Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Напрасно! Правда, Национальный комитет «Свободная Германия» и Союз немецких офицеров были услышаны на германском фронте и частично в Германии. Безусловно, их слова предостережения вызвали раздумья, предохранили некоторых солдат и офицеров в безвыходном положении от смерти, опровергли хвастливые военные сводки фашистского генерала от пропаганды Дитмара и измышления Геббельса о том, что Советская Армия не берет пленных. Однако большого успеха достигнуто не было. Немецкий генералитет так же хорошо, как и руководство Национального комитета, понимал неотвратимость военного поражения Германии. Однако он следовал приказам Гитлера, будь то из фанатизма или от недостатка гражданского мужества.
Недостаток гражданского мужества, политическая неграмотность и другие наслоения прошлого в то время мешали и мне следовать своей совести и активно присоединиться к Союзу немецких офицеров. Так же как и генерал-майоры фон Ленски и Вульц, с которыми я подружился, я был согласен с целями Национального комитета. Но у нас имелись возражения против пути, по которому он шел; мы оказались в замкнутом кругу. Тем временем в начале сентября генерал-лейтенант Шлемер покинул лагерь Войково.
Для большинства из нас это не было неожиданностью. В плену Шлемер был всегда неразлучен с фон Даниэльсом. Мы называли их Макс и Мориц. Вероятно, оба генерала уже давно договорились о том, чтобы присоединиться к движению «Свободная Германия» и вступить в Союз немецких офицеров. Генерал Шлемер, кстати как и генерал фон Дреббер, в качестве гостя присутствовал на учредительном собрании Союза.
В начале осени стояла холодная и неприветливая погода. Лишь изредка удавалось посидеть на скамейке в парке. Ежедневные прогулки стали короче. Работа в саду в этом году также закончилась. Для того чтобы скоротать время, я вырезывал из дерева шахматные фигуры, портсигары, курительные трубки и другие вещи, доставлявшие маленькую радость то одному, то другому. Из картона сигаретных коробок были сделаны карты, так что в долгие вечера мы могли сыграть в скат или в «доппелькопф».[113]Многие дневные часы посвящались книгам, художественной и политической литературе, а также изучению русского языка, в чем нам любезно помогал советский лагерный переводчик.
Однако мучившие вопросы не получали своего разрешения. Что стало с нашей родиной, с нашими близкими? Пожалуй, ничто не соответствовало так моему тогдашнему настроению, как строки Генриха Гейне:
Как вспомню к ночи край родной,
Покоя нет душе больной…[114]
В эти месяцы нас покинул генерал Ганс Вульц, бывший начальник артиллерии IV армейского корпуса. Он решился порвать с фальшивым сообществом генералов в Войкове, призывавших держаться до конца. Он уехал в Лунево, местонахождение Национального комитета «Свободная Германия». Неожиданно в путь собрались генералы Роске и Роденбург. Что касается Роске, то я полагал, что он также решил вступить в Союз немецких офицеров. Во всяком случае, в беседах в узком кругу он занимал деловую, благоразумную позицию. Действительно, он установил связь с Национальным комитетом, однако вскоре заболел и вернулся в Войково. Он также подтвердил, что Роденбург вступил в Союз немецких офицеров и сотрудничает в Луневе с Зейдлицем. В лагере это произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Роденбург, бастион «продолжателей войны», — член Союза немецких офицеров! Неужели он действительно переборол себя?
Позднее генерал-лейтенант Роденбург был разоблачен как сообщник оберштурмбаннфюрера СС Губера, который попал в плен на Волге как обер-лейтенант батальона самоходных орудий, Губеру удалось из лагеря Елабуга попасть в число работников Национального комитета. Летом 1944 года Роденбург и Губер хотели уговорить капитана Штольца и лейтенанта д-ра Вилимцига, прикомандированных к фронтовому уполномоченному Национального комитета, перебежать на сторону вермахта. Они должны были сообщить гестапо подробности о деятельности, составе и местонахождении Национального комитета. Хорошо законспирированный план, который в случае его удачи мог дискредитировать Национальный комитет в глазах Советского правительства, удалось разоблачить в самом начале. Главная вина за эту попытку диверсии пала на генерала Роденбурга. Он был исключен из Союза немецких офицеров.
Совершенно неожиданно группа неисправимых генералов потеряла своего предводителя. Генерал-полковник Гейтц, закаленный солдат со здоровым аппетитом, который каждый день проходил в лагере пять километров, часть из них бегом, заболел. После временного улучшения его состояние ухудшилось. Он совершенно исхудал. Были вызваны профессора из Иванова и из Москвы. Они установили рак.
Генерал-полковник был переведен в одну из московских больниц, однако спасти его не удалось, поскольку болезнь уже зашла слишком далеко. Вскоре он умер.
Весной 1944 года мой друг Арно фон Ленски вступил в Союз немецких офицеров. Все, и особенно я, считали его благородным человеком. Всегда открытый и приветливый с каждым, кто действительно испытывал угрызения совести, он был откровенен и прям в своем суждении о тех, кто надменно держался за старое, фальшивое, губительное и избегал честной дискуссии. Генерал-майору фон Ленски, бывшему кавалерийскому офицеру, происходившему из старинного аристократического офицерского рода и крепко связанному с прусско-германской армией, было особенно трудно освободиться от укоренившихся традиционных взглядов, сделать шаг, неслыханно революционный для его кругов. Однако то, что он его сделал, выявило его духовную сущность, его большую искренность и способность критически мыслить. Арно фон Ленски был моим лучшим товарищем в тяжелых духовно-нравственных конфликтах того времени, человеком, на чье участие и сочувствие я мог рассчитывать в любой трудной ситуации.
Со времени основания Национального комитета и Союза немецких офицеров мы оба следили за постоянно ухудшавшимся военным положением Германии. 6 ноября 1943 года Киев, столица Украины, был освобожден советскими войсками. Еще раньше, 3 сентября, безоговорочно капитулировала Италия. 26 ноября 1943 года в Москве состоялся салют по поводу освобождения Гомеля. В январе 1944 года Красная Армия прорвала германский фронт под Ленинградом, Новгородом, у озера Ильмень и на реке Волхов — везде на большую ширину и глубину.
В конце января 1944 года Национальный комитет «Свободная Германия» на пленарном заседании подробно проанализировал положение на фронтах. Вместе с фон Ленски мы изучали выступления членов комитета и его решение. Прежде всего мне стало ясно проницательное сравнение Вальтера Ульбрихта с положением в 1918 году, знакомое мне еще по его статье, опубликованной в октябре 1943 года в газете «Фрейес Дейчланд».