никогда не покидавшей её лица, дала Ольге инструктаж относительно холодильника, ужина и чистых простыней. Они ещё поболтали, не обращая на меня внимания, и вышли в прихожую.

У меня в голове не было никаких мыслей, так что ничего особенного Лена прервать не могла, снова появившись на кухне уже в плаще.

– Шурик, я пошла. Заглядывай, особенно если бросишь Ольгу. И смотри, чтобы она не съела весь борщ, а то водится за ней такой грешок.

Я встал, ибо не мог позволить себе сидеть в присутствии хозяйки, и не нашёл ничего лучшего, как ответить

– Всенепременно. И с превеликим удовольствием.

– Я вижу, вы уже тут спелись за моей спиной, – встала между нами появившаяся на кухне Ольга. – Пока, подруга. Ты уже опаздываешь.

Хозяйка ещё раз рассмеялась и, подмигнув нам, удалилась.

– Она всегда была немного взбалмошной, – сообщила мне Ольга, когда мы остались с ней одни.

– А ты? – посмотрел я на неё с интересом.

– Может быть, тоже, – улыбнулась она вдруг застенчиво и легко коснулась моей ладони.

Во время нашей трапезы раздался телефонный звонок. Будучи гостем, я не стал брать трубку. А Ольга трубку взяла и, явно самовольничая, решила поговорить с неизвестным абонентом. И поскольку аппарат стоял на кухне, я мог слышать, как Ольга разговаривает с людьми.

Взяв трубку, она сразу же, даже не узнав, кто звонит, сказала, что Лены нет дома, а потом вдруг непечатно послала абонента на том конце провода в нехорошее место и потребовала от него, чтобы он всех их оставил в покое. После такого разговора ужин у нас пошёл вяло, а лицо у сидящей напротив девицы приняло печальное выражение. Спрашивать я ничего у неё не стал, поскольку меня беспокоили другие мысли.

После ужина я принял освежающий душ и вошёл в комнату. Ольга уже застелила разобранный диван, и я поинтересовался, где мне предстоит сегодня спать. Она, загадочно посмотрев на меня и кивнув на диван, сказала, что меня ждёт сюрприз. Про себя я подумал, что сюрпризами уже сыт по горло, но ничего не сказал, тем более, что она уже исчезла из комнаты.

С наслаждением уложив в свежезастелённую постель свои помытые мослы, я попытался ещё почитать перед сном найденную в комнате газету, но никак не мог сосредоточиться, поскольку мозг сверлила назойливая мысль, что за сюрприз приготовила мне плескавшаяся в ванной личность.

Догадавшись, что в награду за спасение от уличных хулиганов она решила предоставить мне диван, а сама готова спать на кухне на разостланных на полу газетках, я малость успокоился и хотел уже погасить свет и уснуть, как в комнату вошла незнакомка. Это и в самом деле был сюрприз…

4.

Такого со мной ещё не случалось. Бывало, конечно, что люди меня за что-то упрекали или даже обвиняли. И кое в чём я с ними согласен – а кто без греха? Но вот такого, чтобы мне поставили в вину моё хорошее воспитание, такого ещё не было.

Напротив меня за кухонным столом сидела незнакомка, пила кофий и недовольным голосом выговаривала мне свои претензии, обвиняя в том, что я “специально проспал всё на свете”.

Я говорю “незнакомка”, потому что Ольга с коротко остриженными, чёрными, как смоль волосами, была просто неузнаваема. Я ей доказывал, что, как хорошо воспитанный человек, не привык лазить по чужим квартирам, брать чужие вещи и заводить чужие будильники. Я напомнил ей, что вчера, когда она появилась передо мной в новом обличье, мне было совсем не до будильника, а уж когда она оказалась со мной в одной постели, о будильнике я думал меньше всего. А уж когда… Впрочем, скажу коротко – мы проспали. И вот теперь Ольга совершенно необоснованно обвиняла меня в том, что по моей милости мы не успели съездить в одно место и семья потеряет то, что принадлежит ей по праву.

А потом пришла Лена и присоединилась к нам. В смысле, к нашему завтраку. А потом мы её оставили и поехали к Ольге. И хотя на мне уже не было наручников, и разбитая скула не так сильно бросалась в глаза, как вчера, я не настаивал на том, что мне нужно домой. Сначала я этому и сам удивлялся, но потом понял, что, как и всякий порядочный человек, чувствую на себе ответственность за судьбу девушки, которую отбил у бандитов. Я должен был проводить её домой. И проводил.

Когда мы поднялись к Ольге на тринадцатый этаж, вот тут-то нас и ждал сюрприз. Хотя, если быть точным, сюрприз нас не дождался, зато вся квартира была разгромлена. Я-то сначала решил, было, что у девушки, живущей в этой квартире, просто такая привычка – выбрасывать содержимое шкафов на пол и переворачивать всё, что можно перевернуть, но, увидев её опечаленное личико с огромными глазами, полными слёз, понял, что шутки здесь неуместны. Ольга прижалась ко мне и тихо прошептала:

– Что им всем от меня нужно?

Я как мог, успокоил девушку и не стал у неё допытываться, кому это “всем”?

Нехотя мы приступили к уборке квартиры.

А затем зазвонил телефон, и из Ольгиного разговора я понял, что бабушка просит её срочно приехать.

Ольга положила трубку, сообщила, что у бабули плохо с сердцем, и попросила поехать с ней. Я же предпочёл остаться и завершить уборку. Ольга, в общем-то, и не особенно настаивала, понимая, видимо, что я не кардиохирург, а может, и по какой другой причине. Но, как бы то ни было, я проводил её до машины и вернулся в квартиру. По дороге я понял, насколько широкая натура у этой девушки: она и сама запросто ходит по чужим квартирам без разрешения, и в свою квартиру пускает всех подряд. Впрочем, хотелось бы надеяться, что меня она чужим не считает.

Минут через пятнадцать, как раз в тот момент, когда я призадумался, не попить ли чайку, в дверь позвонили. В моей голове пронёсся вихрь мыслей, но думать было некогда, и я открыл дверь. На пороге стояла Ольга, снова в парике.

И только я начал:

– Ты что, опять…– как понял, что снова ошибся – это не Ольга, а её сестра.

Как быстро складывается наше мнение о незнакомом человеке? С первой секунды? Минуты? А если заочно вы человека уже немного знаете? То, что я слышал о Светлане, к знакомству не располагало. Я имею в виду её предстоящее замужество, да ещё замужество с иностранцем. Я вообще считаю, что отток