Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снова смеется.
— Ты такая забавная, мышонок.
— Хватит меня так называть, я Нина.
— Надо же, мышонок умеет не только краснеть, но и сердиться.
Он издевается? Дразнится?
Замерев возле двери, не могла решить, открывать или нет.
Это же не правильно?
Правильно. Правильно. Осточертело!
Я словно не дверь открывала, а в холодный пруд с головой нырнула.
Увидев Петра, сразу же забыла, о чем думала, что хотела сказать, да и как говорить забыла.
— Думал, не откроешь.
Навис надо мной, как гора мышц, и глазами своими загипнотизировал.
— Я…
Он был одет в кожаные черные штаны, белую футболку, а поверх нее — кожанка. Мать моя женщина, он шикарен.
— Потеряла дар речи от моей красоты?
Нельзя так улыбаться, плотоядно.
Даже покраснев, не смогла опустить взгляд вниз. Боялась, что задержу взгляд ниже пояса.
Это нормально вот так думать?
— Поехали прокатимся? — шепнул, приближаясь своим лицом к моему.
Он точно прокатиться предлагает?
— Что Вы со мной делаете? — так же шепотом спросила.
Я чувствовала его свежее дыхание, и голова кружилась от такой близости.
— Я тебя совращаю, киса.
Провел теплыми губами по моим, поймав мой судорожный вздох, отстранился.
— Как думаешь, мышонок, ты достаточно хорошо меня узнала, чтобы со мной прокатиться? Или нужно проникнуть глубже…
Пока я, кажется, задыхалась от эмоций, он насмешливо наблюдал за мной.
— Куда проникнуть? — пролепетала.
— Конечно же, в твой внутренний мир, киса. А ты про что подумала?
Немыслимо.
Глава 4
Теперь я понимаю, почему он так улыбался, когда я вышла в сером платье на лестничную площадку.
— Мотоцикл?
Петр засиял от мальчишеского восторга.
— Это не просто мотоцикл, это мой зверь, и ты в него влюбишься, мышонок.
Это навряд ли.
— Я на нем не поеду, это опасно.
Сложила руки на груди, поежившись от ветра. Всё-таки нужно было надеть что-то поверх платья.
— Не будь занудой, мышонок, — накинул мне на плечи свою куртку.
Его запах подействовал на меня, как валерьянка на кота — одурманивающе.
— Я же просила не называть меня так, — буркнула, краснея.
Как можно незаметней глубоко вдыхала мужской запах. Как же обалденно пахнет.
— Если я буду обращаться к тебе по имени, ты не сможешь стоять на ногах, киса.
Каков…
— Вы такой самоуверенный.
Даже не знаю, это восхищает или раздражает.
— Может, перейдем на «ты»?
Приобнял за талию и прижал к себе так, что сердце чуть не остановилось.
Чем я думала, когда ввязалась в эту авантюру?
— Мне сложно на «ты» с совершенно незнакомым человеком, — голос дрожал, как и все тело, прижатое к твердому во всех смыслах мужчине.
Это так смущающе.
— Киса хочет узнать меня получше, — протянул и стал наклоняться ниже.
Я почти ощутила его язык на своих губах, как вдруг рядом раздался до зуда раздражающий голос Ивана.
— Что ты творишь, Нина?