Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Допустим, нужно тебе серебро из рудника близ пересечения двух магических источников. Обыкновенное человеческое королевство что сделает? Армию соберет, положит и своих, и чужих, то ли отберет, то ли нет, а память надолго останется. А ты накажи шпионам вызнать, какая нужда у князя тех земель. И расскажут тебе про мечтания князя о необычайно редком “волчьем глазе”, и что мечтаниям этим не суждено сбыться, потому что с Синими горами он в давней ссоре, а войной идти на дварфов — только мечи о скалы тупить.
Тогда выдай клану Бирюзы из Синих гор особое право на торговлю самоцветами в прибрежных городах. Бирюза и шепнет тебе: у Агатов трагедия почище, чем в театрах ставят. Дочь первого синьора забрюхатела до свадьбы, что само по себе у дварфов нестрашно совсем. Но когда дварфо родилось, ясно стало, что не дварфо это, а сразу девка, и на вторую свою половину эта девка — не то эльф, не то человек, а верней всего всё сразу. Далеко гульнула дочь первого синьора, и как только умудрилась. Теперь сидит эта девка дурных кровей в дальней долине двадцатый год. Не прибивать же родную кровь, а что делать с ней, Агаты не знают. Позорище. Глянешь — с дварфской души воротит.
Услышав такое, пригласи посольство Агатов, и спроси, мол, нет ли у вас дварфы на выданье, чтоб нашим лордам понравилась, для пущей крепости дружбы нашей? Когда привезут эту дварфу неудачную, дай ей россыпь графов да виконтов на выбор, сыграй свадьбу и намекни на партию “волчьего глаза” как приданое — мол, больше ничего не надо.
Неудачная дварфа, которая на вид будто обычная человечка, выберет себе маркиза. “Волчий глаз” уедет к волчьему князю, тот в обмен пришлет пропитанное многослойной магией серебро. И всем хорошо.
Рудник этот давно вычерпан до дна, но артефакты из того серебра сделанные исправно служат Короне, а историю пересказывают как пример мудрости правителей.
И правда ведь. Кому нужна война?
Разве что, молодым да рьяным.
Поэтому нынешний король, будучи принцем, получил в свое распоряжение полк гвардейцев, вооруженный деревянными палками вместо мечей. Против него выставили объединенный полк оборотней с подобным же оружием. Судьями выступили эльфы. Они составили список правил: лежачего не бить, упал — значит, выбыл; горло не рвать, нарочно не убивать.
На пустом поле выстроили деревянную крепость, и устраивали сражение под ее стенами, а затем и за саму крепость, по очереди представляясь нападающими и защитниками. Рядом с полем ставили палатки-таверны, где обе армии вперемешку отмечали конец “войны”, составляя счастье владельцам винокурен, пивоварам, пекарям и коптильщикам колбас — закуску одинаково уважали и люди, и оборотни, и гоблины, и орки.
Говорят, судьи-эльфы сначала старались держаться наособицу, поддерживая легенду о знаменитом эльфийском снобизме, но в конце концов не выдержали, и ели, и пили вровень с остальными. А может, это только слухи.
Так или иначе, но принцы обеих сторон удовлетворяли жажду славы, военачальники получали опыт сражений, а офицерам и простым воинам дюжина-другая неудачников на костылях прививала отвращение к большой крови.
Каждое сражение армии приносили на поле боя что-нибудь новенькое. В один год вавлиондцы притащили прочные сети, чтоб ловить оборотней в звериной ипостаси. С тех пор народ любит вешать лубочные картинки вроде “Хоть верволк и скалится, с сетью клык не справится” или “На свободу ты пойдешь, коль косулю принесешь”, где два народных героя, орк и человек, легко и непринужденно удерживали сетью волка, медведя или невиданной величины рысь.
Через пару лет оборотни наловчились воевать смешанными группами, в обороте и на двух ногах. Если часть оборотней попадется в сеть, двуногие их охраняют, а один пилит веревки. Вавлиондцы тоже сменили тактику и укрепили веревки чарами.
Еще в моем детстве после каждой “войнушки”, как ее прозвали в народе, тема сражения долго не сходила со страниц газет и журналов.
Вавлиондский принц, когда принимал корону, в инаугурационной речи намекнул, что оборотни и вавлиондцы уже выпили достаточно эля вместе, и в случае настоящей опасности выступят единой армией. Газеты писали, что при этих словах представители княжеств двуликих издали рык поддержки.
Позже Его Величество вышел из рьяно-воинственного возраста. К тому же, появились огнестрелы, и традиция “войнушек” угасла сама собой. Но в этом году Его Высочеству исполнилось тринадцать, и уже объявили, что новый деревянный замок строят на севере. Следующей весной, как просохнет земля после паводков, армии встретятся опять, на новых землях. Заодно покажут северным варварам, что такое две армии вместе. Может, те призадумаются.
Я усмехнулась. Военный союз с оборотнями не помешал Его Величеству дать добро на похищение княжны. Надо признать, что подчистили концы они и правда мастерски. А если бы что и вскрылось, то пятая дочь от третьей жены — пешка всего-лишь чуть крупнее порученцев, и только. Союзу государств не повредит.
Странно признавать достоинства за теми, кто нежданно-негаданно и безвинно приговорил тебя к смерти, но не могу не отдать должное: войн с массами жертв Корона Вавлионда старалась избегать, пресекая подобные интенции заранее.
Но это можно сказать про нынешнюю династию. Если же к власти придет кто-то вроде Мерката, я не была бы так уверена. Напротив, могу поручиться, что амбиции клана Меркат не ограничатся югом.
Поэтому я решила, что дочь одного из Правителей Леса — самый быстрый путь сообщить эльфам о нависшей над нашими землями опасности. Разумеется, имени какой-то “бабочки” в донесении не будет. Важные сведения раздобыл сын Леса Серых Туманов. Человечкам такое не по плечу.
Я оставила на столе деньги и двинулась вслед эльфам. Такой разговор стоило вести подальше.
— Человечка, Бейрулираламил убедил меня, что я должна тебя выслушать. Надеюсь, ты меня не разочаруешь.
— Присаживайтесь.
Старательно сохраняя достоинство, чтоб не проронить ни крупинки, Сарифа (нет, я не в состоянии запомнить их имена) опустилась на край скамейки.
— Представьте себе войну между эльфами и людьми.
Глядя на меня как на лепечущего скабрезные стихи несмышленыша эльфийка усмехнулась:
— Я видела раздавленные муравейники. Это все?
— А теперь представьте, что муравьи построили огнестрел, который бьет на сотню локтей, и таких в каждом муравейнике по нескольку дюжин.
Лицо Сарифы слегка изменилось.
— Пока муравьи мирные и хотят со
