— Не было. — Лео на секунду задумался. — Полагаю, ты права.

— Мне нужно идти. — В холле начали бить старинные часы, и Сюзи встала.

— Дела? — Лео быстро улыбнулся.

— Дела. Показываю семейной паре дом на Белл-Барн-роуд. — Сюзи заставляла себя сконцентрироваться, пока он помогал ей надеть пальто. — В три часа у меня оценка в Дёрдем-парке. Потом я буду возить женщину с четырьмя детьми и показывать ей десяток разных домов… о, веселье не кончается.

Пальто надето. Каким-то образом они уже оказались у двери. Близость к Лео и прикосновение его рук к ее шее, когда он поправлял завернувшийся воротник, заставило сердце Сюзи еще раз пуститься в непристойный галоп.

Испугавшись, что он может услышать, она схватилась за ручку двери. В ту же долю секунды то же самое сделал и Лео.

— Извини, извини… э… я вдруг поняла, что ужасно опаздываю. — В волнении Сюзи натолкнулась на дверной косяк, больно и звучно ударившись плечом о деревянную панель. — Ой, какая я неуклюжая, мне лучше поторопиться… Не забудь: ударить-ударить-схватить-дернуть-потянуть.

— Я помню. — Лео кивнул, затем выставил руку, загораживая ей выход. — Сюзи, мне надо…

— Нужно бежать. — Сюзи нырнула под его руку быстрее, чем один из гарлемских парней, и пропела: — Передай привет Габриелле, ладно? И увидимся на свадьбе!

Хотя она уже знала, что этого не будет, — она ни за что не хотела пройти через такое испытание.

Стоять и смотреть, как Лео женится на Габриелле, грустно осознала Сюзи, будет слишком тяжело.

* * *

О боже, что я здесь делаю? Наверное, сошла с ума. Почему я здесь?

Сидящая рядом Люсиль прошептала Сюзи:

— Разве она не чудесно выглядит?

— Кто?

— Габриелла, дурочка!

— О. Да. Чудесно.

— Красивое платье.

— Спасибо.

— Не у тебя. Я говорю о платье Габриеллы. Ты слышал? — Люсиль покачала головой, обращаясь к Джезу. — Она на много миль отсюда.

Нет, я недалеко, я здесь, думала Сюзи, зажатая в третьем ряду между Люсиль и Джезом. Но я точно хотела бы оказаться на много миль отсюда. Что на меня нашло, почему я передумала и все же явилась на свадьбу?

— Перестань сопеть, — зашипел Джез. — Ты ведешь себя как наркоманка.

— Я соплю, потому что не хочу плакать.

И я действительно наркоманка, поняла Сюзи, и ее захлестнуло ощущение безнадежности. Лео — мой наркотик, и я не знаю, как буду жить без него.

— Она не перестает, — возмущенно прошептал Джез. Он подтолкнул Люсиль. — У тебя есть бумажный платок?

О, Лео, нужно было сказать тебе о моих чувствах. Почему я промолчала? Ее глаза наполнялись слезами, а взгляд был прикован к темноволосому затылку Лео — она старалась, чтобы ее слова проникли в его мозг.

Но ничего не получалось. Он их не слышал.

Потому что это были не слова, а мысли…

— Кто-нибудь из присутствующих знает причину, по которой этот мужчина и эта женщина не могут сочетаться узами священного брака?

Викарий задал вопрос почти беспечным тоном. Сюзи видела Габриеллу, ее голова была повернута в профиль, она улыбалась Лео. Это была интимная, успокаивающая улыбка, которая должна была означать «Не беспокойся, еще несколько минут, и мы станем мужем и женой». Вообще-то, это была достаточно самодовольная улыбка.

— Я знаю! — воскликнула Сюзи, вскакивая с места и размахивая своей карточкой с номером, как нетерпеливый покупатель на аукционе Сотби. Ей нужно было убедиться, что она привлекла внимание викария — представьте, какое будет унижение, если он ее не заметит и ей снова придется сесть.

Но все было в порядке, он уже заинтересовался. Как и остальные прихожане — хор вздохов и ахов, как в викторианском мюзик-холле, отдавался эхом в церкви.

— Сюзи, заткнись и сядь! — прорычал Джез.

— Извини, не могу этого сделать. Видите ли, — Сюзи повысила голос, обращаясь к аудитории, которая к этому моменту уже сгорала от любопытства, — я люблю этого мужчину и должна ему это сказать, прежде чем он поклянется в верности кому-то еще. Лео, ты меня слушаешь? — Лео не оборачивался, но она предполагала, что он все слышит. — Я люблю тебя. Правда. Уверена, больше, чем Габриелла. Слушай, прости, что прервала службу, и не сердись, что испортила тебе праздник, — говоря это, она смотрела на Габриеллу, — но будет лучше, если Лео женится на мне.

Наконец Лео повернул голову в ее сторону. Сердце Сюзи захлестнули любовь и надежда.

— Сюзи, перестань. Ты выставляешь себя на посмешище. — Его темные глаза выражали скорее печаль, чем гнев. — Давай говорить начистоту, разве такой, как я, может заинтересоваться такой, как ты?

— Вот, — прошипел Джез. — Довольна? Теперь ты наконец сядешь на место?

— Нет, — заявила Сюзи, содрогаясь всем телом.

— Сюзи. — На этот раз это был голос Люсиль; она дергала ее за рукав. — Сюзи, перестань, все в порядке, все хорошо.

— Хорошо? Ты с ума сошла? — закричала Сюзи. — Что же в этом хорошего?

Она открыла глаза и в ужасе посмотрела на Люсиль.

В ночной рубашке.

Ни церкви, ни викария, ни взбешенного жениха. О, спасибо, Господи, спасибо тебе большое.

— Черт, — произнесла Люсиль, — ты была так возбуждена. Что тебе снилось?

— Я… я не знаю. — Уйдя от ответа, Сюзи заморгала и потерла лоб. — Я кричала? Что я говорила?

— Ты кричала «нет, нет» и размахивала рукой.

— А, это, теперь я вспомнила. Мне снилось, что я представитель оппозиции в Палате общин и что мне нужно прервать выступление премьер-министра.

Люсиль улыбнулась.

— Еще ты бормотала что-то типа «Я так его люблю».

— Я… была очень религиозным представителем оппозиции, — объяснила Сюзи. — Я говорила о Боге.

— Тогда все в порядке. — Уходя, Люсиль весело подмигнула Сюзи: — Главное, чтобы речь не шла о Лео.

Сюзи не могла забыть свой сон, он засел в ее сознании, как будто она на самом деле так позорно поступила. Через три дня она ехала на осмотр дома и заметила Габриеллу, которая собиралась перейти Риджент-стрит; при других обстоятельствах Сюзи, как вежливый человек, наверняка бы остановилась и поздоровалась.

Но что, если бы Габриелла ей сказала: «О, большое спасибо, что испортила нашу свадебную церемонию». Испугавшись такой перспективы — боже, сон казался таким реальным, — Сюзи сделала вид, что не заметила Габриеллы, и резко повернула на Ройал-Иорк-Крисент, куда ей было совсем не нужно. Она сразу затормозила за мусоровозом, который медленно тащился по улице, и это задержало ее на целых двадцать минут.