меня, делай, что я велю. Я не собираюсь смотреть, как моя ученица сама перережет себе горло. – Эмис вздохнула. Свечение вокруг нее исчезло, пропал и барьер, отделявший Эгвейн от саидар. – Я не могу больше ограждать тебя от Источника. Ты гораздо сильнее меня – если говорить о Единой Силе. Мой щит едва удержался под твоим напором. Но я не уверена, что мне хочется хоть чему-то учить женщину, неспособную держать слово.

— Эмис, обещаю, что впредь буду держать слово нерушимо. Но я должна встретиться в Тел'аран'риоде со своими друзьями. Им я тоже обещала, Эмис, им может понадобиться мой совет или моя помощь.

В темноте трудно было судить о выражении лица Эмис, но Эгвейн показалось, что оно не смягчилось.

— Прошу тебя, Эмис. Ты меня уже многому научила. Я сделаю все, что ты скажешь.

— Заплети косы, – без всякого выражения промолвила Эмис.

Косы? Конечно. Это сделать нетрудно. Но зачем? Теперь Эгвейн носила распущенные волосы, ниспадавшие ниже плеч, а еще совсем недавно чуть не лопалась от гордости, когда Круг Женщин объявил, что она может заплести косу. Настоящую косу, такую же, как у Найнив. Ведь по обычаям Двуречья косу разрешается носить только взрослым.

— Две косички, по одной за ухом. – Голос Эмис оставался бесцветным и плоским. – Если у тебя нет ленточек, чтобы вплести в них, я дам. Такие косы носят у нас маленькие девочки. Слишком маленькие, чтобы отвечать за данное слово. Когда докажешь, что тебе можно доверять, снова распустишь волосы. Но если солжешь мне еще раз, я обрежу тебе юбку и вручу куклу. Хочешь, чтобы к тебе относились как во взрослой женщине, так изволь и вести себя как взрослая. Или ты согласишься на мои условия, или я не буду тебя учить.

— Я соглашусь на все, если только ты пойдешь со мной, когда мне надо будет…

— Соглашайся, Айз Седай! Я не торгуюсь с детьми и с теми, кто не выполняет обещаний. Ты будешь делать то, что тебе велено, только так, и никак иначе. Не хочешь – уходи, и если погибнешь, то только по своей вине. Я в таком деле тебе не помощница!

Эгвейн была рада, что в палатке темно и Эмис не видит ее сердитого взгляда. Да, конечно, она нарушила обещание, но все равно Эмис обошлась с ней несправедливо. Ранда, небось, никто не пытается связать какими-то глупыми правилами. Ну ладно. Ранд, он, допустим, не такой, как все. Но и Мэт

наверняка не согласился бы играть по чужим правилам. Правда, Мэту, та'верен он там или нет, требуется просто быть – учиться ему нечему и незачем.

Пожалуй, единственное, чему бы Мэт согласился подучиться, это как еще вернее

околпачивать простофиль в карты и кости.

Но она – совсем другое дело. Она хотела учиться, очень хотела. Порой жажда знаний казалась неутолимой – сколько ни узнавала нового, ей все было мало.

Х оть это и несправедливо, и обидно, подумала Эгвейн, деваться все равно некуда.

— Я согласна, – произнесла девушка. – Буду делать, что ты велишь, только так, и никак иначе.

— Хорошо. – Эмис выдержала долгую паузу, выжидая, не добавит ли Эгвейн что-нибудь еще, но та предусмотрительно придержала язык. Помолчав, Хранительница Мудрости продолжила:

— Я не буду давать тебе поблажки, Эгвейн, но это для твоей же пользы. Ты считаешь, что уже многому у меня научилась, из чего видно, как ничтожно мало ты знала сначала. У тебя большие способности к хождению по снам, и не исключено, что со временем ты превзойдешь всех нас. Но если ты не будешь учиться у меня – учиться у нас четырех, – то никогда не сможешь развить свой дар в полной мере. Причем скорее всего потому, что не доживешь до этого.

— Я буду стараться, Эмис! – Эгвейн решила, что ей удалось придать голосу подобающее смирение. Почему бы этой женщине не сказать прямо, чего она хочет? И как уломать ее отправиться в Тел'аран'риод вместе, раз уж одной нельзя?

— Хорошо. Хочешь еще что-нибудь сказать?

— Нет, Эмис.

На сей раз пауза оказалась еще дольше. Эгвейн терпеливо ждала, сложив руки на коленях.

— Значит, ты умеешь сдерживаться, когда захочешь, – произнесла наконец Хранительница Мудрости, – даже если тебя это раздражает, как нестерпимый зуд. Верно? Мазь от зуда тебе не нужна? Вот и прекрасно. Когда придет время встретиться с твоими друзьями, я пойду с тобой.

— Спасибо, – смиренно ответила Эгвейн.

— На тот случай, если ты не слушала меня в первый раз, повторю: учение не будет ни легким, ни коротким. Тебе кажется, что в последние дни ты много работала. Ничего подобного. Готовься, настоящая работа только начинается.

— Эмис, я буду учиться усердно и стараться изо всех сил, но, памятуя о Ранде и Приспешниках Темного… Может быть, время, необходимое на учение, окажется для меня непозволительной роскошью.

— Знаю, – устало промолвила Эмис, – от него уже сейчас немало хлопот. Ну ладно, идем. Ты и так потратила уйму времени на свои ребяческие выходки. Нас давно ждут.

Только сейчас Эгвейн заметила, что постель Морейн пуста. Девушка потянулась за платьем, но Эмис удержала ее:

— Оно тебе не понадобится, нам недалеко. Накинь одеяло на плечи, и пойдем. Я уже немало сделала для Ранда ал'Тора. И мне предстоит сделать еще больше, когда мы закончим.

С сомнением покачав головой, Эгвейн завернулась в одеяло и следом за Эмис вышла в ночь. Было холодно. Эгвейн покрылась гусиной кожей, переступая босыми ногами по каменистой, чуть ли не обледенелой земле. После дневной жары ночной холод казался стужей, какая бывает в Двуречье лишь посреди зимы. Дыхание превращалось в пар, тут же растворявшийся в холодном, но очень сухом воздухе.

Позади палаток Хранительниц стояла еще одна, такая же низенькая, как и прочие. Эгвейн ее раньше не замечала. К удивлению девушки, Эмис скинула с себя всю одежду и знаком велела ей сделать то же самое. Стиснув зубы, чтобы они не стучали, она неохотно сбросила одеяло и стянула рубашку. Эмис, оставшись нагишом, как будто не замечала холода, несколько раз она глубоко вздохнула, похлопывая себя по бедрам, а затем нырнула в палатку. Эгвейн не мешкая устремилась следом.

В палатке было влажно и очень жарко. Девушка мгновенно покрылась потом.

Здесь собрались все Хранительницы Мудрости, а также Морейн и Авиенда. Все они сидели в чем мать родила вокруг большого железного котла, до краев заполненного раскаленными камнями. От котла и камней тянуло жаром. Айз Седай, судя по всему, уже успела