Она взяла блокнот и ручку и, чувствуя себя вполне готовой к работе, прошлась по дому, обращая внимание на то, что нужно сделать. Все окошки, прямоугольные стеклянные панели в верхней части большинства древних межкомнатных дверей, скрипели не только тогда, когда дверь открывалась или закрывалась, но и когда дул сильный ветер и сквозняк проносился по дому. Они оставались такими годами. Они были частью дома. В старом доме дребезжало многое.

Теперь Лиза знала, что их нужно смазать заново или что-то в этом роде. Она не могла починить потолок в столовой, но могла заняться окошками. Лиза просмотрела несколько сайтов и узнала, что именно нужно делать. Звучало легко. На следующий день она пошла в Марин-хоум-центр и купила тюбик белого герметика. Лиза собрала свои темные волосы сзади, как клепальщица Рози [6]. Она вытащила свою стремянку – алюминиевую и довольно легкую, но достаточно прочную, чтобы удержать Лизу, – и забралась наверх, чтобы попытаться нанести герметик красивой прямой гладкой линией вдоль основания стеклянных панелей.

Это было похоже на попытку выдавить из тюбика идеальную полоску зубной пасты. Герметик ложился то брызгами, то пунктиром. Попытавшись равномерно распределить его ногтем, Лиза размазала герметик по стеклу.

Она делала только хуже.

Лиза слезла со стремянки, села на пол и заплакала.

– Мне пятьдесят шесть лет, – сказала она вслух. Да и кто ее мог услышать.

– Наверное, стоит продать этот дом. Он слишком большой для одного человека. Я могла бы купить новый, свежевыкрашенный в белый цвет, – Лиза начала оживляться. Обычно она так делала, когда разговаривала сама с собой.

– Я могла бы продать свой бизнес, уехать с острова, купить милое очаровательное местечко на мысе и оставить деньги на приключения. Я могла бы отправиться в круиз! – Лиза одобрительно кивнула сама себе.

Легко поднявшись – она раз в неделю занималась йогой, – она стала ходить по комнате, размышляя.

– Зачем я поеду в круиз? Меня ведь укачивает, – напомнила себе Лиза.

– И я люблю этот дом. Надеюсь, когда-нибудь мои внуки будут бегать по этой лестнице. Я люблю остров. Я люблю своих друзей. Я люблю свой магазин.

Она посмотрела в окно. Стоял май. Ее тюльпаны раскрылись, и нарциссы вот-вот собирались зацвести.

– У меня есть деньги, чтобы отремонтировать это место, – рассуждала Лиза. – Я должна привести свой дом в порядок! – Ее мрачность испарилась. В голове роились идеи. Она нашла свой телефон на кухне и позвонила Рэйчел.

Когда Рэйчел ответила, Лиза сказала:

– Мне нужен плотник, или подрядчик, или маляр. Мне нужен капитальный ремонт потолка.

– И тебе доброго вечера! – Рэйчел рассмеялась. – С чего вдруг?

– Потолок столовой упал мне на голову.

– Что?

– Ну, около квадратного метра, а остальная часть вздулась от воды так, что я боюсь, что он в любой момент рухнет. Кроме того, я решила многое отремонтировать в доме. Подарить этому дому немного любви.

– Хорошо, дай мне подумать. Ты же не хочешь абы кого. Кроме того, многие ремонтники даже не решатся на ремонт твоего дома, потому что он уж слишком старый. Ты решишь одну проблему и найдешь еще пятьдесят других. Тебе нужен кто-то ответственный – как насчет Мака Уитни?

– Кажется, я его знаю.

– Конечно, знаешь, – сказала Рэйчел. – Его дочь Бэт – ровесница Тео. Это ее парень покончил жизнь самоубийством в старшей школе семь лет назад.

– А, да, точно. Боже, как я могла забыть – Тео виделся с Бэт, потому что она встречалась с Аттикусом. Некоторое время они все были так близки, три мушкетера, а потом… Аттикус умер. Бедный парень. Бедная девочка. Весь город был в трауре, – Лиза колебалась. – Я заставила Тео обратиться к психотерапевту.

– Да, после этого многие дети обращались к психотерапевтам.

– Действительно. И мы, вернее Тео, как бы потеряли связь с Бэт. Она была в одном классе с Тео, но после Аттикуса их компании не особо пересекались. Как Бэт? Ты видела ее?

– Видела. Она окончила среднюю школу, поступила в колледж, но сейчас, кажется, вернулась на остров. Она умная девушка, но у нее были трудные времена. Она потеряла Аттикуса, к тому же ты знаешь, что ее мать умерла, когда Бэт была практически ребенком.

– Я помню. Как ее звали?

– Марла. Бедная малютка Бэт. Мак больше не женился.

– Точно. Он всегда был таким милым. Боже, теперь, возвращаясь в прошлое, я помню, как хотела заговорить с ним о том, что я тоже одна воспитываю детей, но так и не предложила ему выпить или что-то в этом роде, потому что он такой красивый, и я не хотела подавать виду, что флиртую с ним.

– Ты была единственной женщиной в городе, которая этого не сделала, – Рэйчел рассмеялась. – Подруги звонили бы мне в приступах любовных мук, если бы он только кивнул им.

– И он больше не женился?

– Нет. Он сосредоточился на работе и дочери. Никогда не пропускал ни концертов, ни футбольных матчей. Но я знаю, что он трудолюбивый и очень славный. И он плотник-реставратор, поэтому он не захочет снести твой дом и построить новый дворец. Он не обманет тебя.

– Ты меня уговорила. Я просто надеюсь, что его загруженность позволит взять нового клиента.

– Если он не позвонит, перезвони мне. Я что-нибудь придумаю.

– Здорово! Давай поговорим позже, сходим на обед или в кино, – и Лиза отключилась, торопясь найти номер телефона Мака Уитни в маленьком городском справочнике. В прошлом году на обложке были пожарные. В этом году это был коллектив работников почтового отделения. Она заметила Робина, Вилму и Титу и улыбнулась им. Ее охватило тепло. Этот остров был ее домом, и ее вдруг охватило волнение при мысли о том, чтобы вернуть своему любимому старому дому его былую славу или хотя бы какое-то подобие прочности и красоты.

Она нашла номер Мака Уитни и позвонила, уверенная, что попадет на голосовую почту. Когда низкий приятный голос сказал: «Привет», она на мгновение испугалась. В наше время люди нечасто отвечают на звонки.

– О, привет, эм, я Лиза Холи. Мне тебя порекомендовала моя подруга Рэйчел Мак-Элени. Дело в том, что мой дом очень старый и потолок в столовой только что упал мне на голову.

– Ты в порядке?

– Что? Да, конечно. Потолок упал не весь. Но его нужно будет заменить или отремонтировать, и теперь, когда я обратила на это внимание, я вижу и другие большие и маленькие проблемы. Дом был построен в тысяча восемьсот сороковом году, и я старалась о нем заботиться, но у меня есть магазин одежды на Мейн-стрит, и он занимает все мое время. Наверное, я забросила дом.