не унимался мужчина, делая еще шаг ко мне.

— Нет, нет, нет, — пробормотала я, качая головой. Потом закрыла руками лицо и опустилась на пол. — Не правда, не правда, — шептала я себе, боясь поверить в реальность.

— Это только часть правды, — мужчина не стал подходить ко мне. Он обошел кровать и уселся в кресло, откинувшись на спинку.

— Ты не Дэрри, ты Элигос, — твердо произнесла я, поднимаясь на ноги, и посмотрела на даймона.

— Да, я Элигос, — не стал отрицать даймон. — Но я так же Дэрри, хранитель в запретном месте.

— Значит, все это время ты обманывал меня, — горько усмехнулась я. — Ложь, опять ложь.

— Нет, я не обманывал тебя, просто не говорил всей правды.

— Выпусти меня отсюда, сейчас же, — выкрикнула я и топнула ногой.

— Ты не выйдешь отсюда, — покачал головой Элигос.

— Почему это? — возмутилась я. — Еще как выйду.

— Только после того, как согласишься быть моей женой. Иначе я просто не выпущу тебя отсюда, — хищно улыбнулся даймон.

— С какой радости мне становиться твоей женой? — почти прошипела я, оскалив увеличившиеся клыки.

— Ты моя истинная пара, — еще шире улыбнулся Элигос.

— С ума сошел? Какая еще пара? — выкрикнула я.

— Истинная, — повторил даймон, — но это еще не вся часть правды. Если бы наши силы не объединились, мы могли бы иметь выбор. А сейчас нет, потому что объединение сил уже произошло. И теперь выбора у тебя нет. Как и у меня.

— Что? — взвизгнула я. — Какое еще объединение сил? Что за бред ты несешь? Как это нет выбора?

— У тебя теперь есть мои силы, а у меня, твои, — улыбнулся даймон и доказал правдивость своих слов, формируя в руках маленькую шаровую молнию.

— Да плевать я на это хотела, — огрызнулась я, зачарованно уставившись на молнию.

— Девочка моя, это реальность, с которой тебе предстоит смириться, — серьезно произнес Элигос и хлопнул ладонями, удаляя молнию. — Теперь для тебя не существует других мужчин, как и для меня не существует других женщин. Мы единое целое.

— Силы, говоришь, объединились, — задумчиво произнесла я, мечтая об убийстве одного даймона.

— Объединились, — кивнул Элигос.

— Хорошо, просто замечательно, — растянула я губы в недоброй улыбке. — Как там было? Ах, да, смотри мне в глаза. — И даймон, словно зачарованный, посмотрел на меня. А я представила, как ласкаю его тело.

— Ох, — только вздохнул даймон.

— Вот как это действует, — прошептала я, видя, как Элигос подставляет свое тело под мои незримые ласки, не отрывая от меня взгляда.

— Зачем ты это сделала? — взревел даймон, прерывая зрительный контакт и стремительно поднявшись с кресла, резко бросился ко мне и сжал в объятиях.

— Я сделала только то, что ты сделал со мной, — фыркнула я, вырываясь из кольца его рук.

— Нет, — протянул даймон, — это не то же самое. Я довел дело до конца, а ты нет.

— А мне уже это не интересно, — огрызнулась я. — Мне все равно, что мы пара и что у нас силы объединились. Мне плевать на это! Я не буду твоей женой. Я не буду с тобой!

— Почему? — удивился Элигос. — Почему ты сопротивляешься мне?

— Да потому что ты обманул меня, — выкрикнула я и, подумав о том, как мне очень хочется оказаться рядом с мамочкой, переместилась. К своему и Элигоса удивлению. Даймону только и оставалось, что хватать воздух, потому что меня уже не было рядом.

90. Лиля

Как мне и хотелось, я оказалась рядом с мамой. С мамой Катей. И очутилась я в том самом зале замка Ингемары, где не так уж и давно меня судили за преступления, которые я не совершала. Все было, как и тогда, только состав участников изменился, да и не судили меня.

— Извините, — пискнула я, — понимая, что своим появлением прервала какую-то вдохновленную речь синеволосого Ромена.

— Сядь быстро, — шикнул на меня отец и дернул за руку, заставляя присесть на скамью рядом с собой.

— А, деточка, тебя только тут и не хватало, — улыбнулся мне Ромен. Я ничего не ответила, а демиург продолжил свою прерванную речь: — Мы договорились с высшим, что они нас не будут больше пытаться уничтожить.

— А что взамен? — спросила Лаира.

— А взамен, — улыбнулся ей Ромен, — мы открываемся людям. Они будут знать, что мы существуем. И если кто-то будет так же желать служить нам, то препятствий этому не будет.

— А я не согласна открываться людям, — протянула капризно Малисатия и поправила локон, выбившийся из прически.

— Уже некуда деваться, дорогая моя, — взял ее за руку Дэрис, — все равно люди проходят к нам через твой Запретный лес.

— И правильно, — махнул рукой Ульрик, уронив свой тяжелый меч.

— Опять ты с ним, — хихикнула Лаира.

— Конечно, — усмехнулся Ульрик и подмигнул вирресе, — этот меч мне очень пригодился, когда я был рядом с моими потомками.

— Ну и соответственно, — продолжил Ромен, не обращая внимания на балаган, устроенный старейшинами, — если кто-то из нас пожелает посетить людские земли, то запрета тоже не будет. И, кстати, я думаю, большим спросом будут пользоваться именно двуликие, как воины. Люди тоже не живут спокойно.

— А как же даймоны? — спросила Арделия.

— Даймоны вернулись в Бездну, — ответил демиург.

— Ты опять их опустишь? — внезапно переспросила я. Ромен ласково улыбнулся мне и ответил:

— Нет нужды опускать Бездну. Даймоны будут продолжать жить именно там. Но, теперь Бездна граничит с землями вирров. Надеюсь, дорогая моя Арделия, ты не возражаешь? — спросил Ромен, глядя на вирресу.

— Можно подумать, что мои возражения как-то изменят это, — фыркнула вирреса.

— Не изменят, — кинул ей Ромен.

— Надеюсь, нападений больше не будет, — тихо произнес Сатори.

— Не будет, — ответил ему Дэрис, — я за этим прослежу. Даймоны и не жаждали нападать. Они просто хотели увидеть солнце. Это все затеяла Эстелия.

— Не Эстелия как таковая, а Никас, — перебила я старейшину даймонов.

— Никас? — изумился Ромен.

— Именно, — кивнула я.

— Девочка, почему ты в этом так уверена? — Дэрис очень внимательно посмотрел на меня. А я немного смутилась от такого внимания.

— Понимаете, когда мне рассказывали историю погружения Бездны, я словно перенеслась туда. И очень многое увидела.

— Что ты увидела? — взволнованно спросил Ромен.

— Я видела, что именно Никас так накрутил Эстелию, что она атаковала своего мужа и чуть не убила ребенка.

— Вот как, а я и не знал этого, — задумчиво потер подбородок Ромен.

— Да, он жаждал власти, — поддержала меня Алисия.

— Что еще он совершал? — нахмурился Дэрис.

— Он постоянно накручивал мать и всеми силами препятствовал тому, чтобы родители пообщались в спокойной обстановке, — грустно поведала Алисия. — И потом, он пытался соблазнить меня.

— И если