– Ну, инстинктивно я пришел к выводу, что настоящему лидеру доверяют все сотрудники компании, – заметил Грэг. – Я думаю, что люди очень быстро понимают, действительно ли их лидер предан им и их племени. Если лидер недостаточно заботится об общем успехе, они станут искать другого. И это будет лидер неформальный. И он будет действительно служить своему племени. Люди интуитивно чувствуют, что движет лидером. Именно это определяет, за кем они пойдут, а вовсе не наличие у лидера степени МВА или каких-нибудь еще квалификаций.

Батч кивнул.

– Мне интересно наблюдать, как ты растешь. Ты стал работать на «Тэралоджик» с большим энтузиазмом, поэтому тебе удалось зажечь рабочих. Ты не давил на людей, а просто помогал им повысить собственную значимость. Ты не стал окружать себя племенем руководителей, а обычно начальники грешат этим и тем самым провоцируют рабочих на конфликт.

На этот раз кивнул Грэг.

– Я просто хотел поскорее добиться успеха.

– Да, но ты смог это сделать, потому что твои ценности отличались от ценностей большинства руководителей. На протяжении столетий лидерство предусматривало владение информацией. В средние века, когда только зарождались университеты, власть находилась в руках духовенства: оно имело доступ к информации и распоряжалось ею по своему усмотрению. Сейчас времена очень изменились. Теперь рабочие получают информацию, поступающую с фондовой биржи в режиме реального времени. Сорок лет назад эти сведения попадали только к избранным. С появлением Интернета все стало еще доступнее. Нынешним лидерам нет нужды запрещать доступ к какой-либо информации, чтобы обеспечить себе прочные позиции, хотя некоторые и пытались это сделать. Например, в Китае правительственные чиновники ограничивают своим гражданам доступ в Интернет. Но вообще только от желания человека и от его системы ценностей зависит, станет ли он хорошим руководителем и лидером.

– Вот почему замена одного генерального директора другим – как это любят делать во многих корпорациях – не позволяет создать сильное племя с хорошим стимулом, – сказал Грэг. – Я видел недавно результаты исследования, там анализировались изменения в компаниях в результате назначения и увольнения генеральных директоров. Оказывается, не существует зависимости между рентабельностью компании и уровнем зарплаты руководителей. Между ними может быть даже обратное соотношение. Рентабельность может падать, а зарплата руководителей – расти.

Исследователи выяснили, что более сорока процентов недавно назначенных руководителей высшего звена пришли в новую компанию из другой сферы деятельности. В большинстве случаев правление мотивировало назначение нового генерального директора словами: «Предыдущий плохо работал. Теперь нас могут спасти только специалисты со стороны. Чтобы убедить их занять руководящие должности, нам нужно платить им, новоявленным „мессиям“, огромную зарплату». В ответ на такое щедрое вознаграждение они ожидают от «мессий» полной самоотдачи, заботы о процветании компании, помощи в укреплении собственной значимости и значимости племени.[52]

Однако «мессии», как правило, для начала перетягивают к себе на работу своих прежних коллег. В компании сразу же появляется два противоборствующих племени: «старая гвардия» и «новая гвардия». Члены «старой гвардии» знают, как вести дела, члены «новой гвардии» не так опытны и сильны, но они во всем могут полагаться на генерального директора.

Не разбираясь в специфике производства, новые руководители вертят финансовыми показателями как хотят, пытаясь получить прибыль за предельно короткий срок. Во многих компаниях начинают расформировывать самые успешные подразделения, уничтожая доверие рабочих и прибыльность предприятия.

Через некоторое время те, которые нанимали «мессий», понимают, что на месте генерального директора оказалась не восходящая звезда бизнеса, а обыкновенный стяжатель-делец, который печется только о собственных интересах. Недоверие к нему растет на глазах, и единственным способом выживания для многих сотрудников становится объединение в племена. Подразделения в компании перестают функционировать по профессиональному признаку. Между ними начинаются распри. Дела в компании идут все хуже и хуже.

Батч с интересом слушал Грэга.

– Так что единственными признаками, по которым можно определить намерения лидера, остаются усердие и честность, – сказал Батч. – Лидер, который четко представляет, в каком направлении должна двигаться компания, относится к своему делу с энтузиазмом. Взять, к примеру, Сойтиро Хонда. Когда его компания, в которой было всего двадцать рабочих, разработала первый мотоцикл, он пригласил всех, чтобы отметить это событие. Они пили саке и общались. Один из рабочих подошел к мотоциклу и сказал: «Да это же просто мечта!» Хонда аж подпрыгнул и сказал: «Вот именно! Мечта!» Вот такими были истоки могущества компании «Хонда Моторс», которая и по сей день остается флагманом рынка. Через сорок лет Питерс и Вотерман рассказали в своей книге о рабочем «Хонды», который, возвращаясь домой с работы, расправлял щетки стеклоочистителя на каждой машине «Хонда», попадавшейся ему на пути. Он просто терпеть не мог, когда на таких замечательных машинах что-то было не так.[53]

Они молча шли вперед, стараясь не зацепиться за острые колючки терновника.

– А ты помнишь наш разговор о том, как происходит взаимодействие между племенем и индивидуумом? – спросил Батч.

Грэг кивнул.

– Если я скажу, что нужно уволить двадцать процентов сотрудников, как бы ты на это отреагировал?

– Ну, если бы я был рабочим на вашем заводе, я бы воспринял это заявление как взаимодействие враждебного племени и индивидуума. Моя безопасность оказалась бы под угрозой, и я бы стал переживать, попаду ли я в эти двадцать процентов.

– Хорошо. Как ты уже знаешь, любое взаимодействие, не важно на словесном или невербальном уровне, происходит в терминах БЛ, ЗЛ, БП и ЗП, хотя факты тоже берут в расчет. Разница между руководителем и лидером заключается в том, что истинный лидер умеет взаимодействовать с сотрудниками на уровне фактов и на уровне особенностей жизни племени. Великие руководители учитывают факторы БЛ, ЗЛ, БП, ЗП. Это прекрасно умел делать Уинстон Черчилль. Четвертого июня 1940 года, после позорного отступления у Дюнкерка, Черчилль выступил с речью – одной из наиболее важных за всю его карьеру. Многие считают, что эта речь изменила настрой британцев и позволила им выстоять против фашистов. Черчилль сказал: «Мы пойдем до конца, мы будем биться во Франции, мы будем бороться на морях и океанах, мы будем сражаться в воздухе с растущей уверенностью и растущей силой, мы будем защищать наш Остров, какова бы ни была цена, мы будем драться на побережьях, мы будем драться в портах, на суше, мы будем драться в полях и на улицах, мы будем биться на холмах; мы никогда не сдадимся».[54]Это были утверждения такой силы! Они позволили британцам поднять безопасность и значимость своего племени. Люди почувствовали свою значимость. Они осознали, что армия будет их защищать. Они ощутили себя пусть в относительной, но безопасности. Великие лидеры всегда так действовали, да и сейчас они так действуют. Но ведь этому умению не учат в бизнес-школах.