Уильямс ответил с неприятной усмешкой:

— Гораздо ближе, чем вы предполагаете.

Через двадцать минут я вышел из дома, вдыхая прохладный влажный воздух. Откуда-то издалека доносился запах горящего дерева. Подростки любят разводить костры на противоположном берегу Потомака в лесопарке с видом на водопады.

Я вспомнил, как этим утром Мари и я сидели, немного смущаясь (по крайней мере я), на каменном выступе в десяти метрах над бурным потоком воды. Как она целовала меня.

Но эти мысли пришлось сразу отогнать и сосредоточиться на другом.

Потому что человек, выдававший себя за Тони Барра, приближался ко мне, как всегда бдительный и вооруженный автоматом впечатляющего калибра. Его следовало по-прежнему держать в убеждении, что мы не подозреваем в нем сообщника Генри Лавинга.

— Привет, Тони, — сказал я с легким кивком.

Невозмутимый, но весь напружиненный здоровяк встал рядом.

— Лайл внутри? — спросил я. До сих пор мне удавалось выдерживать ровную интонацию и смотреть на него с выражением, соответствующим данным обстоятельствам.

— Так точно, сэр… Есть новости из Филадельфии? — поинтересовался он.

Что же, черт возьми, задумал Лавинг? — подумал я, а вслух сказал:

— Пока нет. Лавинг появится там через полчаса, не раньше.

Я поигрывал ключами от машины.

— Собираюсь привезти сюда дочь Кесслеров и их приятеля.

Серебристый лунный свет то пробивался сквозь толщу облаков, то исчезал. Листья кленов и дубов поблескивали, когда он падал на них, камыши тихо шелестели под дуновениями ветра чуть в стороне от дома. Впрочем, бриз был очень легким.

Я осмотрел прилегавшую к дому территорию.

— Здесь даже чувствуешь себя иначе, когда знаешь, что заказчик уже за решеткой, а исполнителя вот-вот тоже скрутят. Можно позволить себе насладиться чудесным видом. — При этом я покосился на черный прямоугольный силуэт автомата, свисавшего с плеча моего собеседника. Оружие не было направлено в мою сторону, но если бы он сообразил, что его разоблачили, со мной было бы тут же покончено.

— Точно, — отозвался лже-Барр. — Здесь так тихо. Только один сумасшедший олень выскочил вдруг из кустов прямо на меня несколько минут назад. Еще секунда, и мы завтра ели бы оленину. Только что опять слышал его движения. Все на том же месте. Они тупые, эти твари, верно?

— Да, Создатель не наделил их большим умом, — кивнул я.

Неужели он что-то заподозрил? По крайней мере вида не подавал, и я продолжил:

— Послушай, Тони, когда я вернусь, нам нужно будет обсудить план доставки Кесслеров домой в Фэрфакс завтра же утром. Лавинга к тому времени уже посадят за решетку. Но я все равно хочу, чтобы их еще пару дней охраняли, пока все не прояснится до конца. Агент Фредерикс предположил, что ты захочешь взять это задание на себя.

Я импровизировал, но не звучало ли это фальшиво? — мелькнула у меня мысль. Никакой уверенности не было. Знал я одно: отсутствие актерского мастерства может оказаться для меня смертельным.

— Так точно, сэр… Если это приказ.

Я улыбнулся:

— Не всякому по душе работа няньки, а?

— Готов быть полезным в любом качестве. — Он чуть заметно растянул рот в ответной улыбке.

— Поверь, я это очень ценю.

Вдруг легкий хруст донесся откуда-то совсем рядом, перед домом.

Мы обменялись встревоженными взглядами и повернулись на звук, напряженно вглядываясь в темноту.

— Как думаешь, что это было? — спросил я.

— Быть может, наш олень? — шепнул он в ответ.

Я покачал головой:

— Только не на переднем дворе. Туда они никогда не забредают.

Звук повторился. Теперь громче.

Мы оба направили свои стволы в ту сторону.

— Что за хрень? — спросил он шепотом.

Ответ мы получили почти сразу, когда заметили, как еще один камень, перелетев через крышу дома, приземлился на подъездной дорожке.

— Отвлекающий маневр, — выдохнул я с нескрываемой тревогой.

Мы снова повернулись и увидели фигуру мужчины, державшего нас на мушке полуавтоматического пистолета с глушителем. Кинув несколько камней издали, он подкрался к нам сзади, пока мы пытались выяснить источник звуков.

Худощавый рослый блондин был в той же зеленой куртке, в которой его видели в субботу у дома Кесслеров, а потом во время засады у склада.

— Это напарник Лавинга! — прошептал я.

— Напарник? — изумленно спросил лже-Барр. Но он еще не успел даже выговорить этого слова, как мужчина в зеленой куртке нацелил свой пистолет мне в ногу и трижды выстрелил.

Я вскрикнул и тяжело повалился на землю.

На самом деле ни одна пуля не задела меня.

А человек в зеленой куртке не был сообщником Лавинга.

Это был Джонни Поуг, один из агентов службы безопасности Уильямса — тот самый, который действительно оказался куда ближе к нам, чем я предполагал. Поуг нашел для себя укрытие через дорогу от нашего конспиративного дома. Он уже несколько дней шел по нашим следам, получив задание сделать все, чтобы мрачные тайны Джоанн Кесслер не стали известны тем, кому не положено о них знать, а сама она не попала в руки к врагам. Поэтому он был замечен при перестрелке у дома Кесслеров и на месте капкана, расставленного на Лавинга. Но поскольку миссия его носила секретный характер, в контакт с нами он не вступал, и мы ошибочно приняли его за партнера «дознавателя».

Незадолго до этого момента мы с Поугом согласовали по телефону сценарий игры, которая шла теперь полным ходом. Стратегически она должна была помочь нам установить личность лазутчика и дальнейшие планы Лавинга.

А могла закончиться для нас с Поугом гибельно.

Поуг присел на одно колено и сделал вид, что тщательно обыскивает меня. При этом ему пришлось повернуться спиной к противнику и подставиться под возможный выстрел. Но лже-Барр, который мог прикончить его в любой момент, был совершенно сбит с толку, не понимая, почему Поуг не обращает на него никакого внимания. А тут еще Поуг забрал у меня «глок» и протянул его самозванцу:

— Забирай. Пригодится.

— Я, конечно, извиняюсь, — сказал тот, неуверенно взяв мой пистолет, — но кто ты, черт возьми, такой?

— Меня зовут Поуг.

— Но Генри никогда мне…

— Лавинг не знает меня. Я работаю на человека, который нанял его.

Этот чистой воды блеф мы с Поугом обсуждали особенно долго. Если подставной агент ФБР был приставлен к Лавингу заказчиком, наша игра могла закончиться в эту же секунду кровавой развязкой.