Как только развернулась и сделала два решительных шага к выходу, меня остановила какая-то девушка:

– Алевтина Всеволодовна? – секретарь лет 25-ти, появилась, будто из воздуха, загородила проход, окончательно разрушив планы к спасению. Тысяча раз чёрт!

– Да это я – отозвалась обреченно.

– Проходите, Андрей Константинович вас ожидает. Будьте добры, верхнюю одежду снимите.

Отдала куртку, глядя, как её прилежно развесили на вешалке, потопталась на месте. Всё! Мосты сожжены. Никуда не деться. Теперь мне нужно сделать шаг навстречу погибели, унижения и морального разложения.

В обтягивающем бежевом вязаном платьице, с крупными золотыми серьгами в ушах, густо накрашенным красной помадой ртом, словно чувствуя моё замешательство, секретарь сама открыла дверь, буквально заставляя меня переступить порог.

Кабинет оказался уютным, тёплым, светлым. Сразу привлекло внимание панорамное окно от потолка до пола, из которого можно обозревать полгорода. Представила, какой должно быть прекрасный вид открывался отсюда. Особенно зимой, когда крыши домов и ветви деревьев покрываются шапкой пышного снега.

Помещение было обставлено стильной офисной мебелью. Посередине два массивных стола, около одного рядком расставлены стулья. Коричневый небольшой кожаный диван расположен у стены. Несколько шкафов со стеклянными дверцами напротив. Имелась и кое-какая техника вроде проектора, висевшего на потолке, направленного в сторону матового натяжного экрана.

Во главе стола в комфортабельном кресле с деревянными подлокотниками сидел шеф. Удручающе красивый, элегантный, шикарный. Мгновенно вспомнила его язык и тяжелое дыхание, к горлу подкатил комок. Мужчина как, ни странно, выглядел абсолютно недоступно, видимо, из-за сосредоточенности на работе. Волосы, аккуратно зачесанные назад, торчали ежиком, делая его и без того модельную внешность ещё более стильной и привлекательной. Бледно-розовые губы сомкнуты в угрюмую полоску. Крепкое тело обтянуто голубой тканью рубашки. Одна верхняя пуговка расстёгнута, обнажая смуглую кожу.

Когда увидел, кто вошёл, резко захлопнул крышку ноутбука и грубо рявкнул:

– Вы опоздали, – мне.

– Вы свободны, – секретарю.

Та, виляя задом, удалилась, прикрыв за собой дверь. Видимо, привыкла к резким командам, как преданная, но знающая себе цену, овчарка.

Кажется «вы свободны» при мне, он говорил не в первый раз. Поэтому очень не хотелось услышать его «уголовно наказуемо» снова. Не понимая, что делать, опустила взгляд в пол, рассматривая замысловатые узоры линолеума. Он молчал, но это не мешало нутром, всеми фибрами души ощущать его присутствие и подавляющую ауру.

– Андрей Константинов…, – начала я.

– Можно просто Андрей – прервал неожиданно нагло, создавая ощущение, что он здесь царь и бог, а я – никто.

– Мне кажется, нам нужно договориться на счёт недостачи.

– Мне кажется, мы уже договорились, – опять перебил, – поэтому вы здесь. Хотели доказать, что честны перед всеми, а сами тайком нажились на несчастном кафе.

Многозначительная пауза.

– Вы знаете, зачем пришли, – продолжил не вопрос, а утверждение. Словно доказал, что всё в мире рано или поздно покупается. У всего есть своя цена, все люди зависят от денег и не выпендриваются, как я. Не намекают ради принципа на половую несостоятельность взрослого здорового мужчины у него за спиной, не бьют его по морде, не кусают за язык. «Я не такая, я не проститутка, простите-извините, не надо», говорить бессмысленно. Поэтому не отвечала. Интуитивно почувствовала, как поменялось его настроение, как он начал смотреть так, словно я уже голая.

– Закрой дверь на замок, – приказал тоном, не терпящим возражения. Как робот повиновалась. Пока проворачивала ключ, тысячи молоточков долбили мозг. В смысле он решил поиграть в доминанта и саббу? Это что, долбанные 50 оттенков серого? Но я – не Анастейша, хоть и нахожусь в проигрышном положении подчинения. Плавали, знаем.

Встал, шумно отодвинув громоздкое кресло. Как охотник, который получил желаемую добычу, не спеша направился ко мне. Руки в карманах брюк, спокоен, безгранично уверен в себе. Обошёл меня как статую, остановился за спиной, приблизился почти вплотную, так, что в ноздри проник головокружительный и уже знакомый аромат парфюма с нотками морского бриза, смешанного с чем-то лёгким и нежным. Медленно наклонился, шепнул в самое ухо, от чего вспотели ладошки, а по позвоночнику пробежался зуд:

– Чего ждём?

Стало трудно дышать, конечности перестали слушаться. Казалось, ещё секунда, и упаду в обморок. Не торопясь, отошёл и вальяжно расселся на диване. Широко расставил ноги. До неприличия дерзкий, надменный, самоуверенный, завораживающий. В глазах и недвусмысленной позе явно читалось отмщение и победа. Словно знал, что так будет и просто ждал часа икс. Словно выиграл игру, неистово торжествовал.

Всё так же не торопясь, расстегнул ремень и ширинку. Достал уже возбуждённый, увитый венами эрегированный член. Сжал у основания правой рукой, где красовался браслет. Помахал стояком, будто приглашая шлюху на десерт. Сначала изумилась возмутительным, столь откровенным действиям. Неужели это опять происходит со мной? Неужели я снова позволю такому случиться?

Внезапно что-то дикое и инстинктивно женское, вынырнувшее из глубин подсознания, словно отключило прошлое. С каждым его пошлым поглаживанием по члену, с каждой последующей интимной секундой начла осознавать, что ничего не боюсь и очень хочу продолжить. Хочу поразить. Сделать ему приятно. Почувствовать себя желанной, нужной, единственной, сексуальной хотя бы на короткое время. Хотя бы на один раз. Хочу близости с ТАКИМ мужчиной, пускай и по неприличным соображениям, переступив абьюз и грязь.

Внизу живота скрутился тугой узел, а в мозгу зазвучало торжественное «Это твой шанс на выздоровление, Аля. Действуй, ты победишь, ты сможешь!» Не знаю, что он увидел в моём лице, но когда я сделала несколько шагов в сторону дивана, выражение серебристых глаз изменилось. На смену похотливой весёлости в них чётко промелькнуло удивление, с каждой секундой превращавшееся в безумный восторг.

Он явно не ожидал, что я соглашусь. Может, хотел испугать, поиграть, наказать морально и отпустить с позором? Но не учёл, что перед ним голодная самка, у которой есть нерастраченные желания и пять лет отсутствия половой жизни за плечами. Которая знает, как сделать минет. Не то, чтобы отлично знает, но ещё помнит азы и технику. И ещё, эта самка должна кое-что себе доказать и вырваться, наконец, из собственных оков.

Словно во сне опустилась на колени и наклонилась к паху. Мужчина сидел, практически не дыша, наблюдая, не сводя с меня хищно потемневших глаз. Пальчиками стряхнула его послушные пальцы, обхватила половой орган, ощутив тепло, бархатистость и нежность кожи. Стараясь не зажмуриваться, приблизила его к губам, втянула носом волнующий запах тела, языком коснулась тёплой головки, на которой уже блестела капелька смазки. Мгновенно и без того приличного размера член стал ещё больше, налился кровью, запульсировал. В ответ на