Служанка присела в реверансе, опустив голову:

— Благодарю вас, мэм.

Сандра собиралась уйти, но вдруг помедлила.

— Слуг стало меньше, чем раньше, правда?

— Конечно, меньше, чем до войны, Сандра, — ответила Мейси и вместо того, чтобы приниматься за еду, откинулась в кресле и уставилась в огонь. — Да. Конечно, меньше. А миссис Кроуфорд сказала бы, что еще больше слуг было до покупки машины для его светлости. Тогда и конюхи имелись, и в конюшнях держали лошадей.

Сандра сжала губы и опустила глаза.

— Все меняется, правда, мэм? То есть, понимаете, нам интересно, зачем они держат этот дом, если больше времени проводят в Челстоуне.

Минуту подумав, Мейси ответила:

— Мне кажется, они не станут расставаться с домом еще несколько лет. По крайней мере пока в Англию не вернется мистер Джеймс. В конце концов, это часть его наследства. Ты беспокоишься за работу, Сандра?

— Ну, мы все беспокоимся, мэм. В смысле надеюсь, вы не против, что я так говорю, но все изменится. Сейчас не многие девушки идут в служанки. И знаете, забавно, когда жизнь меняется прямо на глазах.

— Да, ты права. После войны многое поменялось.

— По-моему, люди стараются забыть войну, а вы, мисс? То есть никто ведь не хочет о ней вспоминать, правда? Мой кузен — не тот, что умер, а тот, которого ранило в битве при Лоосе — однажды сказал: одно дело — помнить и совсем другое — каждый день видеть напоминания. Он был не против, чтобы люди помнили, что он там натворил. Но знаете, очень не любил, когда ему напоминали. Говорил, тяжело это, когда каждый день что-нибудь напоминает о войне.

Мейси подумала о том, как нежность воды в теплой ванне напомнила ей о прошлом, где не было ни нежности, ни тепла.

— Я лучше пойду, мэм, и не буду вам мешать. Доброй ночи.

— Доброй ночи, Сандра. И да, не волнуйся о переменах. Обычно они только к лучшему.

Доев суп, она вновь откинулась в кресле и стала смотреть, как горячие угли обращались в золу. Решила немного раздуть огонь, а потом пойти в спальню. Мейси знала, что пока она будет погружаться в дрему, поднос бесшумно исчезнет, а утром, когда будет закалывать волосы, — так же бесшумно появится. После разговора с Сандрой ее мысли потекли в ином направлении. Возможно, она и сама была готова что-то изменить. Нет, не внешность — хотя знала, что трансформации снаружи говорили о переменах внутри, — но представление о своем будущем. Да, вероятно, над этим стоило поразмыслить.

Уткнувшись в подушки, Мейси подумала о тонкой грани, отделяющей воспоминания от напоминаний, и о способности бесчисленных намеков довести человека до безумия, заставить его прибегнуть к алкоголю, наркотикам, любому средству, помогающему унять боль, которую причиняют острые осколки прошлого. А если о былом напоминает живой человек? Что тогда?

Мейси проснулась рано. Быстро умывшись, надела голубой костюм, из которого едва выглядывали манжеты и воротник белой льняной блузки. Предчувствуя зябкое утро, она вспомнила о темно-синем пальто, шапочке-клош и черных перчатках. Прихватив портфель, она быстро вышла из комнаты.

Едва открыв дверь, ведущую к служебной лестнице и дальше на кухню, Мейси задумалась. Девушки внизу могли почувствовать себя неловко. Она решила выйти через парадное, а потом в качестве предупреждения просто постучаться в дверь. Специфическое положение в доме заставляло ее действовать обдуманно.

Мейси постучала, выждала пару секунд и, не получив ответа, просунула голову в кухонную дверь:

— Доброе утро всем!

Сандра, Тереза и Валери резко вскрикнули от неожиданности.

— Ой, мисс, вы нас так напугали! — воскликнула Сандра. — Я только начала готовить вам завтрак.

— Простите. Я решила позавтракать на кухне. Если не помешаю.

— Ну конечно, мисс, конечно! По крайней мере сегодня вы успели вымыть голову и причесаться.

— Завтрак обычный, мисс? Овсянка и хлеб с мармеладом? Сегодня вам не помешает камин пожарче: на улице Такая холодина. Говорят, Пасха нынче будет морозная.

Мейси улыбнулась, заметив, что к ней стали обращаться не «мэм», а «мисс». Она чувствовала себя гражданином двух государств: одна нога там, другая здесь, а тело где-то посередине.

— Пасха все равно только через две недели, а мне сегодня надо поспешить. Пожалуйста, только кусочек поджаренного хлеба и чай.

— Сию минуту, мисс. Вода уже на огне, сейчас будут тосты. Вы точно не хотите вареных яиц?

В ответ Мейси помотала головой:

— Сегодня ограничусь чаем с тостами. Спасибо, Тереза.

Мейси вынула из портфеля несколько писем и принялась читать. Она знала, что за ее спиной девушки переглянулись и стали перешептываться. Сандра прочистила горло и подошла к столу.

— Мисс?

— Да, Сандра?

— Знаете, мы тут подумали и решили узнать, не согласитесь ли вы пойти с нами в кинематограф в субботу вечером? Обычно мы втроем никуда не ходим. Всегда кто-то оставался на кухне, даже если никого нет в доме, на всякий случай. И мы никогда не оставляем дом без присмотра, даже если здесь другие слуги.

— А какой фильм?

— Звуковой. Говорят, страшноватый. С Дональдом Калтропом. «Шантаж» называется. Там про девушку, которая встречалась с парнем из полиции, детективом, а он…

— Едва ли, Сандра.

— Хм-м, пусть лучше полиция работает в выходной вместо вас, а, мисс?

— Очень любезно в твоей стороны, Сандра. Большое спасибо за заботу. Видишь ли, как ни смешно, но я не люблю жуткие фильмы: после них не уснешь.

Сандра рассмеялась:

— Вот потеха!

Едва перекусив за завтраком, Мейси вышла из особняка, спустилась по каменным ступеням у черного хода и направилась к конюшням за машиной. Джордж, шофер Комптонов, уехал в Кент, и поддерживать в гараже идеальный порядок до прибытия хозяйского «роллс-ройса» поручили юноше-лакею. Старый «ланчестер» оставили в Лондоне и постоянно мыли, полировали и ремонтировали, хотя почти на нем не ездили. Машина Мейси прибавила лакею ежедневных хлопот.

— Я мог бы подогнать ее ко входу, мисс. Машина готова к поездке в Лондон. Надраена как положено. Видать, грязища была что надо, а, мисс?

— Погоде одинаково безразличны и машины, и лошади, Эрик. Спасибо, что снова ее вымыл. А масло проверил?

— Конечно, мисс. Полный техосмотр. Теперь она вас хоть на край света довезет, это точно. Шустрая машинка.

— Спасибо, Эрик.

Мейси припарковалась на Фицрой-стрит на том же месте, что и прошлым вечером. Позволить себе автомобиль могли немногие, поэтому девушка в блестящей малиновой машине привлекала внимание прохожих.