Мензоберранзана в окрестностях моего города? Скажи, и имя я открою тебе!

— Ты, конечно, можешь назвать мне имя, если тебе так хочется, — насмешливо сказал Джарлакс. — А насчет того, что происходит? Я ведь уже предположил, что здесь замешан Чед Насад или молодежные банды. Наверное, мальчишки, окончившие Академию, развлекаются.

Фербл подскочил на месте и выставил вперед кулаки, как будто собирался броситься на несносного наемника и как следует вздуть его. От ощущения собственного превосходства не осталось и следа.

— Дорогой Фербл, — покровительственным тоном продолжил Джарлакс. — Право слово, нам следовало бы встречаться только по серьезным вопросам. И поверь, ни тебе, ни твоим провожатым не стоит уходить так далеко от дома в это неспокойное время.

Новый намек на то, что над городом нависла зловещая тень и что за возросшей активностью дроу стоит нечто большее, совсем разозлил маленького свирфа, и он застонал от досады и бессилия. Но Джарлакс совершенно невозмутимо стоял перед ним в задумчивой позе, уперев локоть в ладонь другой руки и подперев подбородок, и, похоже, забавлялся происходящим. Фербл понял, что ничего стоящего он сегодня больше не услышит, слегка поклонился, резко отвернулся и пошел к выходу из пещеры, сердито пиная камни.

После того как он удалился, наемник постоял так еще некоторое время, потом лениво вскинул руку и подал условный сигнал. Из туннеля позади него вышел человек, чьи глаза горели красным, как и у всех народов Подземья, потому что когда-то одна из верховных жриц наградила его инфразрением.

— Весело, не правда ли? — спросил его Джарлакс на языке поверхности.

— Да, и к тому же мы многое узнали, — ответил Энтрери. — Когда мы вернемся в город, тебе не составит труда выяснить, кого же из дроу гномы захватили в плен.

Джарлакс удивленно посмотрел на него:

— А ты что же, до сих пор не понял, кто он?

— Я не слышал, чтобы кто-то из знатных эльфов пропал, — тщательно подбирая слова и внимательно вглядываясь в лицо наемника, ответил Энтрери. Может, он что-то упустил? — Но пленник, несомненно, должен быть знатным, раз его имя известно не только тебе, но и гномам. Знатный член Дома или, возможно, странствующий торговец-дроу.

— Предположим, я скажу тебе, что никакой он не пленник, — подсказал Джарлакс, и на его черном лице заиграла хитрая улыбка.

Энтрери тупо смотрел на него, очевидно так и не понимая, что к чему.

— Ах да, конечно, — словно спохватился Джарлакс. — Тебе ведь ничего не известно о том, что случилось в недавнем прошлом, поэтому и сложно собрать все воедино. Был такой дроу, который однажды ушел из Мензоберранзана и некоторое время жил у гномов, но я, право, не ожидал, что он вернется.

— Неужели ты имеешь в виду… — чуть не задохнувшись, произнес Энтрери.

— Именно, — ответил Джарлакс и посмотрел на вход в туннель, в котором исчез Фербл. — Похоже, муха сама залетела в паутину.

Энтрери совсем растерялся. Дзирт До'Урден вернулся в Подземье! Как же это скажется на предполагаемом набеге на Мифрил Халл? Может, все отменят? Неужели пропадет последняя возможность выбраться на поверхность?

— А что нам делать? — спросил он наемника, и в его тоне ясно слышалось отчаяние.

— Делать? — повторил Джарлакс, прищурил глаза и от души рассмеялся. — Делать? — спросил он так, словно услышал совершенную нелепицу. — Зачем что-то делать? Будем просто сидеть и развлекаться!

Его ответ не стал большой неожиданностью для Энтрери, особенно после некоторого размышления. Джарлакс обожал парадоксы, поэтому и процветал в хаотичном мире дроу, и этот неожиданный поворот его, конечно, порадовал. Вся жизнь Джарлакса была игрой, играть в которую следовало с удовольствием, не думая о последствиях или морали.

В другое время подобное отношение импонировало бы Энтрери, он бы даже мог разделить его, но только не сейчас. Слишком уж многое в жизни несчастного убийцы висело на волоске. Дзирт находился неподалеку от Мензоберранзана, и это значительно осложняло будущее Энтрери, которое и так не было окрашено в радужные тона.

Джарлакс снова зашелся в долгом приступе хохота. Энтрери же стоял и серьезно смотрел в глубь ведшего в город гномов коридора, вспоминая лицо и лиловые глаза своего заклятого врага.

* * *

Дзирту было так приятно, что вокруг все знакомо. Ему даже показалось, что он спит, потому что каменная каморка ничуть не изменилась и выглядела в точности такой, какой запомнилась ему. Даже гамак, в котором он лежал, был тот же самый.

Но Дзирт не спал и прекрасно понимал это, потому что ровным счетом ничего не чувствовал ниже пояса: ни веревок его подвесного ложа, давивших на кожу, ни холода в голых ступнях.

— Очнулся? — послышался голос из другой комнатки. Тот, кто там был, говорил на языке свирфов — причудливой смеси мелодичных интонаций языка эльфов со скрипучими звуками дворфского. Слова этого наречия сразу ожили в памяти Дзирта, хотя он не слышал его и не говорил на нем уже двадцать лет. С некоторым усилием дроу повернул голову и увидел шедшего к нему Хранителя Туннелей.

Его сердце радостно забилось.

Белвар немного постарел, но выглядел все таким же крепким. Он с громким лязгом всплеснул обеими «руками», увидев, что его старый друг Дзирт действительно очнулся.

Дзирт растрогался, глядя на руки свирфа, прекрасное произведение кузнечного искусства, надежно прикрепленные к его предплечьям и заменившие Белвару его собственные. В тот раз, когда дроу и свирф повстречались впервые, родной брат Дзирта отрубил гному руки. Между глубинными гномами и отрядом темных эльфов тогда завязалась жестокая схватка, и сначала Белвар захватил Дзирта в плен. Но Дайнин быстро пришел на помощь брату, и соотношение сил изменилось. Если бы не Дзирт, Дайнин убил бы Белвара. Правда, юный дроу не был уверен, что его заступничество имеет смысл, потому что Дайнин приказал искалечить свирфа, а в Подземье калеки долго не жили.

Но когда Дзирт, бежав из Мензоберранзана, попал в Блингденстоун и снова встретился с Белваром, то с радостью узнал, что свирфы были совсем не чета дроу. Они помогли своему искалеченному собрату и изготовили подходящую замену утраченным рукам. К правому предплечью высокочтимого Хранителя Туннелей, как называли Белвара свирфы, был приделан мифриловый молот с выгравированными на нем рунами и изображениями могучих существ, в том числе земной элементали. На левом красовалась не менее искусно выполненная киркомотыга. Ими можно было работать и сражаться, да к тому же шаманы заговорили инструменты. Дзирт и сам видал, как Белвар врубался в камень с такой же легкостью, как крот роет мягкую землю.

Как приятно Дзирту было видеть по-прежнему в добром здравии своего первого друга не-дроу и первого настоящего