Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Рас? Чем ты тут занимаешься? – тетушка выскочила из раздевалки, привычно подбоченилась и окинула меня внимательным взглядом, словно что-то заподозрила.
А ведь сообщение ушло минут двадцать назад! Казалось, Эймердина видит сквозь стены, читает мысли, предвидит будущее.
В своем алом купальнике и красной маске, тетушка напоминала помесь земной амазонки и танцовщицы Муллен Руж. Впечатление ломали лишь высокие ботинки, на такой толстой и тяжелой подошве, что не всякая женщина оторвала бы в них ноги от пола.
Я изобразил невинную улыбку – после того, как мы почти вызволили Милану, это получалось без труда – и ответил:
– Маме звоню…
Эймердина окинула меня внимательным взглядом, чуть наклонила голову, как делала всегда, когда не очень-то верила. Но я решительно закивал и жестом предложил следовать в названный Валли «борцовский зал».
Охранники не просто нас пропустили – тот, что пониже, со шрамом на все ухо услужливо открыл дверь. А тот, что повыше, без правой брови – низко поклонился.
Я не уставал удивляться местным «секьюрити». Сегодня на Мельрании наращивали даже кости, даже конечности, выращивали органы. Стоило это удовольствие недешево, но платили охране Черного замка так, что иные аристократы захлебывались желчью.
И все же охранники никогда не убирали шрамы, не пересаживали поврежденные волосяные луковицы. Будто демонстрировали воинственность, опытность в кулачных разборках. Тонко намекали желающим поспорить, что с «такими» разбирались не раз и не два. И закончилось это для буянов гораздо хуже, чем для охраны.
Помещения для Черных боев напоминали залы для боксерских поединков, только увеличенные во много раз. Публику явно уже подогрели. Азартные мельранские лица со всех сторон скандировали прозвище Эймердины – хором, не пропуская, между прочим, ни единого слова.
Я знал тут почти всех. Знаменитые на всю планету высокородные вельможи, в затрапезных спортивных костюмах, простеньких футболках и джинсах горящими глазами уставились на арену.
В зале приятно пахло чем-то свежим, вроде новорожденной листвы, и совсем не пахло потом. Сотни мощных вытяжек справлялись лучше, чем в больницах, где нет-нет, да и проскальзывали запахи лекарств и еды.
Эймердина одним прыжком юркнула на ринг, взмахнула ногой как танцовщица канкана, и зал взорвался аплодисментами.
Распорядитель сегодняшних боев – невысокий, жилистый мельранец, в черной жилетке на голое тело и смешных красных легинсах, подскочил к тетушке. Поклонился ей почти в пояс, и поднял руку Эймердины в воздух.
По залу поплыла уважительная тишина. Распорядитель выдержал паузу, дал зрителям проникнуться торжественностью момента, и выкрикнул так, что с легкостью покрыл помещение голосом.
– Великая! Непобедимая! Несокрушимая никем и никогда высокородная стерва, повелительница мужчин!
Публика вновь оглушительно зааплодировала. И даже специальные установки для поглощения слишком громких звуков, уже не справлялись с децибелами восторженной толпы.
Я прочистил уши и подумал, что припозднился с сообщением Ласилевсу.
Надо было изловчиться и написать ему еще по дороге. Жаль, что тогда эта счастливая идея меня не посетила.
Фанаты немного стихли, и мои уши наконец-то смогли передохнуть перед следующим звуковым ударом.
– И соперник нашей высокородной стервы. Невозмутимый, крепкий как трехрог, сильный, как ураган и быстрый как змея Ра…
Распорядитель осекся, потому что на арене появился сам Валли и что-то шепнул ему на ухо. На лице коротышки промелькнуло удивление, но он быстро пришел в себя, набрал в грудь побольше воздуха и провозгласил:
– В стане соперника уникальная замена! На бой с Эймердиной, буквально через десять минут выйдет невероятный, неповторимый, шокирующе опасный Хирург!
Тетушка удивленно огляделась. Толпа вокруг арены застыла, захлопала тысячами глаз. Похоже, решала – поразиться или восхититься. Я впервые слышал о таком бойце. Эймердина, кажется, тоже. Зрители принялись шушукаться, выспрашивать друг у друга, что же это за опасный Хирург и чем он так неповторим.
Зальдиф Аскаллини обернулся к соседу – Дарриану Сталль, такому же родовитому, долговязому и нескладному.
– Что еще за Хирург? Ты слышал о нем? – удивился Зальдиф.
Дарриан пожал плечами и отмахнулся:
– Да какая тебе разница?! Я просто хочу посмотреть, как стерва размажет его по рингу. А потом пройдется сверху, как по коврику и ноги вытрет!
Да-а-а! Даже «самцовый» шовинизм, как выражалась мама, пресловутая мужская солидарность меркли перед свирепым обаянием тетушки.
Сама Эймердина замерла посреди ринга в томительном ожидании и легкой растерянности. Впервые Валли ни с того, ни с сего, не предупреждая, поменял ей соперника за секунду до боя. Представляю, сколько стоило это пресловутому Хирургу! Он явно не из бедных, и денег не считает.
Распорядитель услужливо принес тетушке табуретку. Она села, закинула стопу на колено и замерла, позволяя залу оценить себя во всей красе.
– Я бы с такой… – слишком громко поделился кто-то с галерки.
– Тише ты, со своими желаниями! – Шикнул на него один из соседей.
– Ну а что? Я бы с ней тоже покувыркался! – Признался кто-то из дальнего ряда.
– Да хватит вам! – Раздраженно прошипел женский голос с передней трибуны. – Такой момент, а вы о своем, о больном.
Громкие выкрики стихли, но толпа продолжала шушукаться, выяснять – что же это за Хирург и с чем его едят.
И вот, наконец-то, он появился в зале. Небрежным движением запрыгнул на ринг, и одобрительные женские возгласы пробежались по амфитеатру.
Крупный, но не слишком массивный, не перекаченный, Хирург выгодно отличался от многих здешних бойцов. По крайней мере, от тех, кто дрался столь же часто, как Эймердина. С костюмом хирург явно решил не заморачиваться. Я видел тут мужчин, разодетых в пух и перья, в прямом смысле слова, разряженных в стиле супергероев из земных комиксов, в рогатых шлемах и шкурах, словно древние воители. Хирург выбрал самый обычный спортивный костюм, правда светло-голубой, как врачебная одежда, и маску-шапочку на всю голову. Разглядеть черты лица противника тетушки не представлялось возможным – суровая маска из плотного пластика открывала взгляду только черные глаза. Но все равно новый боец кого-то мне очень напоминал. Было в нем что-то неуловимо знакомое. И даже не только во внешности – в жестах, в движениях.
Я вдруг вспомнил, что Ласилевс так и не появился. Возможно, я опоздал с сообщением – врач снял кольцо, отправляясь на роды, на важное совещание, или куда-то еще. Туда, где лишние звонки, эсмсэски нежелательны или слишком отвлекают.
Что ж… придется ему ждать следующего боя…
Эймердина встала и окатила соперника оценивающим взглядом. Тот даже не шелохнулся. Распорядитель торопливо унес табуретку, оставив бойцов один на один. Теперь начало поединка зависело только от этих двоих. Ненадолго публика затихла, а затем снова принялась скандировать «высокородную стерву».