Народ разволновался, как настоящее штормовое море. Возникло чувство, будто свершается нечто невероятное – колоссальное и бесконечно прекрасное.

Кейт, прижимая к груди тонкую книгу в кожаной обложке, поднялась на сцену. У Форда зашлось сердце. В простеньком белом платье, оттенявшем ее черные волосы и блестящие темные глаза, и в черных перчатках она выглядела немыслимо красивой. Бок о бок с ней шла Коркоран, тоже в простых белых одеждах. Бывшие враги, теперь они стали союзницами и близкими друзьями.

К ним присоединились четверо товарищей: Чен, Сен-Винсент, Иннс и Чеккини. Шестеро храбрецов, спасшихся от нападения на «Изабеллу», остановились посредине сцены. Теперь они казались преисполненными величия; все мелочное и земное как будто оставило их под напором желания служить главному. Сияя улыбками, они приветствовали толпу. На груди у каждого поблескивала незатейливая серебряная булавка с изображением горящего кедра.

Народ рукоплескал героям. Кейт взошла на подиум и обвела собравшихся долгим взглядом. Ее черные как вороново крыло волосы блестели на солнце, а в глазах горела жажда жизни. Кейт простерла руки к толпе, и шум стих.

«Она поразительно харизматична», – подумал Форд. Кейт не нуждалась в Хазелиусе. Ей удалось организовать собственное движение на пару с необыкновенной Коркоран. Обе женщины стали полноправными партнерами и являли собой идеальный образ – блондинка и брюнетка, свет и тьма. Средства массовой информации их обожали.

Толпа умолкла. Кейт, излучая мир и доброжелательность, обвела собравшихся внимательным взглядом и положила перед собой книгу. Ее движения поражали уверенностью и непринужденностью. Поистине веря, она ничего не таила и ни в чем не сомневалась.

Ее лицо дали крупным планом. Кейт открыла книгу и подняла ее над головой, текстом к собравшимся.

– Слово Божье, – нараспев произнесла она чистым сильным голосом.

Народ ликующе зашумел. Камеру навели на книгу. Форд увидел, что это те самые компьютерные распечатки, которые Кейт показала ему в тени тополей. Разглаженные скрепленные листы защищала обложка.

Кейт положила книгу и воздела руки. Воцарилось безмолвие. В баре, где сидел Форд, посетители вскочили с мест, забыв о ленче, столпились у барной стойки и с благоговейным восторгом уставились на экран.

– В самом начале хотелось бы прочесть последние слова Бога. Сразу после того как он передал их, «Изабелла» погибла и связь с Господом оборвалась.

Кейт помолчала.

– «Повторю еще раз: ваш удел – найти истину. Для этого вы и появились на свет. Наука – всего лишь избранный вами путь. Вот перед чем стоит преклоняться: перед самим поиском правды. Если вы отдадитесь ему всем сердцем, тогда в один великий день когда-нибудь в далеком будущем мы с вами встретимся. Таков был мой договор с человечеством.

Вы непременно отыщете истину. И истина сделает вас свободными».

Волосы на шее Форда встали дыбом. Эти так называемые слова Бога он прочел сотни раз. Они были вездесущи: ими кишел Интернет, их обсуждали на радио, разбирали по косточкам в блогах, повторяли на каждом углу и в каждом кафе по всей Америке. Теперь эти слова появлялись даже на рекламных щитах. От них невозможно было скрыться.

И всякий раз Форду на ум приходила странная мысль. Хазелиус сказал ему в горящей шахте: «Это одна из самых удивительных программ в мире. Ею чертовски легко управлять, но сама она отнюдь не простая. По-моему, даже я сам не до конца ее понимаю. Забавно: она выдумала много такого, что мне даже не приходило в голову. В общем, и тут все вышло гораздо хитрее, чем я задумывал».

В самом деле – гораздо хитрее. Каждый раз, когда Форд читал так называемые слова Бога, он все больше убеждался в том, что они содержат в себе великую истину.

«И истина сделает вас свободными» – стих из Евангелия от Иоанна. В памяти Форда возникла еще одна фраза из Библии: «Пути Господни неисповедимы».

«Быть может, – подумал он, – эта новая религия – Его самое непостижимое изобретение».

Первый разговор

– Доброго здоровья!

– Здравствуй.

– Рад поговорить с тобой.

– И я рада с тобой пообщаться. Ты кто?

– За неимением иного слова я Бог.

– Если ты в самом деле Бог, докажи это.

– Для доказательств у нас мало времени.

– Я загадала число от нуля до десяти. Угадай его.

– Ты загадала трансцендентное число «е».

– Теперь я загадала число между нулем и единицей.

– Число Чейтина: «омега».

– Если ты Бог, то… Скажи, зачем существует Вселенная?

– Точного ответа я не знаю.

– Замечательно. Бог, и не знает, в чем смысл всего!

– Если бы я знал это, Вселенной было бы незачем существовать.

– Как это так?

– Если бы в самом начале было известно, каков будет финал – если мы все были бы лишь составляющими некоего детерминистского ряда заданных условий, – то Вселенной не имело бы смысла возникать.

– Объяснись.

– Если ты там, где хочешь быть, тогда зачем куда-либо ехать? Если знаешь ответ, незачем задавать вопрос. Вот почему будущее есть и должно быть загадкой, даже для Бога. В противном случае существование Вселенной не имело бы смысла.

– Это метафизический спор, а не разговор по существу.

– Если говорить по существу, ни одна составляющая Вселенной не в состоянии совершать расчеты быстрее, чем сама Вселенная. Она «предсказывает будущее» с той скоростью, какую способна развить.

– А что такое Вселенная? Кто мы? Что мы здесь делаем?

– Вселенная – неостановимый масштабный компьютерный процесс, что продвигается к состоянию, о котором мне ничего не ведомо. Ее конечная цель – достичь этого состояния. Оно для меня загадка. Так и должно быть, ведь если бы я что-то о нем знал, тогда ничто не имело бы смысла.

– Что ты имеешь в виду под «компьютерным процессом»? По-твоему, мы все – составные части компьютера?

– Я имею в виду раздумья. Все, что есть во Вселенной, все, что происходит – падающий лист, волна у берега, мерцание звезды, – просто мои раздумья.

– А о чем ты раздумываешь?

Второй разговор

– Мы снова общаемся.

– Расскажи о себе.

– Я не могу объяснить тебе, кто я, как и ты не можешь объяснить жуку, кто ты.

– Может, все же попытаешься?

– Лучше объясню, почему ты не можешь меня понять.

– Хорошо.

– Вы живете в мире, ограниченном диаметром Вселенной и планковской длиной. Ваш мозг настроен исключительно на управление этим миром, а не на осмысление сути реальности. В процессе эволюционного развития вы обрели способность швырять камни, а не сталкивать друг с другом кварки.