Та широким жестом указала Вирсии на стул.

— Пожалуйста, присаживайся, — сказала она. — Я отвечу на все твои вопросы, но на это потребуется время.

Вирсия села неохотно, а садясь, оглядела комнату. Рядом с Мелиор сидело двое мужчин. Один из них — Джибб, глава ее Службы Безопасности, с которым Вирсия встречалась несколько раз ранее. Второго она не знала. У него были длинные руки и ноги, худое лицо и живые светлые глаза, которые на мгновение скользнули по лицу Вирсии, а затем снова стали блуждать по комнате. На нем была такая же форма, как на Джиббе, что означало, что он тоже из Службы Безопасности; но в отличие от Джибба при нем не было никакого оружия.

Мелиор, как обычно, была вооружена лучеметом. Она была одета в темные свободного покроя брюки и тунику цвета слоновой кости. Единственное, что отличало ее от обычного изгоя, — это ее посох, который лежал поперек стола; его темно-красный камень ярко светился, словно напоминая Вирсии, почему она не доверяла Мелиор.

— Прежде всего, — начала Мелиор, торжественно посмотрев на нее, — прими мои извинения за обман. Уверяю тебя, это было крайне необходимо. Я хочу, чтобы Марар считал меня мертвой, и поскольку я не знаю, кого из моих людей он сманил в шпионы, мне нужно, чтобы все они тоже считали меня мертвой.

— Что ж, могу тебе сказать — Марар в этом убежден, — ответила Вирсия. — Он связался со мной несколько дней назад, чтобы сообщить мне об этом, и у него определенно голова пошла кругом от радости. По крайней мере, сначала.

— А потом что случилось?

— Я спросила, как ему удалось так быстро узнать о твоей смерти, и когда он начал юлить, я обвинила его в твоей смерти и в смерти Шивонн тоже.

Мелиор подняла бровь:

— Ты и в самом деле так считаешь?

Вирсия пожала плечами, и ее взгляд снова скользнул по камню Мелиор.

— Теперь я не знаю, что думать. Откровенно говоря, я не доверяю ни одному из вас.

— А если бы я представила тебе доказательство того, что Марар пытался сделать так, чтобы меня убили?

— Какое доказательство?

— Расскажи ей, — сказала Мелиор через плечо.

Лысый охранник прочистил горло и шевельнулся на стуле. У него было большое золотое кольцо в ухе, которого она раньше не заметила.

— Я, — сказал он. — Я и есть это доказательство. Я — предатель. Марар нанял меня убить Правительницу и генерала и заплатил мне большим количеством золота.

Она долго смотрела на него, пока у него на лице не дернулась мышца и он не отвел взгляд. Он мог лгать. Вирсия не могла исключить того, что Мелиор могла заставить его сказать это, чтобы завоевать ее доверие. Подозрительные люди одиноки в этом мире… Но в том-то все и дело, что было не похоже, что он говорит неправду. И Мелиор — тоже. Она посмотрела на Джибба и увидела, что у него перевязано плечо.

— Что случилось с твоей рукой? — спросила она.

— Я пытался обуздать мятежного лорда, и все это закончилось перестрелкой. — Он пожал плечами. — С рукой не все так плохо, как кажется.

— Премель спас ему жизнь, — добавила Мелиор.

Джибб сделал кислое лицо, но ничего не сказал.

В этой истории было гораздо больше, чем они ей рассказали, поняла Вирсия, но это мало ее заботило. Самое главное, что она им верила. И в тот момент она бы не поменялась местами с человеком по имени Премель за все золото Лон-Сера.

— Ну, так чего вы хотите от меня? — спросила Вирсия, снова переводя взгляд на Мелиор.

Та улыбнулась, и облегчение так отчетливо было написано у нее на лице, что Вирсии тоже пришлось улыбнуться.

— Спасибо, — сказала Мелиор.

— Я еще пока ничего не сделала.

— Вообще, ты, вероятно, сделала больше, чем думаешь. Если Марар считает, что он сделал тебя своим врагом, он, скорее всего, захочет иметь дело с Добом, чего мы от него и добиваемся.

— Удивляюсь, что ты не отправилась просто-напросто в Стиб-Наль и не избавилась от него.

— Я бы так и сделала, но я боялась, что это приведет к войне с Матриархией.

Вирсия на некоторое время задумалась и после кивком признала ее правоту:

— Вероятно так бы и случилось.

— Кроме того, — продолжила Мелиор, — Марар кое-чем занят. Он сказал Премелю, что получает золото из Тобин-Сера, и я хочу знать, как такое возможно.

Вирсия бросила взгляд на сотрудника службы безопасности:

— Он в самом деле тебе такое сказал?

Премель кивнул.

— А он сказал что-нибудь еще?

— Нет, — ответила Мелиор. Вирсия снова повернулась к ней. — Мы с Джиббом были рядом во время их разговора, — пояснила она. — Он не сказал ничего конкретного. Вот тут-то ты и сможешь нам помочь. Помимо того, что ты будешь подыгрывать нам, ведя себя так, словно ты веришь, что я мертва, рассматривая петицию Доба и всякое такое, — ты также можешь приказать своим легатам поговорить с некоторыми из купцов, которые часто посещают твои порты. Выясни, не заметил ли кто-нибудь из них необычной активности между Стиб-Налем и Тобин-Сером.

— Хорошо. Еще что-нибудь?

Мелиор задумалась на мгновение:

— Наверное, не помешает, если ты поднимешь шум вокруг встречи, которая должна была произойти у тебя сегодня с Добом. Создай впечатление, что вы с Добом вступили в тесный контакт. Если нам удастся как следует напугать Марара, он, возможно, совершит ошибку. Но будь начеку. Если он решит, что ты представляешь для него угрозу, он, не колеблясь, пошлет еще одного убийцу к тебе во дворец.

— Я знаю, — ответила Вирсия, кивнув. — Безопасность во дворце никогда еще так не усиливалась.

Несколько минут прошло в неловком молчании. Говорить уже было особо не о чем, а им обеим никогда не удавалось особо умело поддерживать разговор.

— Ну, а что ты собираешься делать дальше? — наконец спросила Вирсия.

— Марар все еще должен Премелю определенное количество золота. Сегодня мы собираемся получить его.

— Зачем?

— Я хочу допросить курьеров и выяснить, знают ли они, какие купцы доставляют золото. И я хочу знать, кому еще платят в моем дворце.

Вирсия медленно кивнула, обдумывая сказанное. Она почти не сомневалась, что в Матриархии тоже были предатели, и она бы многое отдала за похожую информацию.

— Дай мне знать, когда ты все выяснишь, — попросила она.

Мелиор улыбнулась:

— Конечно.

После очередного непродолжительного молчания Вирсия встала, ее легаты тоже.

— Нам пора, — сказала она.

— Хорошо. Мы подождем, пока ты со своими людьми не уйдешь. Будет лучше, чтобы твоя охрана меня не видела.

— Они будут знать, что я вообще не разговаривала с Добом. У некоторых из них могут возникнуть подозрения.