Более пяти лет Александр Александрович прослужил в кавалерии, основательно увлёкшись в этот период авиацией. Её быстрые успехи в ту эпоху не просто волновали многих, а нередко вынуждали ради одной только мечты летать ставить на кон даже обретённое годами благополучие.

Так, поручик Козаков (с 10 сентября 1911 г.) добивается откомандирования для обучения полётам в Авиационный отдел офицерской воздухоплавательной школы. Произошло это 23 января 1914 г. Предельный возраст для лётчика определялся тогда в 35 лет. Ему же было всего 25. Кроме того, будущей профессии Козаков соответствовал ещё и как кавалерист: смелость, хорошая реакция и наибольший вес.

В авиаотделе школы молодой поручик сразу же взялся за основательное изучение теоретического курса. Новые дисциплины были весьма интересными. И прежде чем приступить к полётам, ему пришлось как следует потрудиться над основами аэродинамики, метеорологии, авиационной техники, воздушной разведки и т.д.

Долгожданная лётная практика тогда включала в себя 4 этапа. На первом Козаков выполнил 12 полётов с целью ознакомления с особенностями эксплуатации материальной части и освоения техники пилотирования на основных этапах полёта.

На втором он летал с пассажирами, осваивал полёты на высоту. На третьем полёты с выключенным двигателем, а на четвёртом отрабатывал навыки в проведении внеаэродромных полётов и в ведении воздушной разведки.

Выпускной экзамен включал: знания материальной части самолёта и выполнение полёта продолжительностью не менее 1,5 часа. В процессе полёта не менее 30 минут выпускник должен был находиться на высоте 1000 м. Затем он совершал планирование с выключенным двигателем с высоты 1000 м. Кроме того, выполнялся полёт по кругу на аэроплане незнакомого типа, и решалась практическая задача по ведению воздушной разведки.

Звание военного лётчика Козакову было присвоено 29 апреля 1914 г., а в ноябре этого года он был выпущен в 4-й корпусной авиаотряд. К слову, в течение 1914 г. Гатчинская школа подготовила 34 военных лётчика, в том числе 33 офицера и 1 солдата.

Правда, на фронт Александр Александрович попал не сразу. Дело в том, что в действующей армии не хватало аэропланов. Но, терпеливо дождавшись прямо на заводе своего «Моран-Ж», он наконец-таки убыл на фронт 15 декабря.

Уже в том же декабре Козаков совершает свой первый боевой вылет. Но он словно «блин комом»! 25 декабря у него загорелся мотор, и ему пришлось вернуться на аэродром.

Аппарат удалось спасти, а вот мотор ремонту не подлежал.

В следующий раз Александр Александрович вылетел на разведку позиций противника в районе Скерневицы — Болилов — Могель только 6 января 1915 г.

7 января он впервые столкнулся с противником лицом к лицу, которого преследовал до линии фронта. Но из-за отсутствия оружия сбить его не смог.

В течение января Козаков совершил семь боевых вылетов, получив кое-какой опыт. Именно этот опыт и убедил его задуматься о необходимости вооружения аэроплана, способного уничтожить противника в бою.

Информированный о таране Нестерова в деталях, он тоже экспериментировал, придумывая новое оружие воздушного боя. Выход Козаков нашёл в использовании небольшого морского якоря с подвижными лапками («кошка»), который для большего эффекта снабдил ещё и пироксилиновой шашкой. Такое решение было поистине оригинальным. Замысел Козакова был следующим: «подняться чуть выше противника, выпустить на тросе якорь, лапка, зацепившись за какую-либо часть вражеского аппарата, взрывала капсюль, а тот в свою очередь детонировал пироксилиновую шашку. Понятно, что лётчик, решившийся на такую атаку должен обладать высоким лётным мастерством, храбростью и хладнокровием». А вскоре представилась возможность испытать изобретение на практике.

18 (31) марта 1915 г. в районе села Гузов в воздухе был замечен аэроплан противника, выполняющий полёт на разведку и бомбометание. Александр Александрович вылетает в погоню за германцем. Нагнав его, он начинает действовать.

«Проклятая кошка зацепилась и болтается под днищем самолёта», — вспоминал Козаков. Словом, зацепить германский двухместный «альбатрос» не получилось.

«Что было делать? — продолжает Козаков. — Два фронта, сорок тысяч глаз русских и немецких смотрели на нас из окопов, уйти, не сделав ничего, находясь в нескольких метрах от противника, — позор перед этими двадцатью тысячами русских глаз». И он идёт ва-банк: «Тогда я решил ударить "альбатрос" колёсами… недолго думая дал руль вниз… что-то рвануло, толкнуло, засвистело, в локоть ударил кусок крыла моего "морана", "альбатрос" наклонился сначала на один бок, потом сложил крылья и полетел камнем вниз… Я выключил мотор, лопасти на моём винте не было.

Я начал планировать, потеряв ориентировку, и только по разрывам шрапнелей догадался, где русский фронт. Садился парашютируя, но на земле перевернулся. Оказывается, удар был настолько силён, что шасси было вогнуто под крылья…»

Козаков отделался лишь ушибами, совершив первый в истории военной авиации удачный таран. Произошло это, по документам, в районе усадьбы Воля-Шидловская.

28 июня 1915 г. Александра Александровича производят в чин штабс-ротмистра, а через месяц, 28 июля 1915 г., награждают Георгиевским оружием: «за доблестный подвиг 18-го марта 1915 г., выразившийся в том, что по собственному почину взлетел у с. Гузов на своём аппарате, погнался за германским аэропланом, производившим разведку в нашем тылу и бросавшим бомбы в Гузовский аэродром, настиг его близ усадьбы Воля-Шидловская и хотя не успел опрокинуть врага особым якорем, сбил его, с явной опасностью для собственной жизни, ударом своего аппарата о верхнюю плоскость неприятельского, в результате чего было прекращение противником полета и метания бомб».

А 20 августа 1915 г. Козакова назначают начальником 19-го корпусного авиационного отряда, как самого опытного военного лётчика.

Когда в начале 1915 г. из Франции стали поступать двухместные разведчики «ньюпор-IX», буквально несколько получает и 19-й авиаотряд. Новый начальник принимает решение переделать такой аэроплан в одноместный. Затем благодаря Киевскому конструктору В.В. Иордану он устанавливает на «ньюпоре» пулемёт «виккерс» (стрелял под углом 24 градуса к оси винта, а существенным преимуществом у него был значительный боезапас в 700 патронов).

14 июня 1916 г. Александр Александрович одерживает на своём усовершенствованном аэроплане вторую победу. И это несмотря на малую эффективность прицельного огня.

16 июля 1916 г. в групповом бою под Двинском он атакует самолёт противника, а затем преследует и уничтожает его.

В августе 1916 г. Козаков записывает на свой счёт ещё две победы и становится асом (на французский манер «тузом»).

В ходе реализации идеи создания боевых авиагрупп в России, путём объединения нескольких авиаотрядов, 19-й корпусной авиаотряд вскоре отводится в тыл для формирования 1-й боевой авиагруппы (1-й БАГ).

В 1916 г. к двум орденам штабс-ротмистра (Св. Станислава 3-й степени от 18.08.1913 г. и Св. Анны 3-й степени от 02.04.1915 г. за окончание Военной авиационной школы) добавляются ещё три: Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» — от 27 января — «за боевые разведки на р. Равке в феврале и марте месяце 1915 г.»;