Так был положен конец мечтам римского папы о распространении власти над Киевом. Однако католические прелаты пристально наблюдали за дальнейшими событиями в Западной Руси. В 1204 г., как мы видели (Гл. VIII, 4), посланники папы посетили князя Галиции и Волыни Романа, чтобы убедить его принять католицизм, однако им это не удалось.

Религиозные контакты Руси с Италией не следует связывать только с деятельностью папы; в ряде случаев они были результатом общераспространенных настроений. Наиболее интересным примером таких стихийных религиозных связей между Русью и Италией явилось почитание реликвии св. Николая в Бари. Конечно, в этом случае объектом почитания был святой досхизматического периода, популярный как на Западе, так и на Востоке. И все же этот случай достаточно типичен, поскольку демонстрирует отсутствие конфессионных барьеров в русской религиозной ментальности того периода. Греки отмечали день памяти св. Николая 6 декабря, у русских же был второй праздник св. Николая 9 мая. Он был учрежден в 1087 г. в память так называемого «перенесения реликвий» св. Николая из Миры (Ликия) в Бари (Италия). На самом деле реликвии были перевезены группой купцов из Бари, которые вели торговлю с Левантом и посетили Миру под видом пилигримов. Им удалось прорваться к своему кораблю прежде, чем греческая стража поняла, что происходит, затем они направились в Бари, где были восторженно встречены духовенством и властями. Позднее все это предприятие объясняли как стремление перенести реликвии в более безопасное, нежели Мира, место, поскольку этому городу грозила потенциальная опасность сельджукских набегов.

С точки зрения жителей Миры, это был просто грабеж, и понятно, что Греческая церковь отказалась от празднования этого события. Радость жителей Бари, которые теперь могли установить новую раку в своем городе, и Римской церкви, которая ее благословила, тоже вполне понятна. Быстроту, с которой русские приняли этот праздник, объяснить намного труднее. Тут в расчет необходимо принять историческую почву Южной Италии и Сицилии. Норманны, чьей первоначальной целью была война против арабов в Сицилии, позднее установили свой контроль над всей территорией Южной Италии, и это привело к целому ряду столкновений с Византией. Мы уже видели, что в византийской армии были вспомогательные русско-варяжские войска по крайней мере с начала десятого века. Известно, что сильное русско-варяжское соединение принимало участие в византийском походе на Сицилию в 1038 – 1042 гг.359 Среди других варягов в экспедиции принял участие норвежец Харальд, который позднее женился на дочери Ярослава Елизавете и стал королем Норвегии. В 1066 г. еще один русско-варяжский отряд, находившийся на византийской службе, был размещен в Бари360. Это было до «перенесения» реликвий св. Николая, но следует заметить, что некоторым из русских столь сильно понравилось это место, что они осели там постоянно и со временем итальянизировались. По-видимому, через их посредничество Русь узнавала об итальянских делах и особенно близко к сердцу приняла радость по поводу новой святыни в Бари.

Поскольку на протяжении всего этого периода война была тесно связана с торговлей, результатом всех этих военных походов, видимо, явились какие‐то коммерческие взаимоотношения между русскими и итальянцами. В конце двенадцатого века итальянские купцы расширили свою торговую деятельность до Причерноморского региона. Согласно условиям византийско-генуэзского договора 1169 г., генуэзцам было дозволено вести торговлю во всех частях Византийской империи, за исключением «Руси» и «Матрахи».

Г. И. Братяну толкует эти названия как Черное море и Азовское море361. Так, по его мнению, Босфор оставался закрытым для генуэзцев. Это толкование не убедительно; намного более правдоподобным представляется объяснение Кулаковского. Он полагает, что эти два названия относятся не к двум морям, а к отдельным местностям. «Матраха», конечно, является другим названием Тмутаракани. «Русь», на взгляд Кулаковского, следует отождествить с Керчью. Таким образом, согласно этому ученому, для генуэзцев было закрыто только Азовское море, а не Черное362.

В период Латинской империи (1204 – 1261 гг.) Черное море также было открыто для венецианцев. Как генуэзцы, так и венецианцы со временем основали ряд торговых баз («факторий») в Крыму и Приазовье. Хотя и нет свидетельств о существовании таких факторий в домонгольский период, но и генуэзские, и венецианские купцы, должно быть, посещали крымские порты задолго до 1237 г. Поскольку их также посещали и русские купцы, была очевидная возможность некоторых контактов между русскими и итальянцами в Причерноморье и Приазовье.

Следует отметить, что значительное число русских, должно быть, оказывалось в Венеции и других итальянских городах вопреки своему желанию, хотя и в связи с черноморской торговлей. Они были не торговцами, а, наоборот, объектами торговли, то есть рабами, которых итальянские купцы покупали у куманов (половцев). Говоря о Венеции, мы можем вспомнить и «венедицких» певцов, упоминаемых в «Слове о полку Игореве». Их, конечно, можно считать либо балтийскими славянами, либо венетами, но, скорее всего, они были венецианцами.

В Испанию если какие‐либо русские и попадали в киевский период, то тоже, вероятно, в качестве рабов. Следует заметить, что в десятом и одиннадцатом веках мусульманские правители Испании использовали рабов в качестве телохранителей или наемников. Такие войска известны как «славянские», хотя в действительности только часть из них составляли славяне. Многие из арабских правителей Испании опирались на эти славянские соединения, численность которых доходила до несколько тысяч человек363.

Знания об Испании на Руси были туманными. В Испании же благодаря исследованиям и путешествиям мусульманских ученых постепенно были собраны некоторые сведения о Руси. Трактат Аль-Бакри, написанный в одиннадцатом веке, содержит ценные сведения о докиевском и раннем киевском периодах. Наряду с другими источниками Аль-Бакри использовал повествование еврейского купца Бен-Якуба364. Еще один арабский труд, содержащий сведения о Руси, принадлежит Идриси, также жителю Испании, завершившему его в 1154 г.365 Испанский еврей Вениамин из Туделы оставил ценные записки о своих путешествиях по Ближнему Востоку в 1160 – 1173 г., во время которых он встречался со многими русскими купцами366.