программу строительства. Значительные участки земли были экспроприированы у арабских владельцев ради «общего блага», и на некоторых из них действительно возводились социально значимые объекты, – но большая часть предназначалась для еврейских жилых кварталов.

Суверенная власть имеет право экспроприировать землю ради общего блага, – но ни арабы, ни ООН не признавали израильский суверенитет над Восточным Иерусалимом. Подтверждая слова о том, что Израиль иудаизирует арабский город, заместитель мэра Авраам Кахила в 1993 г. сказал членам муниципального комитета по планированию: «Еврейское большинство недавно было создано в Восточном Иерусалиме впервые после Шестидневной войны». Кахила опирался на статистику, собранную муниципалитетом Иерусалима, Еврейским университетом и министерством строительства. В то время в Иерусалиме проживало свыше полумиллиона человек. Около 345 000 были евреями, причем 160 000 из них жили вместе с 152 000 арабов в Восточном Иерусалиме и пригородах к северу от него. Эти еврейские районы выросли на землях, экспроприированных израильским правительством в 1970-х гг.

Градостроители занялись демографической и стратегической безопасностью Иерусалима. Муниципальные границы были расширены во всех направлениях, чтобы охватить прилегающие арабские территории и городские районы. В июне 1967 г. Давид Бен-Гурион обратился к кабинету министров со словами: «Евреи должны быть доставлены в Иерусалим любой ценой. Десятки тысяч надо расселить в очень короткие сроки. Евреи согласятся поселиться в Восточном Иерусалиме даже в хижинах. Не следует ждать строительства обычных кварталов. Важно, чтобы там были евреи».

Такое отношение отражало мнение большинства израильтян о том, что нельзя допустить повторного разделения города международным сообществом. Сменявшие друг друга кабинеты министров забирали огромные участки арабских земель возле Иерусалима, дабы опоясать город еврейскими поселениями. Израильтяне укрепили столицу жилыми массивами к востоку, западу, северу и югу. В этих пригородах обосновались десятки тысяч иммигрантов – словно в исполнение пророчества: «Иерусалим заселит окрестности по причине множества людей и скота в нем» (Зах. 2:4). Пригороды проектировались специально для того, чтобы создать вокруг Иерусалима «пояс безопасности», подобно стенам древнего города.

После Шестидневной войны (1967) еврейское государство столкнулось с несговорчивым и враждебным арабским сектором, который считал, что находится под временной сионистской оккупацией. Резолюции ООН, призывающие Израиль отменить все односторонние действия, укрепили веру арабов в то, что международное сообщество защитит их и восстановит арабский суверенитет над Восточным Иерусалимом.

Какой бы «великодушной» ни изображалась израильская оккупация Восточного Иерусалима и Западного берега, палестинские арабы по-прежнему чувствовали себя гражданами второго сорта в собственной стране. Вопреки официальным заявлениям израильских властей, история современного Иерусалима – это история города, который с 1967 г. разделен настолько, насколько вообще возможно.

Глава 27

Город и международное право

Я часто слышу, как Израиль обвиняют в иудаизации Иерусалима. Это все равно что обвинять Америку в американизации Вашингтона или британцев – в англицизации Лондона.

Биньямин Нетаньяху

Почему этих палестинцев, сотни лет живших в Иерусалиме, нужно выселять из их домов, чтобы там могли жить евреи из Бруклина?

Норман Финкельштейн

Иерусалим – ключ к урегулированию арабо-израильского конфликта. Вопрос о статусе города настолько противоречив, что традиционно не включается в повестку переговоров, дабы не убить у сторон желание обсуждать другие проблемы. Впрочем, однажды данный вопрос придется решать, несмотря на всю его сложность. Можно увидеть в этом отсылку к пророчеству Захарии: «И будет в тот день, сделаю Иерусалим тяжелым камнем для всех племен; все, которые будут поднимать его, надорвут себя, а соберутся против него все народы земли» (Зах. 12:3).

Спор вокруг Иерусалима начался не в 1967 г. и не в 1948 г. Решающей датой в Новой и Новейшей истории является 1840 г., когда египетские войска под командованием Ибрагима-паши оставили Левант и турки снова взяли его под свой контроль. Уход египтян открыл Палестину для зарубежных интересов; поддержав Османскую империю, Запад добился у Стамбула известных уступок. Европейским державам было разрешено организовать дипломатические представительства в Иерусалиме, а христианским конфессиям – строить церкви и монастыри, хотя прежде это запрещалось. Европейцы также приобретали землю для больниц, приютов и иных благотворительных учреждений.

Уступки Западу ограничили османский суверенитет над Иерусалимом. Крымская война (1853–1856) подчеркнула особый международный статус города, поскольку ее причины частично коренились в раздорах среди христиан по вопросу прав на храм Гроба Господня в Иерусалиме и церковь Рождества Христова в Вифлееме. В дипломатическом конфликте Россия поддержала Русскую Православную Церковь, а Франция – Католическую. Парижский мирный договор (1856), положивший конец войне, узаконил статус европейских держав в Иерусалиме и закрепил межконфессиональный статус-кво палестинских святынь.

В период между Крымской и Первой мировой войнами в Иерусалиме было построено много храмов – и все они находились под защитой различных иностранных консульств. Окончание Великой войны привело к падению Османской империи. Согласно условиям, выдвинутым Лигой Наций, Великобритания как мандатарий Палестины должна была гарантировать особый международный статус иерусалимских церквей и сохранить права на святыни.

Во время британского мандата церкви Иерусалима освобождались от налогов. Сегодня эта мера не кажется экстраординарной, но на заре XX в. такое положение дел являлось итогом международных соглашений, которые соблюдала Великобритания, и результатом действий различных политических и религиозных сил, защищающих свои интересы. В 1947 г., когда Организация Объединенных Наций приняла резолюцию о разделе Палестины и интернационализации Иерусалима, она просто признала его международный статус.

По завершении Первой арабо-израильской войны (1949) ни Израиль, ни Иордания, разделившие город, не были заинтересованы в его интернационализации. При этом оба государства признали право американских, британских, французских, бельгийских, испанских, итальянских и турецких посольств и консульств в Западном и Восточном Иерусалиме функционировать без аккредитации и без связи с соответствующими дипломатическими представительствами в Тель-Авиве, Аммане и другой части Иерусалима. Кроме того, сохранялись налоговые и таможенные льготы, а также османский статус-кво религиозных объектов.

Закон является инструментом разрешения конфликтов, но в случае со святыми местами он неприменим. Религиозные предписания по своей природе отвергают компромисс. Человек способен пожертвовать личными интересами, однако никто не откажется от прав от имени своего Бога. В спорах о святынях этот «главный участник тяжбы» словно представлен смертными, которые считают, что они не вправе уступать что-либо. В этом суть проблемы Иерусалима. К тому же нейтральная, либеральная и толерантная позиция государства – если она есть – в действительности никого не удовлетворяет, поскольку адепты каждой религии и конфессии хотят государственной поддержки и всяческих льгот.

Статус-кво направлен на консервацию статуса святынь в том виде, как это было в османский период, британская мандатная администрация официально подтвердила его в указе 1924 г. Несмотря на сомнительную юридическую силу, – в первую очередь по политическим причинам, – статус-кво считается обязательным по сей день. На практике