Доминик уловил выражение лица Гейба и рассмеялся бы, но представил, как ему будет больно, и сдержался. Все были правы. Швы разошлись, и верховую прогулку пришлось сократить. Но речь доктора, произнесенная, чтобы его пристыдить, сделала то, чего он добивался от верховой езды: временно истощила его гнев.

Карл, слуга, которому было велено оставаться с ним и выполнять все приказы, сидел на стуле у двери и сочувственно морщился, пока доктор диктовал наставления. Эндрю, камердинер Доминика, тоже находился в хозяйских покоях, но был чем-то занят в гардеробной.

Гейбриел закрыл дверь за доктором и подошел к кровати.

– Пиявки? В самом деле?

– То, что ты написал в записке, призывающей сюда Бейтса, очевидно, заставило его как следует подготовиться к лечению моей лихорадки, – проворчал Доминик. – Он предупредил, что следующие несколько дней его не будет, поскольку ему предстоит поездка к живущему на севере пациенту. Но он уверен, что пиявки помогут быстро снизить жар. Это его мнение. Не мое.

Рядом с вновь зашитой раной на ноге Доминика отчетливо выделялись две пиявки. Гейбриел отказывался на них смотреть, вместо этого он уставился на спавшего у подножья кровати пса. Покачав головой, Гейбриел собрал с простыни рыжую шерсть.

– Не стоило бы позволять этой дворняге спать здесь, по крайней мере когда ставишь пиявки. Он линяет. Не хочешь же ты, чтобы собачья шерсть попала в рану?

– Вулф – хороший пес и волнуется за меня. Когда Карл пытался его выгнать, он отказался уходить. Потом можешь почистить его конской скребницей, – велел Доминик и, вспомнив о главном, что занимало его мысли, спросил: – В экипаже была дочь Уитворта?

– Именно.

– Как ей понравилась башня?

Прежде чем встретиться взглядом с Домиником, Гейбриел кивком велел Карлу покинуть комнату.

– Это мне не известно.

– Она уже уехала?

– Нет, леди Уитворт, вероятно, вполне счастлива поселиться в своей комнате.

– Где ты разместил ее, Гейбриел? – нахмурился Доминик.

Ответ был таким тихим и неразборчивым, что Доминик ничего не понял. Он был слишком измотан, чтобы повторять свой вопрос, поэтому просто ждал, глядя на друга в упор.

Наконец Гейбриел вздохнул и произнес уже громче:

– В соседней комнате.

– Гейб, – проронил Доминик.

– Ну… комната Эллы заперта и всегда будет заперта. А твоей старой комнатой воспользоваться нельзя, потому что ты оставил там большинство своих детских безделушек.

– На этом этаже полно спален! Как ты посмел поселить сестру моего врага…

– Подожди. Не пытайся откусить мне голову, пока не окрепнешь. У меня действительно не было выхода. Ни одна из гостевых комнат не готова. Потому что всякий, кто хочет навестить тебя и пожить здесь, предупреждает заранее, чтобы мы успели приготовить комнаты. Таков был приказ твоей матери, который ты не позаботился изменить. В безупречном порядке содержатся только комнаты родных. Что же до соседней комнаты… Твоя бабушка велела прорезать смежную дверь и переместилась в соседнюю спальню, потому что больше не смогла выносить храп твоего деда. Если бы она этого не сделала, эта спальня даже не была бы частью твоих покоев.

– Ты прекрасно знаешь: я всегда считал, что это комната матери. Она перебралась туда после смерти моего отца и жила до тех пор, как…

– Пока не уехала после смерти Элоизы, – закончил за него Гейбриел. – И поклялась, что никогда не вернется. Там больше никто не жил, но ты велел содержать ее в полном порядке, на случай, если мать однажды передумает.

– Не передумает, – глухо ответил Доминик. – Она выросла в Лондоне и предпочитает его. Здесь для нее слишком скорбная атмосфера, а там она немного отвлекается.

– Но если леди Анна все же вернется, вряд ли она захочет снова жить в этой комнате, она поселится в другой. И пожелает, чтобы в твоем распоряжении были все хозяйские покои. Кроме того, я разместил леди Уитворт временно, но если хочешь знать, я посчитал вполне приличным поселить девушку там, к тому же после свадьбы ей не придется переезжать.

Доминику было все равно, насколько логично все это звучит. Но вот фраза о свадьбе… Впрочем, нечего сердиться на Гейбриела, все равно это долго не продлится. Кроме того, у него просто нет сил спорить.

– Запри эту чертову дверь, – все же буркнул он.

– Разумеется.

Гейбриел поспешил к злосчастной двери, повернул ключ и даже проверил, надежно ли заперто. Вернувшись, он весело сказал:

– Впрочем, пока ты все равно не сможешь бродить по коридорам, где всегда есть возможность с ней столкнуться. Пиявки помогают? – добавил он, пытаясь сменить тему.

Не получилось.

– Ты ослушался моего приказа, – отчетливо выговорил Доминик. – Чем ты руководствовался, если не считать твоей извращенной логики?

Гейбриел съежился, но не отступил.

– Когда выздоровеешь, сможешь сам переселить ее в башню. У меня просто не хватило мужества на подобное.

Доминик вздохнул и закрыл глаза.

– Я тебя утомил, – предположил Гейбриел. – Ухожу.

– Не уходишь, – отрезал Доминик. – Кто из членов семьи приехал с ней?

– Никто. – Гейбриел подвинул к кровати стул и сел. – Что кажется довольно странным. Однако с ней достаточно слуг, хотя здесь останется только горничная. Очаровательная женщина, ничего не скажешь. Полна огня и злобных угроз. Можно подумать, это она леди, но очевидно, что она стремится всячески оберегать свою госпожу.

– А сама госпожа?

– Она не обращалась со мной, как с червем под ногами, как поступала сам знаешь кто. А именно, твоя последняя любовница. Не буду повторяться. Но некоторые дамы просто… просто…

– Да. Я знаю твое отношение к стервозным особам женского пола, – вздохнул Доминик и напомнил: – Ты еще не ответил на мой вопрос.

– Если хочешь знать, леди выглядит несколько запуганной, словно не привыкла к незнакомым людям или не ожидала, что ее пригласят. Или она просто очень скромна. Да, возможно, дело в этом, учитывая ее юный возраст.

– Она настолько молода? – вскинулся Доминик, вновь открыв глаза и прищуриваясь. – Если мне прислали ребенка….

– Ты в самом деле думаешь, – со смехом перебил Гейбриел, – будто принц-регент предъявит ультиматум, не проверив, достигла ли дочь Уитворта брачного возраста? Нет, для этого она достаточно взрослая. Хочешь, чтобы я почитал тебе или…

– Не стоит, – бросил Доминик и стал ждать, когда друг уйдет.

Но Гейбриел просто отложил только что взятую книгу и в ожидании, пока Доминик задремлет, поудобнее устроился на мягком стуле. Потом и он сможет вздремнуть. Можно подумать, больше нечего сказать о встрече с девчонкой Уитвортов. Можно подумать, Доминику не хочется побольше разузнать о невесте, которую ему навязали.