— Что? Что случилось? Тебе плохо? Что-то с ребенком?

— Господи, Бретт, тебя ограбили! Из дома вынесли все вещи.

В комнате остался только камин. Даже лампы утащили. Слезы навернулись на глаза. Лорел вспомнила голые стены в своей квартире в Чикаго, опустевший дом матери. Чтобы расплатиться с долгами, им пришлось продать все, что имело хоть какую-то ценность. И как же больно было наблюдать за тем, как чужие равнодушные люди выносили их мебель, картины, статуэтки, старинный фарфор и столовые приборы — все то, к чему она привыкла с детства, среди чего росла, что стало неотъемлемой частью ее жизни.

Лорел нащупала руку Бретта и крепко сжала, давая понять, что он не одинок, что она рядом с ним и готова помочь и поддержать.

— Я тебе так сочувствую.

Отстранившись, он посмотрел на нее с недоумением:

— Все в порядке.

— В порядке?.. Но твоя гостиная пуста!

Ни один мускул не дрогнул на лице Бретта, он и бровью не повел в ответ на ее слова.

— Она пуста не потому, что меня ограбили, а потому, что здесь никогда не было мебели.

Помимо камина, всю дальнюю стену комнаты занимали стеллажи, заставленные книгами.

— Ну и шутки у тебя!

— Я не шучу, просто у меня не находилось времени на то, чтобы заняться домом вплотную.

— Прости, я решила, что тебя обворовали.

Оглядывая комнату, Лорел вдруг совершенно точно представила, куда бы поставила оплетенную гирляндами с разноцветными лампочками рождественскую елку. В ее воображении комната тут же заиграла красными, синими, зелеными огнями. Словно по мановению волшебной палочки, появились цветы в горшках, свечи в старинных подсвечниках, расписные фарфоровые статуэтки в деревенском стиле. С елки свесились огромные вельветовые чулки для подарков с вышитыми на них именами. В доме вкусно запахло корицей и ванильным тестом. А в камине задорно затрещали поленья…

— У меня не бывает гостей.

И чары разрушились: перед Лорел снова была пустая комната. Вздохнув, она повернулась к Бретту.

— Как давно ты здесь живешь?

— В следующем месяце исполнится год с тех пор, как я переехал в этот дом.

Слева находилась такая же пустая столовая: ни стола, ни стульев, ни серванта для посуды — ничего, кроме пары подсвечников на высокой подставке и книг, сваленных прямо на полу. Кто бы мог подумать, глядя снаружи на этот образчик архитектурного стиля, что его внутреннее убранство так убого? Как только Бретт может здесь жить, да еще и называть это пустое безликое пространство домом?

Огромные комнаты не только производили убогое впечатление на фоне внешней отделки особняка, но и невыгодно контрастировали с элегантным, продуманным до последней мелочи, дизайном офиса Бретта.

— Прежде, чем въехать, я распорядился, чтобы поменяли полы и перекрасили стены. Потом даже переговорил с несколькими дизайнерами, но из-за отсутствия времени так и не смог показать им дом. Надеюсь заняться этим в ближайшие выходные.

— Почему ты не обратился за помощью к дизайнеру, оформившему “МГИ”?

— Она специализируется на офисном дизайне.

— Ну и что? Уж лучше офисный стиль, чем эта безликая пустота.

В нормальном обжитом доме не должно быть таких пустых стен. К тому же сразу возникает масса закономерных вопросов. На чем он сидит? За чем он ест? И стоило ли вообще приглашать ее ночевать в дом, где ей, судя по всему, придется спать на полу?

— Не все комнаты пусты, — сообщил Бретт и провел Лорел туда, где находилась кухня и семейная зона.

Центром семейной гостиной был камин и встроенные по обе стороны от него книжные стеллажи.

— Смотри, — Бретт показал на телевизор с плоским экраном, кожаный диван и пару глубоких кресел, — здесь даже есть мебель.

Настоящий приют холостяка. Комната выглядела слишком неуютно, скучно. Лорел представила Бретта, развалившегося на этом диване перед телевизором, коротающего одинокий вечерок.

Дому просто необходима женская рука. Если бы только было можно, Лорел оживила бы этот унылый образчик мужского быта. Достаточно поставить фикус в большом горшке в угол комнаты. Занять свободное место над каминной доской натюрмортом, чтобы он сразу стал центральной точкой композиции. К стене придвинуть маленький изящный столик, рядом с ним поставить торшер. На столике бы прекрасно смотрелись семейные фотографии в серебряных рамках и прочие милые безделушки, индивидуальные для каждого дома и придающие любому помещению обжитую атмосферу. Ну и, конечно, мягкий ворсистый ковер на полу.

— Да, смотрится неплохо.

— Это точно. — Он указал на небольшую укромную комнатку, находящуюся между кухней и семейной гостиной. Там стояли деревянный стол и несколько стульев. — Здесь даже есть стол.

Стол-то она видит, а вот чем, интересно знать, он питается? Кухня выглядит так, словно на ней никогда ничего не готовили. Либо Бретт — помешанный на чистоте зануда, либо он завтракает, обедает и ужинает в ресторане. Есть ли хоть какая-то еда в этом новомодном холодильнике? Лорел не могла похвастаться обширными познаниями в области домашнего хозяйства, но она прекрасно понимала, что даже полному штату трудно поддерживать такую чистоту не только на кухне, но и во всем доме. Должно быть, прислуга Бретта вкалывает как каторжная, чтобы соответствовать его требованиям.

— Очень мило.

Но и очень странно. Если бы Лорел не знала наверняка, что дом обитаем, она бы никогда не поверила в то, что здесь кто-то живет. Ни пылинки, ни старых газет. А самое главное — никакой индивидуальности. Нет, что касается архитектурной индивидуальности, то к дому не может быть претензий: потолочные деревянные перекладины, лепнина, оконные рамы и паркет, выполненные из ценных пород дерева, стеклянные двери, но одного этого недостаточно для такого очаровательного особняка. О таком доме надо заботиться особым образом, а Бретт явно не способен на подобную заботу.

Пренебрежительное отношение Бретта к тому, как он живет, обеспокоило Лорел. Неужели он — поверхностный человек, за внешней презентабельностью которого скрывается холодность и равнодушие? Внутреннее убранство его жилища убедило Лорел в том, что Бретту не нужна ни она, ни ребенок, ни вообще семья. Человек, способный прожить целый год в пустом помещении, вряд ли нуждается в любящей семье и домашней обстановке. Вероятно, Бретт один из тех, кого называют трудоголиками и кому удобный офис милее родного дома.

— Может быть, хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет, спасибо. Я очень устала. А где твоя прислуга?

— У меня нет прислуги. Раз в неделю приходит женщина, которая убирает в доме и ходит за покупками.

— Значит, мои предположения оказались ошибочными.

— Именно так. Давай, я отведу тебя в твою комнату.

Они вернулись обратно в прихожую, где остались ее вещи.