Вход в нее был вырублен в скале в форме великаньей головы с длинными зубами, торчащими из открытой пасти. Широкий язык делился на девять частей, и это были мостики, по которым новых работников погнали в утробу земли. Перед тем как войти, Амариллис обернулся и долго, не мигая, глядел на солнечный диск, потом поклонился ему с почтением.

Вот еще одна странность, которую Май не могла в нем понять. Этот человек мог подолгу смотреть на солнце, не щурясь и не мигая. Золотые лучи омывали прекрасное лицо, заставляя его ярко светиться. Глаза Амариллиса блестели, набирая от солнца его желтизны. Развернувшись наконец, он зашагал вперед, но и в сумраке пещеры сохранил частичку солнечного блеска. Однако находиться под землей ему не нравилось.

– Лучше остаться без еды, чем без солнечного света, – посетовал он.

Май пугал не столько сумрак, сколько мысль о том сумасшедшем солдате. Не мог ли он, убежав в темноту, каким-либо образом ее выследить? Она усилием воли прогнала страшную мысль, притворившись, что просто испугалась рабов. Те давно злобно косились в ее сторону, ненавидя всех, кто избежал побоев. Кроме того, что наемных рабочих не били, им еще по утрам выдавали добавочную порцию еды, так что рабы завидовали и роптали.

Их отвели в широкое помещение, откуда вели пути во многие штольни. Здесь ожидали маленькие лохматые пони, тяжело нагруженные коробами с гравием. Лошадки вытягивали шеи в сторону новичков и фыркали. Во все стороны вели выбитые в скале туннели. Эти разработки и предназначались для поисков бесценных рубинов. Для того чтобы добыть горстку камней, нужно было прорубиться через тонны и тонны камня. Отовсюду из каменоломен слышался перестук кирок, двоившийся и троившийся эхом в гулком пространстве.

– Похоже, они опять вскрыли старые шахты, чтобы выскрести последние остатки рубинов, – заметил Амариллис. – Новых разработок тут нет.

Май не слушала, пораженно рассматривая грязных рудокопов. Большинство из них кашляло и харкало кровью, кто-то то и дело прерывался, чтобы со стоном растереть больной бок или грудь. Девушка не знала, болеют они от пыли и каменной крошки или от заразы.

Рабы-мужчины все были скрюченные, почти горбатые, со спинами, согнутыми тяжестью корзин и коробов. Хуже того, кожа у всех была нездорового мертвенного цвета. Май разглядела нескольких еще крепких и здоровых людей, которые уже обрели сероватую бледность из-за отсутствия света. Амариллис нахмурился, бормоча, что хорошо бы им с Май поскорее завершить здесь свои дела.

Как ни странно, Май порадовало ворчание Амариллиса. Он казался более человечным, менее совершенным. Он взял ее за руку, будто почувствовав этот прилив приязни, и Май неожиданно улыбнулась ему. Что бы она делала без этого человека? Но вместо слов благодарности девушка спросила:

– Что с нами будет, когда они поймут, что ты не умеешь находить рубиновые жилы?

– Милая Радостная Луна, ты во мне сомневаешься? Я оскорблен.

Она рассмеялась, не понимая, шутит он или нет.

– Амариллис, но ведь это же невозможно. Даже предсказатели не умеют находить месторождения!

– Имей веру, Радостная Луна. Неспроста же я твой дух-хранитель!

– Ты просто эльф, – поддразнила она его. – Все, что Морригвэн о них говорила, к тебе подходит… Но я все равно не верю, что даже эльфы умеют находить россыпи камней.

– Обычных камней – нет, но солнечные рубины – совсем другое дело, – отозвался Амариллис с уверенностью, которой Май почти поверила.

Чем глубже они шли, тем теплее становилось в пещерах. Постоянно слышался звук капающей воды. Май он почему-то успокаивал.

– Как будто мы во чреве Великой Матери, – прошептала она. – А капающая вода – Ее пульс. Наверняка это самое безопасное место для… для этой вещи.

Амариллис откинул со лба девушки волнистую прядь, чтобы взглянуть ей в глаза. Взгляд его был печальным.

– Радостная Луна, когда же ты полюбишь меня? Мне нужна твоя любовь.

– Что? Но я… я…

Хотя Май и испытывала что-то к этому странному человеку, сердце ее принадлежало Каспару. Амариллис заботился о ней и снова и снова спасал от смерти, а Каспар так и не пришел… Но ведь это же было к лучшему. Явись Каспар за ней, девушка никогда не смогла бы спасти его от искусительной силы Некронда. И снова в сердце ее закрались сомнения в чистоте намерений Амариллиса. Она глубоко заглянула в его глаза, но ничего не увидела в них, кроме лучистого света. Май не могла разглядеть его душу.

– Ты должна полюбить меня!

Он неожиданно заключил ее в объятия.

Май оттолкнула его, не зная, что сказать. Да, она была благодарна Амариллису, но благодарность – это еще не любовь.

Он понял, что зашел слишком далеко, и опустил руки. Как ни странно, Май была польщена. Если уж она не добилась Каспара, то у нее хотя бы есть Амариллис. Раньше ей казалось, что нет большей боли, чем жить без Каспара, – но теперь девушка знала, что боль одиночества куда хуже.

Их привели к входу в самую новую шахту. В воздухе стояла каменная пыль, потолок был очень низким, так что даже Амариллису пришлось нагнуться. Они почти ничего не слышали из-за грохота кирок и звука колющегося камня.

Рабы взламывали скалы с помощью рычагов, били молотами по дубовым клиньям, чтобы расширить трещины меж камнями. Люди все были крупными и сильными, но работали со злобой и без охоты. Их обнаженные, потные спины пестрели полосами от ударов бича.

Рабы помельче, вооружась зубилами, выполняли более мелкую работу, ковыряя стены открытых шахт. Май догадалась, что они откалывают рубины. За спинами у рабов неотрывно стояли солдаты, но вид у них был мрачный. Видимо, шахта не преуспевала.

Когда Амариллиса представили как нового волшебника, со всех сторон послышались крики радости и недоверчивые восклицания.

– Если проколешься, отведаешь молотка, – предупредил его надсмотрщик у входа в шахту. – За последнее время у нас перебывало трое шарлатанов вроде тебя. Они только и умели, что махать руками и тратить время. Посылали нас на поиски в бесполезные черные дыры. Мы потеряли кучу народа и не нашли даже завалященького рубина. Смотри, если ты окажешься удачливее, тебя хорошо наградят, а не сможешь – убьют. Ладно, давай приступай к работе.

Май испуганно взглянула на Амариллиса, шепча:

– Но ты же не сможешь, не сможешь… Что нам делать? Он фыркнул.

– Имей веру и терпение. Я отлично справлюсь. Не более чем в двенадцати футах от нас – отличная рубиновая россыпь. И еще одна в сорока футах. Я предпочитаю вторую: она в нужном нам направлении. Проход очень узкий, но я чувствую, что потом он расширяется. За ним должна быть пещера, полная камней. Если мы попадем в естественную систему пещер и переходов, можно будет отыскать нужное нам место и найти выход наружу, которым мы воспользуемся, когда все будет сделано. Но сначала нужно убедить их копать в том направлении. Из уважения к нашим предшественникам нужно устроить им хорошее шоу.