Зонне повернулся к ней, и вся группа остановилась следом.

— На самом деле, адепт, я считаю, что Инвикта выступит на стороне Механикус, потому что принадлежит к Механикус и была непоколебимо предана Механикус тысячи лет. Если ваши откровения окажутся подлинными…

— Они и есть подлинные.

— Если они окажутся подлинными, Инвикта не изменит Марсу. Данные есть данные. Мы пересмотрим наши верования и встретим будущее с открытым забралом… что бы это будущее ни принесло.

— Осуждение на вечные муки и уничтожение всех нас, — пробормотал Файст.

Зонне пожал плечами. Он по-прежнему не сводил глаз с Калиен.

— Дело в другом, адепт. Мне интересно: тебе приходило когда-нибудь в голову, что же на самом деле произошло здесь, на Оресте? Ведь дело не в правде. Дело не в божественности Бога-Императора. Судя по тому, что вы с Файстом мне рассказали, дело в том, что люди, такие как Толемей и Энхорт, прибирают к рукам власть. Мы находимся в самом разгаре переворота, и твоя драгоценная правда, мой дорогой адепт, всего лишь его инструмент.

— Энхорт верит этим данным, — возразила Калиен. — Энхорт участвует в этом лишь потому, что данные правдивы.

— Возможно, — пожал плечами Зонне.

— Но не Толемей, — сказал Файст. — Для Толемея главное — власть.

Калиен не стала возражать, а лишь уставилась в пол.

— Ты его знаешь, Калиен, — продолжал Файст. — Он твой начальник, и он готовил тебя для этого. Он знал девять лет. Почему ж он не начал действовать раньше? Толемей использовал тебя, меня, войну, Легио Инвикта и Энхорта, чтобы устроить переворот. Скажи, что я не прав.

Калиен сжала зубы и сердито вытерла кулаком слезу.

— Ему дважды не дали повышения по службе. Он был главным соперником Имануала, когда освободилось место адепта сеньорус. Имануал был главой ноосферной обработки данных. Толемей — архивов. Архивов! Это было несправедливо. Синод магосов, наверное, лишился рассудка, предпочтя Имануала Толемею. Он сам мне рассказывал, как ему отказали, когда он подал прошение на место сеньоруса Кузницы Хеншера. Рассказывал о своих подозрениях, что это Имануал препятствовал его кандидатуре, потому что не хотел лишиться столь опытного хранителя прошлого.

— А теперь он на пути к тому, к чему так стремился, — произнес Файст.

— Экзекутор Энхорт объявил, что в сложившейся чрезвычайной ситуации временно берет власть в свои руки, — сказал Зонне. — Введение кодекса белли сделало Энхорта главным на время действия военного положения.

Файст сардонически поднял брови:

— Энхорт лишь лицо для публики. Реальная власть ― это Толемей. И когда начнутся выборы следующего адепта сеньорус, могу поспорить, чью кандидатуру поддержит синод.

Они покинули коридор «Запад/переход/1101/11» и проследовали по 1101-му центральному к Плаза Кузница-19. Патрули скитариев здесь стали попадаться чаще, так что пришлось воспользоваться ноокартой Карша и проложить альтернативный маршрут через накопительные емкости и машинные отсеки Технической/Сборочной. Введение запрета на подключения заставило персонал покинуть отсеки и станочные мастерские. На рабочих поверхностях деактивированных производственных установок остались лежать недоделанные изделия. Освещение было приглушено до четверти яркости.

<Если мы пройдем через выход 1101110 и спустимся на этаж, то сумеем добраться до одного из западных переходов, — предложил Карш. — Это выведет нас через Западные ворота Кузницы к проезду рядом с Марсовым полем>.

Зонне кивнул и сказал:

— Пошли.

Они нашли выход и спустились к переходу. Когда они пересекали мраморный атриум, направляясь к входу в туннель перехода, их заметил патруль.

— Бежим! — крикнул Зонне.

Скитарии Темпестуса с воплями кинулись вниз по ступеням с подвесного перехода, выкрикивая приказания остановиться и сдаться. Хотя командные коды Крузия скрывали биометрику беглецов, лица Файста и Калиен были введены в схемопамять скитариев Кузницы и помечены соответствующими ярлыками, поэтому визуальная идентификация произошла мгновенно.

<Стоять! Ни шагу дальше! — кантировали скитарии. ― Мы закодированы к применению исключительных мер!>

<Я тоже>, — прокантировал в ответ Карш, развернулся и выстрелил.

Его пушка превратила ближайшего скитария в ошметки плоти. Карш перевел прицел и выстрелил снова. Еще над двумя воинами Кузницы взвилось кровавое облако, когда тех опрокинуло на спину. На мгновение опешив от непокорности Карша, скитарии Темпестуса начали стрелять в ответ.

<Не останавливайтесь!> — взревел Люкс-88.

Ни секунды не мешкая, они с Тефларом бросились на подмогу Каршу. Когда Зонне, Калиен и Файст ринулись к входу в туннель перехода, первые ответные выстрелы начали вгрызаться в древний мрамор на полу атриума и сечь стены.

Тефлар встал рядом с Каршем, уперся ногами покрепче и активировал свой автоматический гранатомет. Кассетный боеприпас разорвался среди бросившихся к ним скитариев Кузницы. Многих изрешетило микрошрапнелью и раскидало взрывной волной.

Тефлар продолжал стрелять. Второй залп гранат обрушил подвесной переход шквалом пламени, сбросив скитариев головой вниз со ступеней. Люкс-88 занял позицию с другого бока Карша, добавив собственную значительную огневую мощь к отчаянному противостоянию.

Зонне, Файст и Калиен бежали по туннелю — позади них разверзся настоящий ад. Облигана спешила следом, насколько позволяли ее деликатные ходовые системы. Заухали клаксоны, вдоль стен туннеля замигали янтарные тревожные огни. Противовзрывные двери туннеля начали неторопливо закрываться.

— Живей! Живей! Живей! — закричал Зонне.

Казалось, вся Кузница сжимается вокруг, чтобы не дать им сбежать. Карш, Люкс-88 и Тефлар, стоя плечом к плечу у входа в туннель, вели непрерывный огонь по скитариям Темпестуса, хлынувшим в атриум со всех сторон.

Это был героический бой до самой смерти. Тефлар довел свой счет до восемнадцати, прежде чем от попадания лазера у него взорвалась голова и он рухнул, словно мешок металлолома. Люкс-88 потерял руку и часть лица, но продолжал стрелять, пока два попадания в брюшину не бросили его на колени. Израненный и истекающий кровью Люкс-88 получил выстрел в голову и опрокинулся на спину.

Стреляя из оружейной конечности и тяжелого пистолета, Карш отступал по туннелю, сдерживая скитариев из дружественного легио. Он сумел уничтожить тридцать одного противника, защищая своего хозяина. Чтобы преодолеть его адреналиновую ярость и усиленное тело, потребовалось сто девять попаданий. Карш упал на середине туннеля, практически разорванный на куски.

Скитарии Темпестуса топали прямо по его искромсанным останкам в неистовом рвении схватить беглецов. Им пришлось отключить закрытие дверей, чтобы не оказаться отрезанными от своей цели.