Я прикрыла глаза. Назад. Время — назад.

Не было этого разговора.

Назад.

Не было ломки от исчезновения Шефа.

Назад.

Не было моей болезни от невозможности превратиться.

Назад.

Не было похорон, не было всего этого кошмара.

Назад.

Не было новой квартиры, машины, работы.

Назад.

Никто не нападал на меня в той чертовой подворотне, и я ни в кого не превратилась.

Назад. Назад! НАЗАД!!!!!!

Я снова маленькая девочка, которая просто пришла со своей мамой посидеть у воды в старом парке. Мне десять лет. Я еще не знаю, что человек, которого называю папой, мне не отец. А он еще не знает, что бросит нас через два года. Мама сидит на мешке рядом со мной, в своем платье в крупных синих цветах, которое ей необыкновенно идет, и рисует на влажной земле обломком веточки — как всегда.

И нет забот. И нет проблем. И еще нет этого будущего. Пожалуйста!..

Я почти поверила в то, что увидела рядом какое-то движение. Что там кто-то есть. И что этот кто-то — моя мать.

Но ее там не было.

Иногда жить просто больно. Просто невыносимо больно.

Иногда ты один во всем мире.

Я медленно согнулась, зарывшись лицом в ладони, и оставила голову звенеть от пустоты, слушая только, как стучит в ушах кровь.

Ни одной мысли. Пустота, И больше ничего нет.

— Вам плохо?

Я вскинулась так быстро, что, будь обычным человеком, точно упала бы. Привычка вечно ждать нападения, любовно выработанная во мне Жанной и Оскаром, заставила замереть в боевой позиции, спину привычно заломило.

На тропинке повыше моего дерева стоял молодой мужчина. Джинсы, джинсовая куртка и черная футболка — вряд ли так одевается какой-нибудь страшный маньяк. И даже если так, уж точно не Представитель средь бела дня встретился.

Я пригляделась: с виду просто человек из глубинки, выбравшийся в большой город в отпуск. Солнечные очки зацеплены дужкой за край футболки, кожа загорелая, волосы русые, но настолько светлые, что кажутся почти белыми, — выгорели на солнце. Лицо простое и добродушное, открытое — сейчас редко такие встретишь. Особенно среди моих знакомых.

— Нет, все в порядке. — Я расслабилась и сделала несколько шагов вперед, поднимаясь к нему. Мы оказались почти одного роста. — Просто тяжелый день.

— Да, я так и понял, — он улыбнулся и кивнул на мои руки, — стойка у вас что надо! Занимаетесь единоборствами?

— Ну, — я рассеянно пошлепала по карманам и прикурила, — типа того.

— Спортсменка — и курите? — Новый знакомец удивленно приподнял светлые брови. — Вот такого я еще не встречал!

— Осуждаете?

— Нет, — он засмеялся, и глаза его легко заискрились, — просто удивляюсь. Я бы и сам курил, да не могу. — Под моим удивленным взглядом он пару раз ударил себя в грудь: — Астма.

— Оу. Жаль. Я вам не помешаю?

— Нет, тут открытый воздух, все в порядке… — Он замолчал, глядя себе под ноги.

Я осторожно скосила взгляд — кроссовки. Ну кто носит в городе кроссовки! В первый момент я усмехнулась, но его простота была подкупающей. Да, мои боссы одевались с иголочки, а костюмы Шефа, подозреваю, приехали прямиком от Armani, но зато и тайн они хранили немало…

— Скажите, вы местная? — Он сделал неуверенный шаг ближе к воде, будто не зная, захочу ли я его компании и стоит ли заводить разговор. Я и сама не знала.

— Вполне, — я не смогла сдержать улыбки.

— Здорово! — Мужчина заметно оживился. — Может, вы тогда мне сможете рассказать про этот сад побольше? А то я по нему брожу-брожу, какой-то он необычный.

Я задумалась. Что я могла рассказать ему? Что сюда лучше не заходить ночью и уж точно не стоит в полнолуние? Что в сумерки здесь можно заблудиться — раз и навсегда? Что заброшенный флигель совсем не такой заброшенный, каким кажется? Что площадь сада куда больше, чем видно глазами?

Передо мной был самый обычный человек, не знающий всех таинственных тайн этого города, в которые была посвящена я, — и как же я ему завидовала…

— Простите, — я развела руками, придерживая сигарету в пальцах, — никаких исторических справок дать не смогу. Я просто люблю это место — и все.

Он согласно кивнул, приложив руку к глазам и разглядывая реку. Отражающийся от воды свет опускающегося солнца слепил.

— Простите, я же не представился, — вдруг спохватился он, — Дмитрий.

На мгновение я замешкалась:

— Александра, — я пожала протянутую руку, — приятно познакомиться. Хотите сесть? У меня тут где-то был мешок в кармане, чтобы вам джинсы не испачкать…

— У меня есть, спасибо, — Дмитрий снова улыбнулся. Ему это ужасно шло.

Он достал из кармана пакет какого-то из наших супермаркетов и расстелил на земле недалеко от меня. Какое-то время мы молча сидели и разглядывали воду.

— Тяжелый день? — через некоторое время спросил он, как будто уточняя.

Я задумалась. «Да, меня припечатал каким-то древним заклятием мой босс, так что я теперь, скорее всего, полностью потеряю свободу воли и собственное мнение. Кстати, я говорила, что мой босс — дракон?»

— Да, — я вздохнула, — мой босс… Иногда настоящий зверь.

Он хмыкнул:

— Начальство всегда такое! Так мир устроен.

— Да нет, — опустив подбородок на сложенные руки, я, щурясь от бликов, смотрела, как какой-то водный мотоциклист взрезает Невку. — Когда у меня мать умерла, он очень мне помог, поддержал. Просто на него что-то нашло сегодня. Наверное.

— Саша… — Лицо Дмитрия стало серьезным, и я вдруг заметила, что он не такой уж и молодой, каким мне казался. — Ничего не бывает просто так. Раз так получилось сегодня, значит, так было нужно.

— Нужно? — Я не удержалась и фыркнула. — Зачем?

— Кто знает, — он пожал плечами, — может быть, чтобы вы пришли сюда, и я встретил вас?

Едва поверив своим ушам, я скосила на него глаза — он что, правда заигрывает со мной таким доисторическим способом? Похоже на то — Дмитрий улыбался, ожидая моей реакции. Уму непостижимо.

— Не думаю, что для вас это вышло бы удачным стечением обстоятельств.

— Почему? — Дмитрий приподнял брови. Вышло очень… трогательно. — Вы что, кусаетесь?

«Я нет, а вот мой прямой начальник — да». Ох, как иногда хочется сказать правду и просто посмотреть на реакцию обычного человека.

— Нет, — я затянулась, оттягивая время и пытаясь что-то придумать, — просто я девушка с проблемами.

— А кто без них? — Дмитрий улыбался и явно не собирался сдаваться. — Не верю, что у такой милой девушки могут быть большие проблемы.