Капитан перестала сражаться. Ее тело застыло, глаза, наполненные ужасом, следили за коразианцем, который был уже совсем близко.

Брат Фидель рванулся было к Томи, но взгляд убийцы остановил его.

– Назад! Не подходите! – прорычал ублюдок.

Томи стонала, она переводила свои темные глаза с коразианца на брата Фиделя. Взгляд был полон отчаяния и мольбы.

Спарафучиле еще крепче зажал ей рот, блестящий клинок сверкал возле смуглой шеи.

– Назад! – приказал он. – Леди знает, что делать.

Бледный, дрожащий брат Фидель смотрел то на Тони, то на Мейгри. Потом опустил голову и, подчинившись приказу, застыл, прислонившись к стене.

Коразианец был уже в полуметре от кровати. Мейгри сделала шаг, встав между солдатом и беспомощной девушкой.

– Ничего бесплатно не дадим, – сказала она. – Нам нужны деньги.

Яростный клубок подполз к ногам Мейгри.

За себя она не боялась. У нее был меч, иглы которого находились в ее ладони. Крис поднял руку-оружие, нацелив пальцы на стоявших в коридоре коразианцев. Его люди, ждавшие сигнала по обе стороны дверей, готовы были прикончить тех, в кого не попадет Крис. Но если их придется убить, план Мейгри полетит к чертям.

– Назад! – приказала она. – Или мы откажемся от сделки.

Тело коразианца задрожало, потом поползло назад. Добравшись до своего панциря, оно юркнуло в него.

– А теперь вернемся к вопросу о деньгах, – сказала она холодно.

Голова робота ожила, панцирь защелкнулся.

– Мы не понимаем, о чем вы говорите. Вы рискуете своей жизнью ради денег, но после вашей смерти они потеряют для вас всякий смысл. Вы отдаете нам секреты ваших технологий взамен на деньги, секреты, которые в конечном счете помогут нам уничтожить вашу галактику. Вы даже друг друга продаете.

– Да, деньги сделали нас такими. И что дальше?

– Мы примем ваши условия. Мы сообщим вам координаты полета, но будем сопровождать вас.

– Отлично. – Мейгри ограничилась лаконичным ответом, потому что боялась, что выдаст себя: он услышит в ее голосе радость и облегчение. Конечно, эскорт будет им помехой, но они от него постараются отделаться.

Солдат покатил на колесиках к дверям мимо Криса, который медленно опустил руку-оружие. Коразианец вернулся к своим товарищам, ждавшим его в коридоре. За ним пошла Мейгри.

Томи вздохнула, набрала в легкие воздух, она вся дрожала.

– Подождите! – выдавила она из себя.

Мейгри остановилась, оглянулась.

– Ступайте! – приказала она Спарафучиле и Крису. – Я вас догоню. – Потом повернулась к капитану, держа руку на мече. – Что вам нужно?

– Ты спасла мне жизнь, – сказала Томи, в голосе ее звучало недоумение. – Рисковала собственной жизнью. Почему? Почему ты не позволила этому существу забрать меня?

Мейгри изучала девушку холодным, спокойным взглядом.

– Я могла бы. Я думала об этом. Если вас это утешит, капитан, объясню. То, что я спасла вас, не было с моей стороны благородным жестом. Мною руководила необходимость. Они испытывали меня, хотели понять, насколько я тверда в своих намерениях. Я тверда, капитан. Уверяю вас. Тверда.

– Рада услышать это, сука. – Томи упала головой на подушку. Она закрыла глаза, обессилев после тяжкого испытания. – Я боялась, что мне придется... изменить свое мнение о тебе.

Мейгри улыбнулась, шрам на щеке искривился.

– Брат Фидель, я хочу вам кое-что сказать.

Священник пересек каюту, подошел к ней.

– Больше не делайте уколы, – сказала ему тихо Мейгри. – Дня через два мы прилетим. Рауль говорит, что как раз столько времени понадобится, чтобы организм очистился от наркотиков. И она будет в состоянии вернуться к своим обязанностям, принять на себя командование кораблем.

– Слушаю, миледи.

– Парализаторы не снимайте. Господь ее знает, что она выкинет, если ее не фиксировать.

– Слушаю, миледи. А если она попросит объяснить ей, почему я ей не делаю уколы? Что мне сказать?

– Не знаю, – отрезала Мейгри. Она почувствовала вдруг, как на нее навалилась усталость, из нее словно выкачали все силы, опустошили. Ей захотелось остаться одной, запереться у себя в каюте. – Пусть думает, что она сломила вас.

– Да, миледи. И... благодарю вас. То, что вы сделали... – Его голос прервался.

– Я сделала это исключительно в силу тех причин, о которых уже сказала, – пояснила она устало. – Не будьте сентиментальны, брат. Возвращайтесь к своим обязанностям.

Священник повиновался. Но взгляд его был полон страха и обожания.

Мейгри с трудом удержалась, чтобы не стукнуть его.

Она вышла, закрыв за собой дверь. Если бы он только знал, что она почти уступила коразианцам девушку! Если бы кто-нибудь знал, как мучительно трудно ей далось это решение...

Мейгри прошла мимо своей каюты, бросив на дверь тоскующий взгляд. На капитанском мостике она сообщила Агису, как обстоят дела, прослушала рапорт Криса о коразианцах, покинувших без всяких эксцессов их корабль.

В иллюминаторе ослепительно сверкали звезды чужой галактики. Космическая станция коразианцев стала удаляться, маленькие корабли свернули свою сеть лазерных лучей, которой они оплели весь их корабль, и отправились домой, кроме тех, что должны были сопровождать «Галактическую Красавицу».

Мейгри смотрела в иллюминатор, но ничего, кроме пустоты, не видела.

А клятва? Клятва? Небу дал я клятву!

Так неужель мне душу погубить?

Уильям Шекспир. Венецианский купец. Акт IV, сцена I

– Выходим на трассу, миледи. Во всяком случае, мне представляется, что это она. Показания соответствуют...

– Коразианцы украли всю нашу аппаратуру, наверно, это та самая трасса. Координаты есть в компьютере. – Мейгри стояла позади Агиса и наблюдала за монитором. – Я вычислила координаты полета с максимальной точностью. Что там наш эскорт делает?

– Они летят по обе стороны от нас. Шесть машин по левому борту, шесть – по правому.

– Наверно, мы для них не такая уж ценная добыча, – прокомментировал Крис. Он пришел из машинного отделения, чтобы проследить за тем, как они делают прыжок.

– Наверно, – ответила Мейгри. – В противном случае они бы шестьсот кораблей выслали и окружили бы нас лучевой паутиной. А с чего им бить тревогу? Они и в голову не берут, что мы попытаемся улететь от них. Мы же прилетели сюда ради денег, вы это помните? Вот они и уверены, что мы послушно будем следовать за ними. Да они остолбенеют от удивления, когда поймут, что мы отрываемся и летим в другом направлении.