– Быстро, назад! – прошептал Инеррен.

Дважды повторять нужды не было. Все отступили в небольшую комнатку с узким входом, где и закрылись.

– Идеи?

– Вас она пришьет, – заявил Конан. – Я бегаю так же быстро, как она, но на бегу топором не помашешь.

– Минуточку…

Энендо поднял с пола что-то вроде золотой монетки и внимательно посмотрел на нее.

– Это нам поможет.

– Что это?

– Амулет Хаоса. Вот здесь еще такие. – Он достал из щели несколько круглых пластинок, покрытых затейливой резьбой. – Они лишат монстра возможности быстро перемещаться. Нам нужно окружить тварь и использовать их одновременно. Если ее и не разорвет на части, то тряхнет хорошенько.

– Как использовать? – не понял воин.

– Да просто швырни в нее.

– Я предлагаю осмотреть первый зал, пока та тварь нас не засекла. – Инеррен спрятал Амулет Хаоса в карман и встал у двери. – Не знаю уж почему, но мне кажется, будто тут спрятана куча полезных вещей.

Предчувствие его не обмануло. В потайной комнате нашелся целый комплект: несколько зеленых бутылок, пара защитных амулетов, шлем и кольчуга, окруженный красным ореолом меч Насылающий Тишину, черепоподобный скипетр Кровавый Бич и кристалл со встроенным заклинанием «Арка Смерти». Охраняла комнату только надпись: «Надеюсь, тебе в этих вещах будет больше пользы, чем мне»…

Полностью экипировавшись, союзники вышли на битву.

Длилась она долго. Тварь едва не испепелила Энендо, Конан чуть не лишился головы, а Инеррен еле избежал выскочивших из пола копий ловушки. Спасло их только то, что они были втроем, а монстр – всего один.

Кровавый Бич израсходовал всю энергию кристаллов, какие только были у чародея. Нельзя сказать, что каждый выстрел попадал в цель – слишком уж быстро прыгала тварь, даже после применения Амулетов Хаоса, – да и Насылающий Тишину не всякий раз поражал чудовище. А ведь Конан был, бесспорно, одним из лучших бойцов, каких только в своей жизни видел Инеррен.

Жрец был весь изранен, но держался на ногах, подбрасывая бутылки с ядовитым газом под ноги твари. Стрелять или махать булавой он уже не мог, однако делал все возможное, чтобы отвлечь на себя часть внимания противника.

Наконец, раненая тварь испустила оглушительный рев и развалилась на части, словно взорвавшись изнутри.

Энендо с блаженной улыбкой осел наземь и потерял сознание. Конан прохромал к нему и устроился рядом, хватая воздух пересохшим ртом. Только Инеррен стоял там же, где был. Усталость сейчас отступила на второй план.

«Успех?» – обратился он к Черной Звезде.

«Тебе осталось жить один час», – сообщила та.

На такой ответ чародей не рассчитывал. Но, немного подумав, он пришел к выводу, что на него еще в самом начале наложили какое-то медленно умерщвляющее заклятие.

«Открой образ чар!» – потребовал он.

Картина, возникшая перед его мысленным взором, была удручающей. Чтобы распутать эти узлы, надо было затратить целые сутки, а прямое воздействие требовало невероятного расхода энергии.

Остается одно, сделал вывод Инеррен. Собрать здесь все, что осталось, и уходить сквозь тот портал… А дальше? Дальше по идее должна последовать финальная речь и награда победителям. Все лучше, чем медленно умирать.

Собрав кварцевые бутылочки жизненного эликсира, в изобилии разбросанные по залу, чародей осушил несколько, а остальные передал союзникам. Конан восстановил силы полностью, Энендо также был вне опасности, но еще слаб. Впрочем, если путь завершен, это не имело большого значения.

Подойдя к порталу, они шагнули в Неведомое.

Зал заполняли тени и призрачные голоса. Единственным источником света была хрустальная сфера на подставке из змеиных голов.

Коснувшись ее, Инеррен ощутил мощный энергетический удар, однако потом приноровился к потоку и отдал приказ, сбросивший с него оболочку чар. Превосходно. Успех, можно сказать, достигнут. Памяти, правда, еще у него нет, но вернуть ее труда не составит. А уж тогда плохо придется тем, кто сыграл с ним эту шутку!

– Ты выиграл свою битву, – прозвучал голос Черт-Знает-Кого, – и перестал быть пешкой в Большой Игре. Теперь ты сам – Игрок. Но не будь самоуверенным, многие игроки имеют больше шансов, чем ты. И кто может сказать, какими будут их ходы?

– О чем это он? – прошептал Энендо.

– Скоро узнаем, – ответил чародей. – А теперь – тихо!

В воздухе возникла странная доска с разбросанными по разноцветным клеткам разнообразными фигурами. Вспоминая какие-то правила, Инеррен сделал ход. Потом еще один и еще. Фигуры противников двигались словно сами по себе, разгадывая все его уловки и загоняя в тупик, выхода из которого не было.

Проигрыш наступил быстро.

– Сфера принадлежит мне, – прозвенел женский голос.

Рядом с хрустальным шаром из ниоткуда возникла высокая женщина. Блестящие волосы, перехваченные огненной лентой, ниспадали ей на спину черным водопадом; изящная красная туника была перехвачена в тонкой талии широким кожаным поясом, на котором болталась рапира.

– И пари я не проиграла.

– Однако и не выиграла, – сказал появившийся вслед за ней мужчина.

Он был одет в костюм из черного бархата с белыми отворотами. На плечи падала целая грива белых волос. Инеррен знал его, хотя и не мог вспомнить имени. Женщину он точно видел впервые, но этот беловолосый…

– Идите, – небрежно махнула рукой женщина, указывая на возникшую в стене золоченую дверь. – Там вас ждет награда.

– Благодарю, – отозвался чародей, – но я бы предпочел нечто более существенное. Скажем, некоторые объяснения.

Женщина недовольно свела брови:

– Ты начинаешь меня раздражать. Еще немного, и я забуду о своем намерении подарить тебе быструю и милосердную смерть.

– Я всегда рассматривал медленную и мучительную смерть как высшее наслаждение, дарованное магу, – усмехнулся Инеррен. – Особенно, если он сам выбирает ее род.

Тихий смех беловолосого разрядил напряжение.

– По-моему, он помнит больше, чем думает сам, – произнес он.

– Или кто-то подсказывает ему ответы, – предположила женщина.

– Мне не хотелось бы удостовериться в этом.

– Простите, не могу ли я вам чем-нибудь помочь? – задал вопрос чародей, вновь обращая на себя внимание.

– Можешь. И поможешь, уж будь уверен, – сказала женщина. – Подойди к Сфере Хаоса.

Инеррен исполнил требование.

– Положи на нее обе ладони и произнеси формулу правды.

– Что-что?

– Скажи: клянусь говорить только правду.