это, не отгораживаясь ни на секунду.

Оторвавшись от его рта, я поцеловала его шею, грудь, торс и двинулась вниз к мускулистой букве V, которая вела к его мужскому достоинству. АК застонал, переставляя ноги в предвкушении. Взяв его за руку, я посмотрела в его глаза и увидела, что они остекленели и ошеломлены, когда он смотрел прямо на меня.

— Я люблю тебя, — прошептала я.

Его глаза вспыхнули, когда я взяла его член в рот, медленно и нежно.

— Да, Рыжая, — прошипел он и самым мягким прикосновением провел руками по моим волосам.

Я застонала, когда его вкус взорвался на моем языке. Мои глаза закрылись, и я наслаждалась ощущением его рядом со мной.

— Иди сюда, — сказал АК.

Я поползла по его телу, сбитая с толку.

— Я тоже хочу попробовать тебя на вкус.

Он направил мои бедра к себе, пока мои ноги не оказались на его лице, а мой живот не прижался к его. Я откинула голову назад, когда его рот оказался у меня между ног. Его язык исследовал меня, а я погладила его длину рукой. Желая снова ощутить его вкус, я наклонилась и взяла его обратно в рот. Я лизала его и сосала до тех пор, пока не смогла больше выносить его язык у себя внутри. Моя щека прижалась к его бедру, а он удерживал меня на месте и лизал, пока я не распалась на миллион кусочков, медленно приходя в себя.

АК поднял меня и положил на простыни. Он не произнес ни слова, положив руки по обе стороны моей головы и двигаясь между моих ног. Я провела руками по его волосам, фиксируя его темный взгляд, когда он вошел в меня. Он был нежен, как перышко, когда наполнял меня, осторожно, красиво... так, что я не чувствовала боли.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, — ответила я.

Я проводила ладонями по его рукам, пока он раскачивался вперед-назад. Его теплое дыхание призрачно касалось моего лица, тепло его тела защищало меня, и слезы навернулись на глаза при виде благоговейного выражения его лица. Если бы я не слышала этих слов из его уст, то поняла бы, что он любит меня, по тому, как он смотрел мне в глаза. По легкости и мягкости его движений, по тому, как он прижимал меня к себе. Как будто я была драгоценна. Как будто я каким-то образом сделала его целостным.

Он кончил, и я вслед за ним.

— Я люблю тебя.

Мне нужно было, чтобы он услышал это столько раз, сколько мне хотелось сказать.

— Я тоже тебя люблю, Рыжая.

Я улыбнулась и высказала то, что было у меня на душе.

— До этого я не знала, что дом — это биение сердца. Или двух, в моем случае. Биение идеально совпадающее с моим собственным. Твое и Сапфиры, очищающая колыбельная для моих грехов.

— Рыжая…

— Покаяние — это форма печали, АК. Благодать — это форма радости. Мы проливали слезы за каждый посеянный нами грех. Теперь нам пора улыбнуться. Улыбнуться и следовать за светом. Принять дарованную нам благодать. Вместе.

— Да, — сказал АК, и я поняла, что не смогу любить его больше, чем в тот момент.

И мы занялись любовью. Спустя минуты он снова взял меня, вычеркнув любого мужчину из моего прошлого. Исцеляя шрамы и заключая его сердце в мое.

Когда наше дыхание стало затрудненным, и мы последовали за ослепительными огнями нашего удовольствия, я позволила слезам вырваться наружу. Целебные слезы радости, смывающие весь стыд и вину, оставшиеся в наших сердцах. И когда АК положил голову мне на плечо, я крепко прижала его к себе, поклявшись никогда его не отпускать.

— Я бесконечно благодарна тебе за день, когда ты привязал меня к тому дереву.

АК поднял голову и улыбнулся милой, смущенной улыбкой.

— Это был первый акт благодати, который мне когда-либо был дан. И когда я смотрела в твои глаза, я видела себя. Мое отражение смотрело на меня... моя израненная душа.

— Да, — прохрипел он.

Я знала, что он говорит мне, что тоже это чувствовал.

— Человек дьявола с ангельскими глазами.

Я вздохнула.

— Проклятые души, которые вместе обрели благодать.

— Рыжая, — прошептал он и прижал меня к сердцу.

Я закрыла глаза и улыбнулась. Потому что на этот раз было много вещей, от которых можно было чувствовать себя счастливой.

Наконец-то.

Эпилог

AK

Две недели спустя…

Кай и Стикс неловко сидели на своих местах, пока мы ждали, когда они заговорят. Всех созвали на собрание в церковь.

— Это был не первый раз, когда мы столкнулись с Гарсией в Мексике.

Кай заерзал на стуле, и Стикс кивнул ему, чтобы тот продолжил.

— Вы все не были в курсе, что у меня есть сестра, пока я не женился на Ли. Элисия, или Сия, как мы ее называем. — Он пожал плечами. — Она не была воспитана в этой жизни, поэтому мы никогда не говорили о ней.

Он помолчал.

— Но, когда ей было семнадцать, нам со Стиксом пришлось вытаскивать ее из некоторых неприятностей... Неприятностей вызванных Гарсией.

— Какого рода неприятностей? — спросил Хаш.

Брат был напряжен. Черт, как и все мы.

Кай сжал челюсти, и я видел, что он был в одной секунде от потери самообладания.

— Она увлеклась им. Потом он забрал ее. Вы все видели, чем он занимается. Ублюдок, торгующий людьми. Мы со Стиксом вытащили ее, пока не стало слишком поздно.

«С тех пор он ее ищет, — добавил Стикс. — Сиа все это время пряталась. Вот почему она нечасто бывает здесь. Мы не можем рисковать».

— Он хочет ее вернуть, — сказал Кай, и надо отдать брату должное, он сохранил хладнокровие.

«Диаблос были на связи. Гарсия снова что-то вынюхивает после нашей маленькой поездки в Мексику. Пытается получить информацию о нас. — Стикс сделал паузу, затем встретился с каждым из нас взглядом. — Он снова ее ищет».

— Что это значит? — спросил Ковбой.

Кай прищурился, глядя на двух наших братьев-каджунов. Ублюдку не нравилось, что они задают вопросы касательно его сестры.

— Это значит, что этот мудак еще не покончил с моей сестрой. — Кай наклонился вперед, его глаза горели. — А если он вернется за ней в Остин, я отрежу этому придурку