— Простите, ваше величество… — Гектор чуть наклонил голову. — Но на мой взгляд, вы, как и все эмпаты, чересчур полагаетесь на свою эмпатию. Можно быть преданным идее, но не испытывать ненависти и презрения к тем, кто ей не предан. Можно испытывать неприязнь, но тем не менее не предавать и не пытаться убить. Я думаю, Вамиус не чувствовал к вам ничего, ваше величество. Он служил сначала Аарону, затем — тому, кого ваш брат оставил после себя. Вас он не ненавидел. Вы же не ненавидите сорняк, который собираетесь выполоть?

— Он боялся, — вспомнил вдруг Арен. — Иногда и совсем немного. Когда я злился, он боялся.

— Ну, это не удивительно. Когда вы злитесь, и я боюсь.

— Нет, Гектор. Ты никогда не боялся меня. Ты боялся за меня — тогда, на площади. Но мы отвлеклись. Давай дальше.

— Артефакты, заложенные в четырех углах ловушки, сгорели дотла, мы не нашли даже частичек. Но нашли другие артефакты, из-за которых вы не смогли перенестись к Императорскому музею сразу. Это был действительно умный ход — если бы не они, возможно, вы успели бы спасти хотя бы Агату с Софией и Дэйвом.

Впервые за последние несколько часов Арену захотелось кого-нибудь убить — он вспомнил, как раз за разом строил пространственные лифты к Императорскому музею. Для обычных людей перенос в черте города был разрешен лишь на специальные площадки, но император мог перенестись куда угодно. Подобная возможность закладывалась в артефакты, которыми блокировался перенос в черте города — носитель Венца прописывался как исключение из общего правила.

— Как им это удалось?

— Обыкновенные артефакты пространственной блокировки, но не для всех, а конкретно для носителя Венца. Усилены кровью вашего брата. Если бы не это, они бы так долго не выдержали. С пару минут все же продержались. И перенеслись вы не потому что нашли незаблокированную точку, а потому что артефакты не выдержали, сломались. Кровь Аарона, конечно, это кровь Альго, но вы сильнее.

— Двух минут там было достаточно. Я все равно опоздал.

— Двух минут должно было хватить Дэйву для построения нейтрализатора. И на нем, и на Софии, и на Агате были щитовые амулеты Вано. Объединившись, они дали охраннику дополнительное время. Но… амулет-нейтрализатор с вашей кровью был неисправен.

Арен посмотрел на Гектора с удивлением.

— Откуда ты это знаешь? Дэйв погиб, Агату ты не опрашивал. Откуда?

Дайд вздохнул и заговорил с неожиданной злостью:

— Потому что они все неисправны, ваше величество. Все до единого! Пусть ваш брат вечно горит в огне Геенны, а Виго пусть пожрут все ее демоны! — Дознаватель вздохнул еще раз, ноздри его расширились, а затем он сказал уже тихо и почти спокойно: — Прошу меня извинить.

— Ничего, — ответил Арен ровно. — Продолжай.

— Амулеты-нейтрализаторы с каплей вашей крови выдаются охранникам при необходимости, после окончания смены сдаются и хранятся в сейфе в кабинете начальника охраны. Либо он, либо его заместители выдают эти амулеты. Чтобы было понятно, в рабочем состоянии амулет или нет, в них встроен красный кристалл — он светится, если внутри амулета живая кровь императора, которую можно использовать для нейтрализации чего угодно, в том числе портальной ловушки. Всего таких амулетов десять штук, считая тот, что был у Дэйва. И все светятся. И тем не менее — они неисправны.

— Каким образом?

— Очень хитрым, что доказывает нам — среди заговорщиков есть искусный артефактор. Мои ребята сейчас опрашивают арестованных, возможно, кто-то что-то знает, ведь амулеты были заменены на бракованные еще при Аароне. Сейчас сделать это никто бы не успел. А ваш брат мог заменять их постепенно, по одному, без всякой определенной цели — просто надеясь на то, что когда-нибудь они пригодятся и очень вовремя не сработают. Что же касается способа… В вашу кровь была добавлена частичка крови Аарона. Очень маленькая частичка. Для того, чтобы амулет перестал светиться, этого оказалось недостаточно, а вот чтобы он не сработал — да. При нейтрализации нужна чистая кровь, а не разбавленная.

— Вот же гнида, — покачал головой Арен. — Рильо накануне говорил, что все, выданное при Аароне, следует заменить. Он даже начал, но до нейтрализаторов не добрался.

— Такие амулеты три дня делаются, ваше величество, и даже если бы добрался — их не успели бы сделать к выставке.

— Получается, последователи моего брата знали о том, что он заменил амулеты, и воспользовались этим знанием. Действительно, хитро… Но я не думаю, что среди арестованных есть артефактор, который делал бракованные нейтрализаторы. Полагаю, он принадлежит к новой волне.

— Да, это скорее всего. Иначе информация уже всплыла бы. После смерти Аарона большинство его соратников предпочли как можно быстрее рассказать все, что им известно, опасаясь за свои жизни. Кроме того… вы же помните мою версию об участии в заговоре Арвена Асириуса? Он прекрасный артефактор, один из лучших.

— Помню. Но наличие в деле большого количества уникальных артефактов — не доказательство, Гектор. С тем же успехом их мог сделать мой племянник. Просто из вредности и желания насолить.

— Кстати, насчет Адриана… Я никого за ним не отправлял. Отправить?

— Нет. Если он окажется чуть дальше от Геенны, я почувствую, тогда и решим. А сейчас это все равно, что искать иголку в стоге сена. Дознаватели нужнее здесь.

Дайд согласно кивнул.

— Да, ваше величество. У меня пока все.

— Завтра Эн расскажет мне, что планирует делать дальше, затем будет врачебный консилиум. Не знаю, сколько это займет времени. Но после зайдешь, доложишь, как идут дела. В первую очередь — с поиском Виго.

— Да, ваше величество, — повторил Гектор со спокойной обреченностью человека, который знает, что спать ему сегодня не придется.

* * *

После того как Арен перенес Викторию обратно во дворец, она весь день провела с Александром, Анной и ее дочерью Адель. Наверное, если бы не они, императрица бы так и не смогла отделаться от навязчивых печальных мыслей о случившемся, но дети не давали на них сосредоточиться. Алекс, конечно, спрашивал про Агату с Софией, и Виктория, не представляя, как лучше ответить, сказала, что его сестра и аньян пока задерживаются на выставке. Может, завтра утром Агата вернется во дворец, и врать Алексу не понадобится вовсе?

А еще Виктории почему-то весь день казалось, что Анна смотрит на нее с осуждением, но спрашивать, в чем дело, она так и не решилась. Вдруг действительно кажется? Или сестра Арена тоже думает о том, что это именно Виктория сказала про выставку за обедом?..

Ненадолго, ближе к вечеру, забежал Арчибальд. Поиграл с Александром и, сообщив, что скоро перенесется на север, где ночью должна проснуться Геенна, ушел.

— Пастилы пливезешь? — поинтересовался Алекс, глядя на дядю с любопытством. Геенна для него пока была не более чем игрой, он еще не понимал, что Арчибальд может и не вернуться. В отличие от Агаты, которая поняла это уже давно.