Телевизионные политтехнологии, как и в коммерческой рекламе, широко используют воздействие на подсознание, нанося при этом тяжелый ущерб и сознанию, и нравственности. Так, во время выборной кампании 1999 г. в РФ прокремлевские СМИ устроили жесткую атаку на Е.М. Примакова.

Они представляли его больным, дряхлым человеком, сравнивали с Брежневым в его последние годы. С. Доренко совершил недопустимую даже с точки зрения права акцию – продемонстрировал в своей программе операцию на бедре, подобную той, которую перенес Примаков. Это разрушило тот мифологический образ, который создавал себе Примаков как политик. В подсознании зрителей он превратился из героя в простого смертного, подверженного недугам.

При этом Доренко показал кровь, вид которой обладает сильнейшим воздействием на подсознание. Цуладзе пишет: «И хотя на экране была кровь не Примакова, а другого пациента, зрителям доказывали, что с Примаковым врачи делали то же самое. И кровь у него такая же. В символической реальности кровь на телеэкране была кровью Примакова. Таким образом, «пролитая» Доренко «кровь Примакова» привела к демифологизации образа лидера ОВР, потере им своей магической притягательности для избирателей. Древние народы казнили вождей, которые получали ранения, т. е. проливали свою кровь. Считалось, что они утрачивают магическую силу. Современные избиратели «убили» кандидата в президенты отказав ему в доверии – рейтинг Примакова к концу 1999 года опустился до 5 %».

В международной политике телевидение стало главным средством проникновения США в информационную среду других стран с целью влиять на общественное сознание в своих интересах. Новые технические средства и новые принципы международного права затрудняют создание «железных занавесов» для защиты сознания своих граждан. Г.Шиллер утверждает как постулат: «Для успешного проникновения держава, стремящаяся к господству, должна захватить средства массовой информации». Конечно, этот постулат по-разному оценивается захватчиками и жертвами захвата. Так, премьер-министр Гайаны заявил: «Нация, чьи средства массовой информации управляются из-за границы, не является нацией».

Один из отцов холодной войны Джон Фостер Даллес в свое время сказал: «Если бы я должен был избрать только один принцип внешней политики и никакой другой, я провозгласил бы таким принципом свободный поток информации». Доктрина этого свободного потока тщательно разрабатывалась несколько лет до и после Второй мировой войны и была в уже готовом виде включена в концепцию холодной войны. Впервые она была выдвинута на международном уровне в феврале 1945 г. на Межамериканской конференции по проблемам мира и войны в Мехико, потом «продавлена» через ЮНЕСКО и ООН. Она стала важным оружием США в холодной войне – прежде всего для консолидации лагеря своих союзников в борьбе против империи зла. Параллельно расширялся «полусвободный» поток информации, ориентированный на интеллигенцию стран «советского блока».

Доктрина свободного потока информации стала обоснованием «культурного империализма» США. Она сразу была отвергнута странами социалистического лагеря, а потом и большим числом стран «третьего мира» и неприсоединившихся стран (так, в 1973 г. резкую оценку этой доктрине и практике ее применения дал президент Финляндии Урхо Кекконен). Однако на Совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе в 1975 г. Западу удалось уломать руководство СССР. Перестройка устранила все препоны, она органично включила поток информации из США в свою программу.

Техническое качество американских телепрограмм, большие усилия психологов по их «подгонке» к вкусам и комплексам конкретного зрителя делают их ходовым товаром, так что «человек массы» всех стран мира сегодня посчитал бы себя обделенным и угнетенным, если бы он был лишен доступа к этой телепродукции. Пользуясь этим, США добиваются заключения соглашений, по которым экспортируемая из США телепродукция идет «в пакете» – без права отбора. Таким образом, страны-импортеры лишаются возможности отсеивать сообщения с сильным манипулятивным воздействием. О масштабах экспорта можно судить по Латинской Америке, в страны которой США поставляют по 150 тыс. программ ежегодно. Эти программы составляют от 40 до 90 % национального телевещания (достаточно сказать, что объем информационных сообщений о жизни США намного превышает объем сообщений о жизни своей страны).

Когда разрушительное воздействие на сознание превысило некоторый предел, западное общество стало его ограничивать (способность довольно быстро вырабатывать механизмы самозащиты – важное свойство гражданского общества). Возник явный конфликт общества с его собственной идеологией.

Действительно, признавая метафору Платона о театре теней в пещере верным отражением сути нынешнего противоречия, идеологи неолиберализма продолжают декларировать «свободу выражения на телевидении». Они считают всю сложившуюся в пещере ситуацию печальным, но необходимым следствием демократии. Мол, шарлатаны имеют право показывать свои деформированные фигурки и вещать загробным голосом, утверждая, что это и есть правда о мире, а пленники имеют право сидеть прикованными, вперившись в стену пещеры. А вот тот, кто уговаривает, а то и гонит их взглянуть на вольный мир, – антидемократ. Максимум, на что соглашаются поборники такой демократии, это на то, чтобы шарлатаны разожгли не один, а три-четыре огня и сделали цепи поудобнее. Так, чтобы пленники имели «свободу выбора» – могли вертеть шеей и смотреть чуть-чуть разные тени на разных стенах той же пещеры. Но контроль за тем, что показывать и кого допускать к замкам на цепях, к огню и свету, категорически оставляется в ведении шарлатанов.

На это общество отвечает прежде всего рефлексией, возникновением общественного мнения о проблеме. По данным исследования 1984 г., в США 67 % опрошенных телезрителей считали, что телевидение оказывает на детей скорее отрицательное, чем положительное влияние. Сегодня это мнение лишь укрепилось, причем в отрицательном влиянии ТВ сегодня уверены даже дети. Социолог, руководивший широким опросом детей от 10 до 16 лет в 1996 г., сказал: «Мы были поражены, когда дети заявили, что их ценности зависят от СМИ, когда увидели, с какой страстью они требуют более высоких моральных критериев от ТВ». 82 % детей заявили, что ТВ должно было бы учить различать добро и зло, а 77 % недовольны тем, что ТВ часто показывает внебрачные половые связи и приучает к мысли, что люди в большинстве своем нечестны. Дети недовольны тем, как ТВ показывает семью и школу. Более половины считают, что ТВ «показывает родителей гораздо более глупыми, чем они есть на деле», а в школе как будто не учатся, а приходят только чтобы встретиться с приятелями или завести интрижку. 72 % опрошенных подростков обвиняют ТВ в том, что оно подталкивает их к слишком ранним половым отношениям.

Следом начинаются процессы самоорганизации. Так, пять лет назад в США была создана ассоциация «Америка, свободная от телевидения» («TV-Free America»), которая пропагандирует «катодную абстиненцию» – воздержание от трубки. Она организует в национальном масштабе недельный полный бойкот телевидения в год. Например, в 1996 г. к нему присоединилось 4 миллиона телезрителей, 36 000 школ, Национальная медицинская ассоциация. Бойкот был поддержан губернаторами 26 штатов. В целом за тот год три самые большие телекомпании потеряли 1,5 миллиона зрителей.