— Да, наверно, были. Это было давно, Рина. — Он покосился на О’Доннелла, который ходил вдоль верстака, словно зачарованный разложенными на нем запчастями и инструментами. — Когда-то же надо взрослеть.

— Я до сих пор дружу со многими одноклассниками. Даже с теми, кто уехал из нашего района. Мы поддерживаем связь.

— Ну, может, у девочек все по-другому. Джоуи уехал в Нью-Йорк, когда нам было… сколько? Лет двенадцать, не больше. Давным-давно.

За разговором Тони продолжал работать, время от времени бросая нервные взгляды на О’Доннелла, заметила Рина.

— У тебя были неприятности с законом, Тони?

— Да, были. Были у меня неприятности! Я даже отсидел. Если ты один раз попал, некоторые люди думают, что ты уже никогда не отмоешься. У меня теперь есть жена. У меня есть ребенок. Есть эта работа. Я хороший механик.

— Профессия, которая помогла тебе найти работу по разборке ворованных машин на запчасти.

— Ради всего святого, мне тогда было двадцать лет! Я заплатил свой долг обществу. Чего тебе от меня надо?

— Я хочу знать, когда ты в последний раз виделся или говорил с Джоуи Пасторелли. Он несколько раз возвращался в Балтимор, Тони. Когда парень возвращается на старое место, он навещает старых друзей. Если ты что-то от меня скрываешь, Тони, если будешь упорствовать, я обещаю тебе неприятности. Мне бы этого не хотелось, но я могу это сделать.

— Это все из-за того, что он тебе надавал, когда мы были детьми. — Тони наставил на нее вымазанный машинным маслом палец. — Я в этом не участвовал. Ничего общего не имею. Я не бью девок… женщин. Ты видала в моем досье, чтоб я когда-нибудь бил женщин?

— Нет. Я ничего не видела в твоем досье насчет насильственных действий, точка. Но я увидела, что ты держал рот на замке, когда тебя взяли за разделку угнанных машин. Ты никого не назвал. Думаешь, это благородство? Думаешь, это верность дружбе, Тони? Мы ищем Джоуи в связи с делом об убийстве. Хочешь стать пособником? Тебе это надо?

— Эй, притормози. Погоди. — Он отступил на шаг, не выпуская из рук разводной ключ. — Убийство? Я не знаю, о чем ты говоришь. Жизнью клянусь.

— Расскажи мне о Джоуи.

— Ну ладно, может, он и заглядывал пару раз. Может, мы попили пивка. Это законом не запрещено.

— Когда? Где?

— Черт! — Тони стянул с себя кепку, и Рина увидела, что волосы у него сильно редеют, образуя на лбу две глубокие залысины и узкий, длинный «вдовий мысок» между ними. — Первый раз, когда он дал о себе знать после пожара, после всей этой чертовни… это было как раз перед тем, как я связался с подпольной мастерской. Он появился, сказал, что у него тут какие-то дела. Сказал, что знает этих парней, если я хочу срубить деньжат. Вот так я с ними и связался.

— Тебя арестовали в девяносто третьем.

— Ну да. Курочил машины примерно с год, потом меня арестовали.

Рина почувствовала, как у нее сжалось сердце.

— Значит, Джоуи втянул тебя в это в девяносто втором?

— Выходит, что так.

— Когда? Весной, летом, зимой?

— О черт, как я могу это помнить?

— А ты вспомни картинку, Тони. Какая погода стояла? Джоуи появляется, столько лет прошло, вы заходите в бар, а может, и не в один. Вы идете пешком? Снег лежит?

— Нет, погода была хорошая, я помню. Я курил травку, слушал по радио какой-то матч. Теперь я вспомнил. В самом начале сезона, но погода была хорошая. Наверно, апрель или май.

В мастерской было жарко, жарко и душно, но пот, выступивший на лице у Тони, был вызван не тяжелыми рабочими условиями.

— Слушай, если он кого-то убил, мне он об этом не говорил. Не скажу, что я сильно удивлюсь, если он это сделал, от него всего можно ждать, но мне он ничего не говорил. — Тони облизнул губы. — Он говорил о тебе.

— Да ну? А что говорил?

— Просто чушь. Спросил, не видел ли я тебя в последнее время. Спросил, не перепадало ли мне от тебя… ну, ты понимаешь.

— Что еще?

— Рина, я был под кайфом. Помню только, что мы несли обычную чушь, и он втравил меня в это подпольное дело. Я отсидел три года, и теперь я чист. С тех пор работаю здесь. Он опять проявился через несколько лет после того, как я вышел.

— В девяносто девятом?

— Да. Я с ним выпил ради старой дружбы. Он мне сказал, что у него закинуто много удочек и он может мне помочь. Но я сказал ему, что мне это не нужно. Он разозлился, и мы немного поцапались. Он меня в бар привез, а тут сел в свою машину и уехал, оставил меня без колес. Я чуть задницу себе не отморозил, пока искал такси, чтоб добраться до дома.

— Было холодно?

— Чертовски холодно. Я поскользнулся на льду, весь зад себе отбил. Но мне повезло: через несколько недель я встретил Трейси. Она еще больше прочистила мне мозги. Она никакой уголовщины не терпит.

— Ей повезло.

— Нет, это мне повезло. И поверь, Рина, я это понимаю. И ценю. В следующий раз, когда увидел Джоуи, я ему прямо сказал, что завязал.

— Когда это было?

Тони стал переминаться с ноги на ногу.

— Пару недель назад. Может, три. Он пришел ко мне в дом. Не знаю, как он узнал мой новый адрес. Было уже около полуночи. Он напугал Трейси. Разбудил малышку. Он был пьян, хотел, чтоб я составил ему компанию. Я не пустил его и велел уходить. Ему это не понравилось.

— Он был без машины?

— Нет. Гм… Я постоял на пороге, проследил. Хотел убедиться, что он не вернется. Увидел, как он садится в «Чероки». Черный джип «Чероки».

— Номер не запомнил?

— Извини. Даже не смотрел. — Теперь он мял в руках кепку, но Рина видела, что это не нервная реакция человека с нечистой совестью. Это был страх. — Он напугал мою жену и ребенка. У меня теперь все по-другому. У меня есть семья. Если он убийца, я не хочу, чтобы он приближался к нашему дому.

— Если он опять с тобой свяжется, я хочу об этом знать. Не говори ему, что у нас был с тобой этот разговор. Если сможешь, попробуй узнать, где он остановился, но не нажимай.

— Ты меня пугаешь, Рина.

— Вот и хорошо. Потому что он страшный человек. Если он на тебя разозлится, он будет мстить. Я не шучу, Тони, это чистая правда.

Рина вышла из мастерской вместе с О’Доннеллом, но они остановились и обернулись, когда Тони окликнул ее.

— Есть кое-что еще. Это личное.

— Да, конечно. Я сейчас вернусь, — сказала она О’Доннеллу и вернулась к Тони.

— Он вправду кого-то убил? — встревоженно спросил Тони.

— Мы это расследуем.

— И ты думаешь, он может попытаться что-то сделать Трейси или малышке?

— Месть — его специальность, Тони. Сейчас он, пожалуй, слишком занят, ему не до тебя. Но если мы его не достанем, он сможет найти время. Держись от него подальше, Тони, и свяжись со мной, если он появится.