Я сжимаю руки на ее бедрах и вхожу в нее, чувствуя, как ее стенки сильно сжимаются вокруг меня, буквально засасывая внутрь своего тела. Она чувствуется как гребаный рай: мягкая, скользкая и горячая.

Элиза вскрикивает от удовольствия, ее спина выгибается дугой. Я двигаю бедрами, задевая чувствительное местечко глубоко внутри нее, прямо на задней части ее киски.

— О, боже, — шепчет она, — я чувствую…

Мой ритм устойчивый и не такой, к которому я привык, но я продолжаю трахать ее медленными глубокими толчками, пока она корчится под моим телом. Я продолжаю двигаться внутри нее, врываясь в ее теплую влажную киску, крепко сцепив свои зубы. Элиза вскрикивает при каждом толчке, дергаясь на кровати, цепляясь ладонями за мои предплечья, словно она нуждается в опоре. Я чувствую, как мои яйца начинают сжиматься, и крепко стискиваю челюсть. Я не смогу долго продержаться. Не в этот, блять, раз.

Слегка сместившись, я изменил угол наклона, и теперь чуть сильнее вгонял свой член в ее мягкую киску.

— О, — стонет Элиза, — боже, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, боже мой.

Ее киска сжимается вокруг меня, как тиски, когда оргазм настигает ее. Ее стенки пульсируют и внезапно это становится слишком сильным для меня. Я рычу, когда позволяю своему удовольствию прокатиться волной по собственному телу. Мои бедра врезаются в нее, когда я взрываюсь, теряя всякий контроль.

Мой разум становится пустым, и я, блять, продолжаю кончать в нее, крепко прижимая ее тело к себе, пока, наконец, не чувствую, что мои яйца полностью пустые.

Открыв глаза, я смотрю на ее лицо, и вижу слабую улыбку, которая играет на ее губах.

— Ты очень красивый, — шепчет она и я широко улыбаюсь в ответ.

— Долго же тебе понадобилось времени, чтобы понять это.

Она фыркнула носом и провела ладонями по моим плечам.

— Ты в порядке?

— У меня ничего не болит, и мне не хочется выпрыгнуть из собственной шкуры, так что думаю да, я в порядке.

Я медленно вышел из ее тела, затем сел на ноги, наблюдая за тем, как моя сперма вытекает из ее распухшей киски. Подцепив капли двумя пальцами, я просунул их внутрь ее тела, и сделал несколько толчков, растирая ее внутри, затем опустил голову и провел языком по ее складкам. Тихий стон подтолкнул меня действовать более активно, так что я прикусил ее клитор, затем с силой пососал его, чувствуя, как он вновь набухает под моим языком.

— Еще один на дорожку, — бормочу я прямо в ее киску.

— Я не могу, — шепчет она, дергаясь на кровати, — это слишком много.

Ее руки взлетают к моей голове, но вместо того, чтобы оттолкнуть, она вжимается своей киской в мое лицо, и я сильнее сосу, лижу и целую ее влажную плоть.

— Ох, — хрипло стонет она, — Пол, я не могу…

— Ты почти кончила, принцесса, расслабься.

Я яростно потираю языком ее клитор, щелкая по нему кончиком. Элиза дергается и кричит, кончая еще раз, и заливая мой рот своей влагой. Я поднимаю глаза и смотрю на ее лицо в то время, как удовольствие сотрясает ее тело. Ее глаза крепко зажмурены, а по щеке стекают слезы.

Я провел последний раз своим языком по ее складкам, крепко целуя вход в ее киску, после чего поднялся выше, вытирая рот ладонью. Отныне я нашел себе любимое лакомство.

Элиза открыла глаза и улыбнулась мне усталой улыбкой.

— Никогда не знаешь, когда остановиться, да?

— Не тогда, когда твоя киска капает на мои пальцы, явно прося большего.

Элиза устало вздохнула, и я накрыл нас покрывалом, притягивая ее в свои руки.

И я знаю, что на этой планете нет другой, которую бы я хотел держать в своих руках.

Только она.

Принцесса моего сердца.

Она принесла свет в мой мрачный мир, наполнив его цветом.

Конечно, красный — чертовски великолепный оттенок, и я с радостью разукрашивал мир, используя его как опору, но сейчас все выглядело совсем иначе.

Цвет алой розы, когда румянец ползет по щекам Элизы.

Цвет бури и грозы, когда ее глаза наблюдают за мной.

Цвет спелой вишни, который остается на ее коже в том месте, где мои губы оставляют свои следы.

Разнообразие оттенков вдохнуло жизнь в мое тело, и я, наконец, позволил себе быть счастливым.

Эпилог

Шесть месяцев спустя

Элиза

— Я в порядке, мам, — наверное в сотый раз повторяла я, провожая ее к воротам. Мобиль доставит моих родителей до Второго центра, где они смогут пересесть на другой, чтобы вернуться на границу.

— Ты определенно не в порядке, Лиз, — выдохнула она, покосившись на засос, который красовался на моей шее. Пол, черт возьми.

— Прекрати, — буркнул отец, поднимая ее сумку и закидывая себе на плечо, — ты провела с ней почти неделю, она в полном порядке.

— Я все еще не одобряю сына Гектора. Его отец ветреный, что мешает его сыновьям быть такими же?

— Мама, пожалуйста, — вздохнула я, поморщившись. Неделя в компании моих родителей превратилась в пытку. Мама каждый раз искала повод, чтобы вступить в перепалку с Полом, в то время, как он охотно ей подыгрывал. В итоге мама хлопала дверью и каждый раз заявляла, что ноги ее в этом доме больше не будет. Спустя некоторое время она возвращалась назад, и, как ни в чем не бывало, становилась к плите, чтобы порадовать нас своей стряпней. Папа философски помалкивал, бросая сочувственные взгляды в мою сторону, но строго держался нейтралитета. Когда я спросила прямо, на чьей он стороне, он тихо шепнул, что ему еще жить с этой женщиной, так что просил не вмешивать его.

Я уже около шести месяцев живу в Четвертом Центре, работая рядом с Полом. И мне это нравится. Никогда не думала, что смогу снова стать частью команды. Но я это сделала. Конечно, я больше