– Я хотел позвонить в полицию. Не в первый раз люди балуются тут наркотиками. Но они уехали! Их больше здесь нет! Машина уехала некоторое время назад. Полчаса…

– Вы это уже говорили, – сказала она ему.

Ей хотелось схватить его за жирную шею и как следует потрясти.

– А с ним был мальчик? Кто-нибудь сидел с ним в задней части машины?

– Откуда мне знать? – спросил мужчина.

Он поднес свои пальцы к губам и посмотрел в небо с почти комическим взглядом на лице.

– Да. Думаю, кто-то был. На заднем сиденье. Да-да. Могу поспорить, что в машине находился мальчик!

Он посмотрел на нее.

– С вами все нормально?

– Нет.

Она покачнулась, словно встала слишком быстро. Он был здесь и уехал. С ним находился Вейн. Они умчались полчаса назад.

Мост привел ее не туда. Мост, который переносил Вик через расстояние между потерянным и найденным, отправил ее в неправильное место. Возможно, эта брошенная церковь и была Домом сна – эта груда обугленных балок и битого стекла. Она изо всех сил хотела найти его, но только потому, что Вейну полагалось находиться здесь… здесь, а не на дороге с Чарли Мэнксом.

Вот в чем дело, подумала она. Как «Скраббл» Мэгги Ли не мог дать верные имена – Вик наряду со многими другими деталями вспомнила об этом сегодняшним утром, – мост не закрепился бы без двух событий, заякоренных на твердой почве. Если Мэнкс был где-то на трассе, мост не мог соединиться. Это походило на толчок маленького камня палкой в воздухе (у Вик мелькнуло воспоминание о свинцовой пуле, пробурившей тоннель в глубине озера). Самый Короткий Путь не знал, как унести ее к месту, не привязанному к одной точке. Поэтому он сделал лучшее, что мог. Вместо соединения с участком, где был Вейн, он привел ее туда, где мальчик недавно был.

Вдоль фундамента клубничного дома росли огненно-красные цветы. Он стоял в начале улицы, вдали от других домов – в месте таком же уединенном, как коттедж ведьмы в сказке… или фантастичном, словно пряничный домик. За травой аккуратно ухаживали.

Неприятный маленький мужчина подвел ее к сетчатой двери, которая вела на кухню.

– Хотел бы я, чтобы имелся второй шанс, – сказал он.

– Для чего?

Ему потребовалось время, чтобы обдумать ответ.

– Шанс переделать вещи. Я мог бы помешать им уехать. Тому человеку и вашему сыну.

– Откуда вы могли знать? – спросила она.

Мужчина пожал плечами.

– Вы проехали долгий путь? – спросил он своим тонким писклявым голоском.

– Да, типа того, – сказала она. – Хотя не совсем реально.

– О. Теперь я понимаю, – произнес он без всякого сарказма.

Мужчина придержал дверь для нее, и она прошла на кухню. Кондиционер принес такое же облегчение, как стакан холодной воды с веточкой мяты.

Это была кухня для старушки, умевшей готовить домашние бисквиты и пряничных человечков. В доме даже немного пахло пряничными человечками. На стенах висели жеманные кухонные плакаты со стишками.

Вик увидела мятый зеленый баллон, подпертый к креслу. Он напомнил ей кислородные баллоны, которые еженедельно доставляли в дом ее матери, – особенно в последние месяцы жизни умиравшей Линды. Она предположила, что маленький мужчина имел где-то больную жену.

– Мой телефон – ваш телефон, – сказал человек нестройным голосом.

Гром снаружи гремел так сильно, что содрогался пол.

Она прошла мимо стола к старому черному телефону, привинченному к стене рядом с открытой дверью в подвал. Ее взгляд переместился на кучу вещей. На столе располагался чемодан, демонстрировавший безумную свалку трусов и маек, зимних шапок и рукавиц. Почта со стола была сброшена вниз, но Вик не видела ее, пока та не зашелетела под ногами. Она быстро сошла с нее на чистый участок пола.

– Извините, – сказала она.

– Не волнуйтесь! – ответил мужчина. – Мой хаос, мне и заботиться о нем.

Он нагнулся и начал собирать конверты в большие мозолистые ладони.

– Бинг, с тобой не сравнятся никакие тучи. Ля-ля-ля! Оставляешь за собой мусора кучи!

Песенка получилась отвратительная, и Вик хотела, чтобы он не пел ее. Казалось, мужчина придумал ее во сне и вытащил в реальность как раз в тот момент, когда она начала гнить по краям.

Макквин повернулась к телефону – большой громоздкой вещи с вращающимся диском. Вик хотела позвонить, но, уперев руку о стену, закрыла глаза. Она ужасно устала. И потом ее чертов левый глаз болел неимоверно сильно. Она, как и хотела, оказалась здесь. Но куда теперь звонить? Было бы неплохо, если бы Табита Хаттер узнала о церкви на холме – о сгоревшем доме Божьем (БОГ ПОГРЕБЕН ЗАЖИВО. ТЕПЕРЬ ТОЛЬКО ДЬЯВОЛ), где Мэнкс и ее сын провели целую ночь. Пусть Табита Хаттер приедет сюда и поговорит со стариком, который видел их, – со стариком по имени Бинг. Бинг? Однако Вик не знала точного места и не была уверена, что в ее интересах звонить в полицию, пока она находилась здесь.

Бинг. Имя смущало ее.

– Как, вы сказали, вас зовут? – спросила она, думая, что, возможно, услышала его не так.

– Бинг.

– Как Поисковый Движок?

– Верно. Только я использую Гугл.

Она засмеялась – звук, который выражал больше усталости, чем юмора, – и посмотрела вскользь на него. Он повернулся к ней спиной и стаскивал что-то с крюка рядом с дверью. Предмет выглядел как бесформенная черная шапка. Она еще раз взглянула на старый зеленый баллон и поняла, что он вообще не кислородный. Надпись на боку гласила: «СЕВОФРЛЮРАН, ОГНЕОПАСНО».

Вик отвернулась обратно к телефону. Подняв большую трубку, она по-прежнему не знала, с кем поговорить.

– Забавно, – сказала она. – У меня имеется собственный Поисковый Движок. Я могу задать вам странный вопрос, мистер Бинг?

– Конечно, – ответил он.

Она скользнула пальцем по вращающемуся диску, не поворачивая его. Бинг. Не имя, а больше звук… который издает серебристый молот, разбивая стеклянный шар.

– Я немного перенапряглась, – сказала она. – Забыла название этого города. Вы можете сказать, где, черт возьми, я нахожусь?

Мэнкс был вооружен серебристым молотом, а у человека, сопровождавшего его, было огнестрельное оружие. Банг, сказал он. Банг! Прямо перед тем как выстрелить в нее. Только он говорил это слово напевным образом – не как угрозу, а как стишок под скакалку.

– Можешь погадать, – сказал Бинг за ее спиной.

Его голос был приглушен, словно он зажимал рукой нос. И тогда она узнала его. В прошлый раз этот голос тоже был приглушен. Вик повернулась на каблуках, уже зная, что увидит перед собой. Бинг успел надеть свой старомодный противогаз Второй мировой войны. В правой руке он держал садовые ножницы.