class="p1">Мимо проходил и добрый свиновладелец, который так нам помог в истории с таинственной башней. Мы его остановили, угостили лимонадом и пригласили заглянуть к нам на обратном пути. Бар наш ему понравился, и он назвал нас славными ребятами, что было особенно приятно после мужлана, который требовал пива, и маловера, что прошёл дальше.

Меня беспокоило только одно обстоятельство: вокруг начали собираться мальчишки. Мы, разумеется, не могли отказать в утолении жажды ни одному ею иссушенному. Но когда среди этих огольцов нашёлся нахал, который, выпив три стакана лимонада, потребовал четвёртый, Освальд вынужден был его окоротить:

– По-моему, тебе хватит. Ты столько выпил, что уже не можешь считаться жаждущим.

– Ах, не могу? – угрожающе произнёс мальчишка. – Ну, посмотришь тогда, чего я могу.

И он ушёл, но вскоре вернулся с четырьмя другими задирами, которые все были крупнее и старше Освальда. Они попросили лимонада. Четверым новым Освальд выдал напитки, но пятому, уже угостившемуся вдоволь, проявляя твёрдость, не дал ни капли.

Тогда вся эта гурьба отошла чуть в сторону и, усевшись на калитку, принялась противно и громко смеяться. А когда мимо проходил какой-нибудь другой мальчик, забияки орали ему: «Эй! Двигай сюда!»

И некоторые из вновь проходящих мальчишек действительно к ним прибивались. Это и внушало тревогу. Потому что они хоть и пили благотворительный лимонад, благими чувствами от него не преисполнялись.

Сознание сопричастности сонму страждущих (такое стечение одинаковых или сходных согласных звуков называется аллитерацией) согревало наши сердца, когда на дороге возник уже знакомый нам бродяга. Наши собаки не стали на него рычать, как на мальчишек или любителя пива. (Я разве не сказал, что с нами были собаки? Конечно же были, потому что мы обещали никуда без них не ходить.)

– Привет! – сказал Освальд.

Бродяга тоже его поприветствовал.

А затем Элис сказала:

– Видите? Мы последовали вашему совету. Угощаем бесплатными напитками. Здорово, правда?

– Это точно, – согласился бродяга. – Я вот тоже не прочь горло промочить.

Мы налили ему два стакана лимонада и поблагодарили за поданную идею.

– На здоровье! – ухмыльнулся он и добавил: – Коли не возражаете, посижу-ка я тут чуток и выкурю свою трубочку.

Так он и сделал и, ещё немного поговорив с нами, заснул. Похоже, после питья, безразлично какого, его всегда клонило в сон. Мне-то раньше казалось, что такое с людьми происходит от пива или горячительного, но с ним обстояло не так. Заснув, он скатился в канаву, но даже это его не разбудило.

Мальчишки тем временем разошлись пуще прежнего, осыпая нас разными грубыми словечками и издавая глупые звуки. Пришлось Освальду с Дикки к ним подойти и потребовать, чтобы они прекратили, но это раздухарило их ещё больше.

Я полагаю, Освальд и Дикки сумели бы их поставить на место, как следует отдубасив. Может, им даже это и удалось бы, хоть мальчишек и было целых одиннадцать. Пишут ведь в книгах про смельчаков, которые, сражаясь спина к спине, примерно наказывают толпу распоясавшихся негодяев.

Оба брата были уже почти готовы к такому, когда Элис крикнула:

– Освальд! Ещё идут! Возвращайтесь!

Мы вернулись. По дороге к нам приближалось трое крупных мужчин, очень красных, разгорячённых и не слишком приятных. Они остановились перед «Благотворительным баром» и по складам прочитали текст на полоске из красного ситца, после чего один из них заявил, что на него сошло благословение Небес, второй подхватил, что и на него тоже, а третий грянул:

– Благословен я или нет, но питьё есть питьё. Даже с этим… – И он обозвал наши кокарды таким словом, которое вы никогда не должны произносить, пусть оно даже есть и в Библии, и в катехизисе. – Ну, скорей наливайте нам, мисс.

Собаки рычали, но Освальд всё же решил угостить эту троицу лимонадом, несмотря на её недостойное поведение. Красные здоровяки утолили жажду и без единого слова благодарности брякнули стаканы не к грязной посуде, а прямо на стол. Такого свинства до них никто ещё себе не позволял. Им, однако, и этого показалось мало, и они принялись задирать Освальда.

Тогда Освальд шепнул Г. О.:

– Побудь вместо меня. Мне надо секунду поговорить с девочками. Если что-то потребуется, сразу зови.

Он отвёл в сторону остальных и сказал, что, учитывая присутствие мальчишек и трёх этих громил, пора сворачивать благотворительность и идти домой. И так уже творили благо битых четыре часа.

И пока он всё это объяснял, а остальные ему возражали, Г. О. умудрился поспособствовать тому, что «Благотворительный бар» чуть было не разнесли.

Конечно, и Освальд хорош: ни ухом, ни глазом не уловил надвигающейся беды. Только из позднейших откровений младшего братишки, которые последовали в более спокойные минуты жизни, составил себе достаточно ясную картину.

Один из красномордых спросил у Г. О.:

– А у вас тут что, ничего покрепче нет? Ни капельки?

Г. О. ответил ему:

– Нет. Только лимонад и чай.

– «Лимонад и чай», – передразнил краснолицый грубиян и добавил скверное слово, которое уже было мной упомянуто и заставило заподозрить в нём нехорошего человека, что и подтвердилось вскоре.

Сквернослов указал на бутылку виски, стоящую на столе рядом с спиртовкой.

– А‐а. Так вы этого хотите? – любезно спросил Г. О.

И мужчина вроде бы подтвердил:

– Именно.

А потом протянул стакан, наполовину наполненный лимонадом. Г. О. щедро плеснул ему туда из бутылки с этикеткой виски. Мужчина сделал большой глоток, тут же всё выплюнул и разразился руганью.

В этот самый момент назад прибежали Освальд и Дикки. Краснолицый тряс кулаками перед лицом Г. О., а тот всё ещё держал в руках бутылку из-под виски, куда мы налили денатурат для спиртовки на случай, если кому-то захочется чаю, которого у нас так никто и не попросил, и потребуется вскипятить воду.

– Заколдобь их кувалдой! – взревел второй из троих буянов, выхватив из рук у Г. О. бутылку и нюхнув её содержимое. – Будь я на твоём месте, зашвырнул бы всю эту проклятую лавочку за изгородь вместе с погаными сопляками.

Освальд в мгновение ока оценил расклад сил. Команда его значительно уступала мощью противникам, к которым вдобавок радостно приближалась стая недружественных мальчишек. А когда вы в беде, ничуть не стыдно воззвать о помощи. Самые смелые мореплаватели каждый день прибегают к этому. И Освальд проорал:

– Помогите! Помогите!

Едва эти слова слетели с его храбрых, но дрожащих уст, как наш знакомый бродяга, антилопой вылетев из канавы, спросил:

– Ну и чего это происходит?

Самый большой из троих верзил мигом сбил его с ног, и он остался лежать на земле, а сваливший его мерзавец задиристо крикнул:

– Ну,