — гораздо моложе, чем хотели бы казаться, — у вас должно быть немало людей, которые охотно сказали бы вам «до свидания».

И вновь последовала пауза. Затем Шона призналась:

— Да, я действительно убегаю. Услышав, что вам требуется человек, который уехал бы с вами за границу, я почувствовала, что моя проблема может быть разрешена самым неожиданным образом.

Он взглянул на нее с любопытством.

— А вы мне расскажете, в чем заключалась ваша проблема?

Шона отрицательно покачала головой.

— Когда-нибудь я поведаю вам эту историю, — ответила она. — Но не сейчас.

— Вы правы. Мы ведь едва знакомы. Но у меня предчувствие, что наше знакомство непременно продолжится.

Сердце Шоны дрогнуло. Удивительно: этот человек словами выразил чувства, которые испытывала она сама! Ей тоже казалось, что вскоре они перестанут быть чужими друг другу.

— Возможно, тогда вы мне и расскажете, — добавил он.

— А может, и не расскажу, — возразила она, глядя на него с нарочитым равнодушием. — Нам не следует задавать друг другу слишком много вопросов, милорд.

— Вы снова правы. Мы оба ступаем на неизведанную территорию, и у каждого из нас есть на то причины. Вы должны скрывать свои, а я скрою свои.

Немного помолчав, он продолжал:

— И все-таки рано или поздно нам станет невмоготу утаивать свои чувства и мысли. Когда Англия останется позади и мы отправимся в путешествие — увлекательное, возможно даже рискованное... Разумеется, оно необязательно увенчается успехом.

— Оно непременно будет успешным! — воскликнула Шона.

— Вы говорите об этом с таким чувством... Для вас действительно важен успех нашего предприятия?

— Да, крайне важен, — пылко ответила девушка. — Когда мы отплывем от берегов Англии, все сложности, невзгоды и вопросы, на которые мы не желаем отвечать, останутся позади. Вы преследуете свою таинственную цель, а я свою. Я не стану задавать вам сложных вопросов и жду от вас того же. Скажу одно: я убегаю от опасности, но еще кое-что ищу... Полагаю, вы тоже.

Маркиз пристально посмотрел на нее. Затем резко спросил:

— Господи, но откуда вам это известно?

Смущенная его напором, Шона несмело пробормотала:

— Ну, я... я имела в виду вашу книгу. Вы же ищете подходящий объект для описаний.

— Вы имели в виду нечто большее. Откуда вам известно, что я...

— Мне ничего не известно, — поспешно заверила его Шона. — Я говорила в общем.

По его глазам было видно, что он не поверил. Однако, к счастью, предпочел оставить эту тему.

Шона задумалась над тем, что вынудило ее говорить в подобном тоне. Словам Лайонела она не придавала значения. По крайней мере, ей хотелось так думать.

И все же эти слова не давали ей покоя.

«Дело в том, что он сам этого, похоже, не знает. И не узнает до самого последнего момента, когда...»

Что хотел сказать Лайонел? Было ли это связано с тревожной тенью, которая в один миг накрыла лицо маркиза?

Дорого бы дала Шона, чтобы узнать ответ!

От вокзала Дувра до того места, где стояла на якоре яхта маркиза, их довольно быстро довез наемный экипаж. Шона нетерпеливо выглядывала из его окошка, любуясь морем.

— Как красива вода в лучах солнца! — воскликнула она.

— Вам нравится море? — спросил маркиз. — Вы много о нем знаете?

— Всегда его любила, — ответила Шона. — Впервые я совершила круиз еще в пять лет, вместе с отцом.

Она вздохнула, охваченная счастливыми воспоминаниями.

— Помню, в каком восторге я тогда была! Думала, что корабль, на котором мы плыли, настоящее чудо — настолько он отличался от всего, что мне доводилось видеть прежде! Казалось, он спустился с небес.