Сын будущего партнёра разливался соловьем, активно пытался споить меня шампанским, предлагал ночную экскурсию по Сочи. А я даже не слушала все эти оды.

«Марату очень повезло, что у него такая потрясающая помощница».

«Вы необычная. Я вас вначале не заметил. Сама скромность на фоне местного пестрого цветника. А сейчас отпускать от себя не хочу».

«Мы обязательно сработаемся. Обещаю регулярно похищать вас у начальства и увозить сюда, в Сочи, чтобы вы больше отдыхали и меньше работали».

Запас комплиментов и предложений разной степени скромности, казалось, не закончится никогда. С безмолвного, безучастного одобрения Марата он два часа истязал мои уши.

А я как дура больше всего хотела сбежать с этого праздника жизни. Обняв свой живот, устроиться в тёплой ванне и ни о ком не думать.

Наверное, неправильно. Когда ещё кто-то так настойчиво станет искать моего внимания? «Всегда будешь одна!» – как уколы иголкой, вспоминались слова мамы. Но перебороть себя было сложнее. Марат по-прежнему меня игнорировал. Уголки губ больше не тянулись в стороны. А ванна в номере так и манила.

К сожалению, исполнить мечту удалось уже почти ночью.

Попрощавшись с последними из гостей, я сбежала на летнюю террасу, выпила стакан горячего молока, к которому за много лет привыкла дома. И уже свободная от работы, в гордом одиночестве направилась в свой номер.

Как и надеялась, никто не окликнул, не пожелал «спокойной ночи». Официальная часть охоты закончилась. 

Лишь возле одного из люксов я услышала голос своего недавнего собеседника. Нет, он больше не сыпал комплиментами и не чесал языком. Судя по ритмичному стуку и громким женским стонам, теперь у него нашлась другая компания. Более сговорчивая, менее зажатая. Но мне не было до этого никакого дела.

* * *

Продолжая проклинать свои каблуки, я убралась подальше от ресторана и люксов. Будто открылось второе дыхание, молнией пронеслась мимо президентского номера. Чувствуя, как внутри разжимается тугая пружина, спустилась на лифте в холл.

Оставалось лишь пройтись по залитой светом дорожке к своему корпусу и окончательно расслабиться.

Все болезненные пятьдесят восемь шагов я только об этом и думала. Оказавшись в очередном лифте, представляла, как скину адовы туфли и устрою себе пенную ванну. Мой собственный рай был близок. Но, войдя в номер, чуть не заплакала от отчаяния.

Абашев все же не зря предлагал изменить бронирование. Наверное, каким-то доступным только монстрам чутьем он знал, как «весело» будет здесь жить. Но я поняла это лишь сейчас.

Картина «Стройка в три смены» впечатляла своим размахом.

Яркий свет от прожекторов освещал не хуже солнца в Питере.

Редкие, но очень звонкие крики добавляли эффект «рыночной площади».

Шум техники, который днем я не услышала, в ночной тишине звучал пугающе громко.

Вместо заслуженного отдыха после тяжелого дня Всевышний послал мне такую же ужасную ночь. Расслабляться в ванне расхотелось сразу. Боль от туфель забылась. Ругая себя за дурацкий приступ обиды днем, я набрала номер администратора и стала молиться о том, чтобы удалось найти другой номер.

Идея была глупой изначально. В сезон, да еще ночью такое чудо смогли бы совершить лишь для гостя президентского люкса. Для Марата они расшиблись бы в лепешку, а для меня...

– Нам очень жаль. Свободных номеров нет. Возможно, если кто-то завтра выселится досрочно, во второй половине дня удастся что-то найти. Но мы не можем вам обещать, – слова администратора подтвердили мои догадки.

– А что вообще вы можете предложить?

Это был даже не вопрос, а жест отчаяния. Хотя бы ради малыша нужно было поспать, восстановить силы, но сон как рукой сняло. Я смотрела на ярко освещенную стройку и уже заранее знала, что без повязки или чего-то подобного не усну, не говоря уже о шуме.

– В вашем распоряжении наша круглосуточная курьерская служба, бар на первом этаже, тренажерный зал и аквазона с бассейном и джакузи.

Девушка выдала информацию словно автомат. Владельцы отеля могли гордиться персоналом. Вышколены работники были не хуже английских дворецких. Жаль только, помочь не могли ничем.

– Бассейн, говорите...

Я без особой радости посмотрела на свой чемодан. Собираясь в дорогу, я бросила в него купальник. Не представляю, о чем думала. Развлекаться в командировках пока не приходилось. Времени не хватало даже на покупку сувениров. Но, похоже, в этот раз ничего кроме развлечений мне не оставалось.

– Ладно, пусть будет бассейн. Возможно, после него удастся уснуть под этот грохот и на свету, – завершила свою фразу и пошла собирать все, что может пригодиться.

Марат.

Я знал, что не святой. Никто из знакомых в здравом уме не смог бы сказать обо мне «рубаха-парень» или «свой в доску». Своим я был только для себя и брата. Но в последние дни мой и без того нелегкий характер стал все сильнее портиться.

За прошедший час он стал тяжёлым даже для меня. Кулаки чесались разбить чей-то фейс. И неважно было, что это не левый фейс, а холеная физиономия одного из моих немногочисленных друзей, к тому же сына будущего партнера.

Тормоза у Сашки не работали совсем. Ещё в ресторане я четко дал ему понять, чтобы отстал от моей помощницы. Не за курортным романом она сюда летела! Но этот идиот, этот юродивый со спермотоксикозом, похоже, хотел не разговоров, а знакомства с моим кулаком.

Вот прямо сейчас хотел особенно сильно! Не знаю, из какого картона делались стены в этом отеле, но даже в президентском люксе отлично было слышно, как в соседнем номере мой друг заставляет орать мою помощницу.

Тональность для Аглаи была неожиданной. С её вечным полушепотом я и не думал, что девчонка способна так кричать. Только других вариантов не было. Я собственными глазами видел, как они любезничали весь вечер. Чуть ли не тискались у всех на виду. Слышал предложение Сашки устроить даме приватную экскурсию. И ни одного «нет» или отрицательного кивка Аглаи не заметил.

Серая мышка мне досталась с браком. За фасадом офисной золушки не оказалось ничего особенного. Сегодня у нее даже взгляд был другой. Словно не в бумажках днями копается, а шляется по ресторанам, пьет вино и позволяет клеиться к себе всякому сброду.

Не этого я ожидал от нее. Та Аглая, которая как девчонка вспыхивала от каждого моего жеста, как дикая кошка, готова была драться за любого работника и свои бумажки, будто исчезла.

Вроде бы меня не должно было это волновать. От Калининой требовались лишь мозги и преданность компании, но от неприятного осадка отделаться было сложно. Уж точно не под её стоны, хриплый крик «еще» и стук кровати.

Под них ничего не получалось.